Шрифт:
Закладка:
— Надеюсь, намек ясен?
Гром вскинул голову. Ни Генерал, ни Марго не обращали на него ровно никакого внимания. Они оба вперились тяжелыми взглядами в…
Вик сидел все в той же расслабленной позе. Но диван меж его ног и вправду был рассечен надвое. Разрез заканчивался в сантиметре у его паха — филигранная точность.
Он буквально прошел по краю лезвия, один неверный шаг на котором стоил бы ему…
Облегченно вздохнув, Капитан банды Кроликов сел на свое место. Воробьиная трель, исходившая из его протеза, смолкла.
Гром был уверен, что уж теперь-то этот наглый сопляк понял, с кем имеет…
— Кристалльно, — лицо бывшего чемпиона растянулось в гадкой ухмылке. — Что насчет моего?
Все в гостиной проследили за его взглядом.
Все в гостиной уставились на пах Генерала Ограма.
Марго крякнула — то ли усмехнулась, то ли подавилась. Гром побледнел и шумно сглотнул.
Сам патлатый Генерал выпучил глаза и с яростью посмотрел на Вика. Не глядя он здоровой рукой вытащил из обивки кресла меж своих ног маленький складной нож. И вонзил его в столешницу перед собой.
Гром новыми глазами посмотрел на своего воспитанника. Хотя… оставался ли он его воспитанником?
Тиснуть из гаража Белки незаметно для оной ее нож — сама бы она не отдала. Затем так же незаметно пронести его под носом у Капитана и Генерала преступного клана. Которые не раз и не два участвовали в переговорах, где у обеих сторон в рукавах было спрятано по десять таких ножей. И это учитывая, что у самого Вика и вовсе не было рукавов — только футболка да жилетка.
Очевидно, кто-то обучил его этому. Но кто? Когда? К этому ли человеку или к этой ли организации хотел теперь уйти Сыч? Для этого ли он рассказывал всем о якобы потере памяти?
Гром не понимал, что происходит с его воспитанником. Но одно стало для него несомненным: Сыч… нет, Вик стал совершенно другим человеком. И теперь его пути и пути банды Кроликов суждено разойтись.
Генерал Ограм пару раз шумно вздохнул и посмотрел на свою помощницу. После продолжительного шепота он вновь уставился на Вика. Не с яростью, но со сдерживаемым, тихим гневом.
Марго поверулась к Грому:
— Возможно, твое воспитание Альберт, не так уж и плохо.
Тот почему-то грустно усмехнулся и благодарно кивнул.
Зашибись, — подумал Вик. — Сделал я, а лавры ему.
Помощница Генерала повернулась к бывшему чемпиону. Она говорила медленно, чтобы до него во всех красках дошел смысл ее слов:
— Генерал видит, что ты способен постоять за себя. Чего, к сожалению, не скажешь о твоих товарищах по команде. Баклане, Белке и… Мыши.
Разумеется, до Генерала и его помощницы уже дошли слухи о вчерашних приключениях Вика. И о том, кто его в них сопровождал.
Вик посмотрел на Альберта. Тот от беспомощности играл желваками и сверлил его пылающими глазами. Они говорили: “Если с ними что-нибудь случится, я достану тебя из-под земли”.
Бывшему чемпиону было откровенно плевать и на Баклана и на Белку. Но только не на Лили…
Подлые, бесчестные преступники никак не могли пройти мимо этого факта и не воспользоваться им.
Это был грубый, тупой шантаж.
В прошлой жизни бывший чемпион не сталкивался с таким. Просто потому, что у него никогда не было настолько близких людей. В зрелом возрасте он сознательно пресекал подобные связи. Но здесь, после фантастического воскрешения, когда он ощущал себя ребенком в большом незнакомом и оттого пугающем мире, он… дал слабину. И ему придется заплатить за это.
Чтобы не пришлось платить маленькой беззащитной девочке.
Что преступники могли сделать с ней? Если знать о наличии в Нижнем Городе Черного рынка с работорговцами, то… даже представлять не хотелось.
Лили первой встретила Вика в этом новом, непонятном мире. Познакомила его с ним. Стала первой за обе его жизни, кто искренне переживал за него. Был готов бороться не вместе с ним, а за него.
Всего за пару дней он успел привыкнуть к ней. Что и стало его слабостью… но именно это и отличало его от преступников, воров и бандитов. Поэтому он собирался уйти из банды.
Потому что он был бойцом. Воином. И поэтому…
— Я вас услышал, Генерал… Ограм.
Вик посмотрел на патлатого мужика. Это была борьба взглядов. В которой никто так и не победил.
— Вот и ладненько! — Марго хлопнула в ладони и расцвела ослепительной улыбкой, враз разрядив обстановку. — Значит, мы можем вернуться к основной причине визита Генерала…
И его помощница вновь повторила слова про кражу доростоящей реликвии. При этом старательно избегая самого этого слова — “кража”. И всяких объяснений того, что значит само это слово — “реликвия”.
Древнее сокровище? Предмет ручной работы? Механизм?
Марго лишь вкратце описала его внешний вид, чтобы ни с чем не спутали.
После она рассказала про аукцион, который состоится на днях в районе богачей — Высоких Садах и так же вкратце обрисовала план действий.
Вику было понятно почти все, кроме одного.
— Зачем я здесь?
Все повернулись к нему.
— Прости? — захлопала голубыми глазками Марго.
— Все, что ты рассказала, было понятно и в первый раз. Что мне непонятно до сих пор, так это почему я выслушиваю это лично от… Генерала? Гром мог бы передать все это и сам. Более того, он так и сделает, потому что здесь нет других членов команды. Так зачем я здесь?
Гром потупил взгляд. Марго приняла робкий вид, будто не зная, как ответить на вопрос. И Вик в который раз подметил, что она чертовски хорошая актриса.
— Затем, — девушка “наконец” подобрала слова, — что твоя роль в предстоящем деле довольно щепетильна. И твои товарищи могут понять ее неправильно.
Бывший чемпион ощутил, как на нем захлопнулся капкан.
— И что же это за роль такая?
***
Нижний Город. Проспект
Чайхана “Шехерезада”
— Прошу, господин Зафар, умоляю вас, клянусь всем, чем захотите, такое больше не повторится!
Рассыпавшийся в мольбах, умывавшийся собственными слезами темнокожий мужчина был пригвожден к столу. Над ним возвышались два сурового вида бугая.
Один прижимал к столу голову жертвы. Второй вытянул вдоль по столешнице ее руку. И занес над ней массивный кинжал, ножны от которого висели у него на поясе.
Кинжал походил на миниатюрную саблю, обладал золотой рукоятью и был инкрустирован драгоценными камнями.
Однако не стоило заблуждаться. При одном лишь взгляде на это будто бы сказочное оружие сомнений не возникало: оно враз отрубит человеческую конечность.
Из мужчины,
