Шрифт:
Закладка:
Голову она подняла, а вот крикнуть, конечно, не получилось, окружающие могут не понять. Она натянула одеяло к шее и продолжала, глупо моргая своими глазами с фиолетовым оттенком, гневно глазеть на Павла. Мужчина окончательно проснулся и наблюдал за ней, она видела, что мужчину веселило её состояние. Зло глянув на него она решила, что пора убираться отсюда подальше. Но чтобы встать, нужно было перелезть через помощника Загорского. А этот «лошок» продолжал лежать с довольной рожей, и еще руки подложил под голову, делал вид, что ему интересно наблюдать за ней.
— Долго будешь пялиться? — рыкнула на него, и дернула одеяло на себя, зря она так сделала, утренний стояк мужчины показался наружу. — Ой — растерялась, увидев член, который до утра таранил её лоно, и покраснела.
— Что тебя смущает, Стася? — голос Павла звучал с хрипотцой, воспоминания о том, что творилось на этом диване несколько часов назад, возбудили его с новой силой. — Мы взрослые люди, у меня и до тебя были женщины. Так, что вид, обнаженного женского тела меня не удивит.
— Я не хочу, чтобы ты смотрел на меня своими маленькими уродскими глазками — выпалила Стася, желая разозлить мужчину. Вот почему он вызывал у неё потребность задевать его, злить, раздражать?
— Да было бы на что смотреть — протянул Дымов, фыркнул губами, натянул на себя одеяло, оголив половину тела Гориной. Закутался с головой в свой трофей, отвернулся на другой бок и театрально захрапел.
Станислава нахмурила брови, и, не оценив выпада мужчины, столкнула его ногой с дивана.
Павел почувствовал, как скатывается вниз. Что за ребяческие выходки! Она его достала, сейчас он кинет ей вещи, и пусть убирается, пока цела и невредима, желание заломать, и отшлепать эту противозу становилось неудержимым. Еще один выпад и она сама подпишет себе приговор. Он медленно поднимался, давал ей время спастись бегством, но ничего не услышал, движений с той стороны не было. Одеяло осталось лежать на полу, а он абсолютно голый повернулся к дивану и увидел вжавшуюся в мягкую спинку, обнаженную Стейшу.
— Тебе капец — зло выдохнул он, схватил её за лодыжку и подтащил к себе. Стася начала визжать и брыкаться, но Паша был раздражен, он привык общаться с неадекватными людьми, и не обращал внимания на их поведение. Увидев как колышется её аккуратная небольшая грудь, он ощутил, как его герой, который полночи внедрялся в ряды врага, снова готов в бой. Схватил Горину за волосы, натянул их на затылке, заставив её взглянуть на него. Она встретилась с его возбужденным, обжигающим взглядом и замолчала, тело перестало сопротивляться.
— Смотри как мои маленькие противные глазки пожирают твое тело, а сейчас еще и не маленький, но наверное такой же противненький член, будет наказывать тебя, за оскорбления.
С каждым словом глаза Стаси расширялись, она снова обругала себя за импульсивность, всегда сначала сделает, а потом только подумает. Нарвалась, согласна, но и такое наказание можно вытерпеть. Ведь на самом деле нет в этом мужчине ничего противненького, а тем более маленького. Горина не смогла оторвать от Дымова взгляда, а он, воспользовавшись её замешательством, повернул её на живот и приготовил ладошки. Сейчас снова её аппетитная задница, будет гореть под его руками, а затем он зацелует ягодицы. А самое страшное наказание последует после, а потом еще раз. И если останутся силы у его воина — героя, то возможно и еще раз.
Рита так и не уснула, после ночного разговора с мужем она немного успокоилась, но сомнения все равно копошились в её голове. Покормив завтраком Никиту, она решила, что им необходимо прогуляться, а заодно проведать родителей. Водитель и по совместительству охранник Маргариты всегда был готов отвезти их в любом направлении. Ей нужно продержаться до приезда мужа, занять себя чем — то только бы не думать о разговоре с Гориной, Слава её любит, и говорит ей об этом ежедневно, не могла Томпсон быть рядом с ним.
Дымова разбудил звонок телефона, он неохотно потянулся и взял в руки гаджет, увидев, что звонит его коллега, сразу включил рабочий режим в организме.
— Привет Паша — услышал он усталый голос Загорского — ты у себя в машине мой сотовый не находил?
— Нет. Да я и не смотрел. — Признался друг.
— Если найдешь, на работе отдашь. Как там продвигается наш план?
— Продвигается. — Павел посмотрел на спавшую рядом Стейшу — даже очень хорошо продвинулся.
— Хвалю. В понедельник отчитаешься — Павел услышал довольный смешок Вячеслава.
— Хорошо.
В трубке послышались короткие гудки, сон прошел, молодой мужчина встал, и двинулся в ванну.
Станислава проснулась, когда услышала, как Дымов разговаривает по телефону, попыталась вникнуть в разговор, но ничего интересного не услышала. Посмотрев на часы, удивленно заморгала, почти шесть вечера, она так много давно не спала. Хотя спать то особенно и не удавалось. Дымов притащил её к себе в третьем часу ночи, потом жарил её до рассвета. После конфликта на диване он снова её поимел, задница от воспоминаний заныла. Потом они приняли душ, перекусили, тем, что нашли в холодильнике, и завалились спать уже в спальне мужчины.
Стейша поерзала на постели, между ног саднило, секса у неё не было уже больше полугода. После разрыва с мужем она не встречалась с мужчинами, Томпсон отбил желание общаться с этим полом.
Девушка услышала как Павел вышел из ванной комнаты, он прошел в спальню, абсолютно голый и не стесняясь сидящей на кровати Гориной с довольной улыбкой достал свежее бельё и натянул на себя трусы.
— Проснулась? — он продолжал улыбаться. Вид заспанной, растрепанной леди совершенство рассмешил его. — Ты такая смешная сейчас. — Не выдержал он и сделал ей комплимент.
— Угу — Стейша снова окинула его гневным взглядом — Не такие слова хочет слышать женщина от мужчины.
— Ты прекрасна, особенно сейчас, когда твои волосы могут послужить домом для ворон. — Пошутил он, а Горина от его слов вскочила и метнулась в ванную комнату, прихватив с собой вещи.
— Только попробуй кому-то рассказать, что я провела в твоей квартире столько времени, а тем более про нашу близость. — Стася привела себя в порядок, и сейчас
стояла на кухне напротив Дымова. — Я ни хочу, чтобы Слава знал об этом.
— Конечно, — Павел поднял руки, в жесте сдаюсь, — как прикажете леди
