в «пей, когда кто-то говорит, что считывает информацию».

Я устремила на него вопросительный взгляд. Наконец, он понял, что так просто не отвертится, и продолжил:

— Короче, — Роман прокашлялся, — в какой-то момент мы заподозрили, что кое-что и сами умеем. И, как уважающие себя учёные, провели ряд экспериментов, чтобы подтвердить гипотезу.

— Каких экспериментов?

— Проверяли всякое моей Чуйкой, — Роман пожал плечами. — Я окончательно убедился, когда выбрал лотерейный билет с народным джекпотом. Распределил всё на благотворительность, — поспешил добавить он.

— Что, и совсем ничего не оставил?

— Ничего, — кивнул мужчина с самым честным видом. — Это же жульничество.

— Ну и дурак, — улыбнулась Фима. — Но хороший дурак, не обижайся. Так, а ты? — она обратилась к Красибору.

Тот снова смутился и замялся, чем дал Роману шанс самому продолжить рассказ.

— Сначала номера телефонов собирал. После сотого номера мы подумали, что он просто секс-символ, не обязательно дар это. Но пошли дальше: он просил кассиров в банках отдавать ему все деньги, а продавцов в салонах — продавать новые автомобили за один рубль.

— Естественно, я ничего не брал! — поспешил добавить Красибор. — Почти сразу уходил, чтобы не навлекать на них штрафы или ещё какие неприятности.

— Я поняла уже, что вы настолько благородные оба, что и лотерее не радуетесь. Насколько далеко ты можешь зайти со своим даром?

— Однажды я устроился работать пилотом в нашу авиакомпанию. Прошёл все проверки без тренажёров — мои документы не смотрели и просто верили на слово. Понял, что перегнул палку, когда меня назначили на рейс.

— Так ты не просто красавчик, — задумчиво протянула Фима. — Интересно-интересно. Это может пригодиться.

— Что, всё же думаешь, что он красавчик? — Роман толкнул её локтем в бок. — Даже с иммунитетом?

— Я и тебя красавчиком считаю, рахатлукумный мой, — отмахнулась девушка и поспешила сменить тему:

— А что за байки про прадеда?

— Ничего особенного, — Красибор развёл руками. — Просто что дед был колдуном, но его дети отказались учиться магии, так и заглохло всё.

— А звали прадеда как? — серьёзно спросила Фима.

— Дед Женя, — задумался Красибор. — А полного имени не помню. Это важно?

— Конечно, — Фима вертела в руках ингредиенты из ведьмивского подклада. — Все детали важны. Мы должны распутать этот клубок, ребят. Слишком много совпадений, — она помахала сухим листиком. — А что говорит твоя Чуйка, Ром? Совпадения?

— Нет, — молниеносно ответил рыжий учёный.

— Я узнаю, как звали деда, — пообещал Красибор. — Но это займёт кое-какое время, у отца пока не спросишь, так что я покопаюсь в семейном архиве.

— Хорошо, — кивнула Фима. — И нам надо понять, кто точит на Рому зуб. Или…

— Или?

— Или кто тайно влюблён в тебя, султан сердца моего.

— Ну это слишком много вариантов, Фима, — Роман расплылся в довольной улыбке, будто кот, наевшийся жирных сливок.

— Сузь список до коллег, — предложила Фима. — Тебе же подкинули этот «грудной сбор» на работе.

— Всё ещё слишком много вариантов.

— Дружище, — Красибор толкнул Романа в плечо. — Давай серьёзно. Тебя убить пытались.

— Ладно, — тот обиженно потёр руку. — Если уж быть совсем серьёзным, то вариантов ноль.

— О, — удивилась Фима. — Вот это сузили круг подозреваемых так сузил.

— Скажем так, статус моих отношений с прекрасным полом: всё сложно. Среди коллег у меня предостаточно приятельниц и даже подруг, но вряд ли кто-то из них по мне сохнет.

— Френдзона? — подытожила Фима.

— Ну… Да.

— Так, а враги?

— Сложно такое представить, — ответил за него Красибор. — Ромчик — милашка, его все любят. Как друга, — он коварно улыбнулся, довольный подначкой. — Я не шучу, он — душа НИИ.

— А Светлана Степановна? — вспомнила Фима огненную женщину из лифта.

— У нас сложные отношения, но даже не знаю…

— Она к нему хорошо относится на самом деле, — Красибор спрятал в кулаке улыбку. — Возможно, даже любит. В прошлом квартале выгораживала тебя на совете директоров как львица.

— Когда мне хотели урезать финансирование?

— Агась.

Рыжие брови Романа поползли вверх:

— Так это Светлана Степановна хлопотала? Она не говорила. Я-то думал, она мегера.

— Мне кажется, она из тех, кто страшен снаружи, но мягок внутри, — Красибор развёл руками. — А почему такие скачки, Фима? От любви до ненависти.

— Потому что подклад либо делал кто-то знающий, — она вертела листик в руках, задумчиво разглядывая его прожилки. — И тогда целью было именно умертвить его. Либо делал профан, и на самом деле эта женщина хотела его приворожить, но что-то пошло не так.

— Да ладно, можно настолько промахнуться? — Красибор недоверчиво нахмурил брови.

— Конечно, — Фима переводила взгляд с одного мужчины на другого, искренне не понимая, как они могут об этом не знать. — Магия — это не фокусы на манеже цирка. Один неверный ингредиент, и лекарство станет ядом. Неверное слово — и заклинание сработает против колдуна. Поэтому ведовской народ держит все практики в тайне. Не потому что мы жмоты…

— Но это не точно, — вставил шпильку Роман.

— … а потому что с большими знаниями приходит большая ответственность. И если кто-то получит вред из-за неумелого заклинания — в том числе будет виноват тот, кто этому заклинанию учил.

— Стоп, — Красибор встал и принялся расхаживать по комнате. Так ему лучше думалось. — Но даже если предположить, что моя мама колдовала, а вероятность этого стремился к нулю, — он помахал пальцем в сторону Фимы, как бы говоря «ай-яй-яй такое думать про мою матушку», — то уж точно она не пыталась Ромчика убить или, просто Господи, приворожить.

— Я согласен, — серьёзно сказал Роман. — Азалия относилась ко мне как к сыну. Я всегда чувствовал себя членом семьи в этом доме.

Красибор остановился и кивнул. Он задумчиво поскрёб недельную щетину, затем предположил:

— А что если кто-то пробирается в сад за ингредиентами? Если листья этого дерева нужны для приворота, а оно, как ты говоришь, в наших местах — редкий гость, то некто может собирать здесь ресурсы.

— Да, это вполне вероятно, — подумав, согласилась Фима.

— А я говорил тебе поставить видеонаблюдение! — заворчал Роман. — Но кому-у-у мы нужны, а, Крас?

Он скрестил на груди руки и укоризненно уставился на друга. Тот молчал. Роман сжал губы в одну точку и повысил уровень взгляда до «буду-пялиться-на-тебя-исподлобья-пока-не-извинишься». Противостояние было титаническим, но всё же Красибор сдался под напором друга:

— Ладно, ты был прав.

— Ты был прав, и-и-и..?

— Ты был прав, Ромчик, а я — нет.

Через секунду в гостиной раздалась та же фраза, хотя Красибор рта не открывал. И ещё раз, и ещё. Роман поднёс к уху телефон и прищурился, с наслаждением включая запись диктофона снова и снова.

— О, на рингтон поставлю!

Красибор вдохнул, выдохнул. Фима видела, как его губы шевелятся, беззвучно