не торопилась и медленно сосала мой член. Иногда она клала руки мне на задницу и притягивала мои бедра к своему лицу, проглатывая весь мой член.

Прежде чем кончить, я снова проскользнул между ее ног. Она была мокрой и готовой ко мне, и притянула меня ближе, когда я вошел в нее. Мы двигались вместе в удобном ритме, оба приближаясь к кульминации. После этого мы лежали, тяжело дыша, просто наслаждаясь объятиями. Наконец, я свернулся калачиком за ее спиной, обнял ее, и мы задремали.

На следующее утро, в последний раз за лето, мы рано встали и вышли на заднее крыльцо. Ранним утром мы сидели в тишине, наслаждаясь пьянящим ароматом соснового леса и сладким, мягким ароматом жасмина.

Поездка домой в Атланту была скучной, как никогда. Мы прибыли, усталые и вымотанные, домой, где нас не было почти три месяца. Воздух внутри был затхлый, и душный.

Я позвонил Эми на следующий день после того, как мы вернулись домой, но я отложил встречу с ней, объяснив, что у меня куча работы по дому. Это было слабое оправдание, и я не думаю, что она действительно приняла его, но она не настаивала на этом.

Пока мы работали по дому, я обнаружил, что у меня проблема: ни одна одежда мне больше не подходит. Все мои рубашки были либо слишком узкими, либо просто слишком маленькими. Даже шорты и джинсы казались тесными. Я была уверен, что мама тайком вымыла весь мой гардероб горячей водой. Когда она обнаружила меня в моей комнате, стоящим в трусах, которые были слишком маленькими, и слишком облегающими, она не могла подавить смех.

—Ты вырос,— сказала она, все еще посмеиваясь.

—Как? — застонал я. —Я правильно питался. Я занимался спортом. Как я мог вырасти?—

—Милый,— сказала Мама, —ты все еще растешь. И ты набрал силу. У тебя грудь больше. У тебя плечи больше. Я думаю, твой желудок -- единственное, что осталось неизменным.—

Прежде чем я успел открыть рот, мне пришла в голову пугающая мысль. Почти в панике я побежал в ванную и вытащил весы. Когда я наступил на них, у меня отвисла челюсть.

Я весил 179 фунтов!

Когда я в конце концов успокоился, я стал мрачным. Но вместо того, чтобы позволить мне зациклиться на этом, мама потянула меня перед зеркалом в ванной (все еще в моем очень, очень узком нижнем белье) и встала рядом со мной.

—Пол, твой вес не имеет значения,— сказала она. —Важно только то, как ты выглядишь и что чувствуешь.—

—Но, мам,— практически заскулил я, —а как же вся моя одежда?—

—Мы можем купить тебе новую одежду.—

—А как насчет борьбы? Как я могу сбросить двенадцать фунтов?—

—Есть и другие весовые категории, — сказала она.

—Да, 185-ти фунтовая категория!—

—Ну и что? Ты можешь бороться и в 185-ти фунтовой категории.—

—Нет, не могу,— объяснил я так терпеливо, как только мог. —Брюс Боллинджер -- наш 185-фунтовый борец, и он намного лучше меня. Кроме того...—

—Кроме того что?—

—Кроме... — продолжил было я, но снова запнулся. —О… Да. Он закончил школу в прошлом году.—

—Тогда я уверена, что тренер Симмонс ищет нового 185-ти фунтового борца, — сказала она, завершая дискуссию.

После этого мы провели мучительные три дня, заменяя мой гардероб. Три дня с мамой и Эрин, покупки одежды, были чуть ли не адом. Однако, с их помощью, я получил много новой, классной одежды для школы.

Потому что мама покупала так много для меня, Эрин тоже получила много новой одежды. Папа застонал, когда узнал, сколько мы потратили, и тут же сказал, что собирается искать вторую работу. Конечно, он дразнил меня, но это заставило меня понять, сколько наши родители потратили на нас с Эрин.

В дополнение ко всему, что у нас было, мама и папа настояли, чтобы Крис переехал в нашу гостевую спальню. Он уже несколько дней работал в Атланте и жил в гостинице. Ему нравилась его новая работа, особенно его задача по созданию команды и развития шоу.

Глава 366

И после того, как мы закончили покупать одежду, я понял, что не могу больше откладывать встречу с Эми. Я хотел избежать этого, но когда я уклонился от второго звонка, мама бросила на меня неодобрительный взгляд.

Я перезвонил Эми и спросила, можем ли мы встретиться. Казалось, она не замечала никаких проблем и хотела меня видеть. Я взял мамину машину и поехал к дому Эми. Мне казалось, что я еду на собственные похороны. Когда я позвонил в дверь, она открыла дверь и фактически прыгнул в мои объятия, осыпая меня поцелуями. Потом я отвез нас к Баскин Роббинс возле ее дома.

Разговор не заладился. За мороженым я попытался объяснить свои мысли, но даже самому себе показался идиотом. Я сказал ей, что забочусь о ней, очень сильно, но я не думал, что мы можем быть парой. Я уже решил не упоминать Джину, так как не хотел использовать ее в качестве оправдания. Если бы я это сделал, я знал, что Эми подумает, что я мог бы вернуться к ней, если бы порвал с Джиной. И был ли я с Джиной или нет, это не имело значения.

Эми снова со слезами на глазах извинилась за нашу ссору. Она обещала сделать все, что я захочу. Она обещала изменить в себе все, что мне не нравится. Я сказал ей, что с ней все в порядке, мы просто не можем быть вместе. Она ничего не понимала. Сначала она казалась потерянной. Но когда она поняла, что я не поддамся искушению, не буду умолять, уговаривать, убеждать или уговаривать вступить с ней в отношения, она стала... психованой. Так как мы были в общественном месте, я подумал, что она не устроит сцену.

Я ошибался.

Ее мороженое ударилось мне в грудь и разбрызгалось по рубашке, покрывая меня липким, тающим мороженым. Затем, во всю глотку, она закричала на меня, что я никчемный засранец, и она больше не хочет меня видеть.