В двадцатые – тридцатые годы он был немецким военным атташе в Москве. С санкции своего руководства действовал, как двойник немецкой и советской разведок. В этом качестве с ведома Артузова Нидермайер поддерживал личные доверительные отношения с маршалом Тухачевским. В 1940 году он пытался по поручению Канариса и Риббентропа возобновить с нами неофициальные отношения в беседах с Кобуловым. Однако нам через источники в эмиграции и в гестапо стало известно, что Нидермайер выступает с предложением о создании в преддверии войны Туркестанского легиона – националистических мусульманских организаций для действий против советских войск. Речь шла о создании Туркестанского, Волго-татарского комитетов, Крымского центра, Азербайджанского, Северо-Кавказского, Армянского, Грузинского штабов. Таким образом, у немецких разведывательных органов были большие планы по разыгрыванию мусульманской карты против Советского Союза.

Немецкая разведка, в частности бюро Риббентропа, стремились активно использовать против нас и грузинскую эмиграцию. Сейчас этих перебежчиков воспринимают как национальных героев Грузии. Вот краткая биография одного из них – некоего Н. Кедии, руководителя так называемого Грузинского комитета в Берлине. По профессии журналист. С 1927 года проживал в Париже. Примкнул к партии грузинских социал-демократов. После нападения Германии на Советский Союз переехал в Берлин, вступил в немецкую армию, сотрудничал с гестапо, вошел в руководящий состав прогерманского грузинского комитета. В период временной оккупации объявился в Пятигорске, где создал антисоветскую националистическую организацию «Ассоциация Грузии», которая оказывала помощь немецкой армии, готовила агентуру для переброски в Грузинскую ССР. После войны перебрался в США.

В заключение хочу подчеркнуть следующее. Между советскими органами госбезопасности, советской военной разведкой и немецкими разведывательными органами накануне и в течение всей войны существовала кардинальная разница. Все руководство немецкой и военной разведок и службы безопасности получило всестороннее образование в военных академиях и училищах. Я слабо знаю кадры военной разведки Красной армии, но у нас во внешнеполитической разведке НКВД-НКГБ накануне войны только Эйтингон и Мельников имели законченное высшее военное образование. Но зато наш аппарат был укомплектован отличными специалистами по Германии. Немецкое направление – 1-й отдел разведывательного управления НКГБ – имело костяк сотрудников, прекрасно знавших немецкую военную и полицейскую машину. Среди них начальник 1-го отдела П. Журавлев, ведущие оперработники З. Рыбкина, А. Коротков, легендарная Е. Зарубина, востребованные войной после необоснованных репрессий, нелегалы Ф. Парпаров, И. Каминский, спецагент, один из главных вербовщиков «Красной капеллы» М. Гиршфельд.

Немецкий разведывательный аппарат в высшем и среднем звене представляли люди, знавшие театр военных действий в Западной Европе. А майор Баум, возглавивший за месяц до войны штаб «Вали», неплохой специалист по России, был офицером примерно среднего звена. Абвер ориентировался прежде всего на ведение диверсионных операций в нашем ближайшем тылу и на выполнение заданий по тактической разведке. Немцам удалось разведать цели вдоль границы. Но в своей работе противник вынужден был опираться, как я уже писал, на эмигрантские формирования. А они-то как раз были нам известны по оперативным учетам. Таким образом мы обладали большими возможностями им противодействовать.

Наконец, самый главный момент. Получалось, что непосредственным планированием разведывательных операций противника и их руководством занимались люди некомпетентные в русском вопросе. Не случайно из-за ряда интриг из германской разведки были изгнаны специалисты по России, предано забвению завещание генерала фон Секта, предупреждавшего о невозможности молниеносной войны с Россией. А полковника, позже генерала Нидермайера, поскольку, как уже было сказано, он по долгу службы сотрудничал с Разведупром Красной армии и Тухачевским, немцы использовали с большой осторожностью. К нему не было полного доверия. Он отсиживался на скромной должности советника и в итоге оказался руководителем разведывательных операций лишь по «мусульманской линии».

У руководства немецкой разведки, можно сказать, произошло ослепление «молниеносной войной». Кроме того, они были уверены, что с помощью разведывательно-диверсионных акций и опираясь на раскулаченное крестьянство в тылу нашей страны им удастся создать пятую колонну наподобие той, которая успешно действовала в странах Западной Европы. В действительности же все сложилось иначе. Они также просчитались насчет массовой опоры на оккупированных территориях Украины и Белоруссии. Да и в Прибалтике местное население, за исключением участников военизированных националистических формирований, не встретило немецкую оккупацию хлебом-солью.

«Удары немецкой авиации по нашим аэродромам оказались четко спланированными… Практически полностью были уничтожены самолеты, запасы горючего. Наша авиация понесла невосполнимый урон. Это можно отнести к достижениям немецкой разведки».

Офицер люфтваффе сообщает военнослужащим своей части о нападении немецкой армии на СССР.

Советские истребители И-16, захваченные немцами на аэродроме. На дальнем плане видны истребители И-153 и бомбардировщики СБ-2. Июнь 1941 года

«В то же время наши потери в значительной мере были обусловлены и низким уровнем боеготовности ВВС и ПВО к отражению нападения».

Аэрофотосъемка пожаров после налетов люфтваффе на Минск 24–25 июня 1941 года.

«Они были расстреляны летом-осенью 1941 года по сфальсифицированным обвинениям в измене Родине и вредительстве. Судьба Г. Штерна, Я. Смушкевича и других широко известна».

Григорий Миха́йлович Штерн (1900–1941) – советский военачальник, участник Гражданской войны, боевых действий около озера Хасан, на реке Халхин-Гол и войны в Испании, Герой Советского Союза (29.08.1939).

Яков Владимирович Смушкевич (1902–1941) – генерал-лейтенант авиации, генерал-инспектор ВВС РККА; дважды Герой Советского Союза.

«По сфальсифицированному обвинению был расстрелян в феврале 1942 года Герой Советского Союза, Герой испанской войны, командующий ВВС Юго-Западного фронта Птухин. Арестовали его и предали суду на основании специальной записки Никиты Хрущева…»

Евгений Саввич Птухин (1902–1942) весной 1941 года назначен командующим ВВС Киевского особого военного округа.

Никита Сергеевич Хрущёв (1894–1971) – советский государственный деятель.

«В плен попал полковник Э. Штольце, возглавлявший диверсионные операции абвера»

Эрвин Штольце (1891–1952) – офицер военной разведки и контрразведки Третьего рейха, полковник.

Документы из следственного дела Э. Шольце

«В плен попал… генерал Бентивини, под чьим руководством проводились контрразведывательные операции абвера за границей»

Руководитель Абвера Вильгельм Канарис и Франц Бентивиньи

Франц Эккард фон Бентивиньи (1896–1958) – один из руководителей германской военной разведки, начальник военной контрразведки (Абвер III); генерал-лейтенант (1945).

Глава 11. Начало войны

Первые испытания