У Иеканджики закололо в животе.

– Это оборудование самой Службы, установленное, чтобы перехватывать сигналы из отдела биологического оружия, отправляемые флоту.

– Генерал-майор Такатафаре шпионит за бригадиром Иеканджикой, – сказала она. Она же могла остановить слежку. – Это создаст проблемы.

– Все куда хуже, – сказал ИИ. – Команда техников арестована, и лейтенант Набвире вместе с ними.

– Такатафаре пытается все прикрыть, сделать вид, что она тут ни при чем, – сказала Иеканджика.

– Нет, – сказал ИИ. – Коды доступа и используемое оборудование не идентичны тем, какими пользовались подразделения военной безопасности, подчиняющиеся генерал-майору Такатафаре. Кто-то пытался подставить Такатафаре и попался.

– Есть кто-либо, кроме вашей матери, кому было бы выгодно, чтобы Такатафаре поймали на шпионских делах? – спросил Архона.

Иеканджика сжала губы. У нее вчера был шанс убить лейтенанта Набвире. Убийство младшего офицера создало бы меньший беспорядок, чем все это. На допросе лейтенант признается, что не один месяц работал в Службе военной безопасности в интересах фракции бригадира Иеканджики. Все укажет на ее мать.

– Рудо хотела, чтобы я убила Набвире в конце вахты, – принялась рассуждать она вслух. – Вероятно, чтобы привлечь внимание к тому, что он установил «жучок» на кабель связи. Но военная безопасность сработала лучше, чем она думала. Они сами нашли передатчик.

– Двойная игра, – сказал Архона. – Это придумала Такатафаре или кто-то еще, по ее указанию.

– Зачем? – спросил ИИ.

В этот момент Иеканджика поняла, что, несмотря на грубый и иногда назойливый стиль общения, Святой Матфей исключительно наивен. Архона все сразу же понял, как и она, насмотревшись на политиков Бахвези.

– Чтобы дестабилизировать Экспедиционный Отряд, – сказала Иеканджика. – Чтобы заставить даже лояльных матросов и офицеров выбрать сторону, особенно учитывая тот факт, что все выглядит, будто бригадир Иеканджика хочет подставить Такатафаре.

Ни Архона, ни ИИ ничего не ответили на эту мрачную тираду.

– Что за вторая проблема? – спросила Иеканджика.

– Я обнаружил в виртуальном пространстве капитана Рудо то, чего там быть не должно, – ответил ИИ.

– Что ты хочешь сказать? – требовательно спросила Иеканджика.

– За зоной персональной защиты капитана Рудо есть еще одна зона, тайная, с совместным доступом. Похоже, что там она и еще по крайней мере три человека обсуждают нечто незаконное. Все это закодировано.

– И на что это похоже? – спросила Иеканджика. – Полагаю, ты взломал этот код?

– Да.

– Ну и?

– Она и трое других сговорились убить бригадира Иеканджику.

Полковник как будто сдулась. Ее мать умерла в прошлом. Ее прошлом. Она постаралась забыть этот факт на время операции. Она старалась не думать, что ее мать еще жива, что она здесь, сейчас, меньше чем в километре от нее. Дышащая. Думающая. Зловещий исторический факт, противоречащий первому. То, что ее мать жива сейчас и что она скоро умрет, плохо укладывалось у нее в голове. А теперь еще и оказалось, что к этому может быть как-то причастна Рудо.

– Ты в этом уверен?

– Это не было встроено в ее аккаунт для обмана, – ответил ИИ. – Это ее переписка.

– Мне очень жаль, – сказал Архона, протягивая к ней руку.

Иеканджика с силой отбила его руку. Отвернулась. Медленно и с силой выдохнула.

– Измена, – сказала она.

И ее голос прозвучал неожиданно спокойно.

– Мы сможем завершить нашу работу сегодня? – спросил ИИ. – Начавшийся хаос нам сильно мешает. Надо побыстрее выбираться отсюда.

В звездном небе над их головами двигались крохотные точки. Корабли Шестого Экспедиционного Отряда. Иеканджика хорошо знала их изнутри и снаружи в своем времени. Но сейчас, за сорок лет до, это всего лишь второсортные корабли, которые Конгрегация отдала Союзу в обмен на службу; посудины, которым и пятнадцати минут в бою не продержаться против кораблей Конгрегатов даже среднего класса.

– Насколько хорошо вы знали свою мать, полковник? – тихо спросил Архона.

В Экспедиционном Отряде еще не изобрели ни инфлатоновый двигатель, ни инфлатоновую пушку. Они ничто, сбежавшая эскадра с непомерными амбициями. Никто из этих людей еще не вылупился из куколки. А большинство ныне живущих и не вылупится.

– Спящие агенты Конгрегации добрались до моей матери вскоре после моего рождения, – ответила Иеканджика.

– Извините, – сказал Архона.

Иеканджика попыталась пожать плечами в скафандре.

– Я ее совсем не знала. В Экспедиционном Отряде росло много детей, потерявших родителей. Я знала, что попаду именно в это время.

– А Рудо знала, что у вас получится разузнать о ее причастности к этому? – настойчиво спросил Архона. – Она же в другой фракции.

– Или ее тоже подставили.

Архона вопросительно посмотрел на нее.

– Даже будучи младшим офицером, Рудо становилась мишенью для спящих агентов, – сказала Иеканджика. – Ее повысили в звании до капитана и пригласили в тройственный брак по большей части за ту роль, которую она сыграла в раскрытии высокопоставленного офицера, являвшегося спящим агентом и ухитрившегося подать сигнал Конгрегатам.

– Не говоря о Рудо, мы сейчас имеем куда большую проблему, – сказал ИИ. – Когда вы родились, полковник?

– 34 февраля 2476 года.

– Исходя из всего того, что я увидел в засекреченном рабочем пространстве Рудо, убийство бригадира Иеканджики намечено на 28 февраля.

Через два дня.

– Была ли ваша мать убита таким способом, что смогла бы прожить несколько дней на аппарате жизнеобеспечения?

– Это была казнь. Выстрел в грудь и в голову, – резко ответила Иеканджика.

– У нас проблемы с причинностью, – сказал Архона.

– Или происходит нечто, чего я не знаю, – сказала Иеканджика.

– Почему Рудо вам этого не рассказала? – раздраженно спросил Архона.

– Я младшая жена в ее браке, – горячо ответила Иеканджика. У нее могут быть сомнения относительно командира, но будь она проклята, если даст кому-то критиковать Рудо, не имея каких-либо доказательств. – Я начальник ее штаба, ее стратег. И знаю, что я ей небезразлична. Прежде чем мы отправились в путешествие в прошлое, она рассказала мне обо всех грехах и ошибках этой эпохи. Возможно, она надеялась, что я не узнаю. Возможно, она не имела понятия, что я узнала об этом.

– Мне очень жаль, Айен.

– Мне без разницы ваше сострадание, Архона. Я не знала свою мать. Мой отец был преступником, которого приговорили. Я могла всю жизнь оставаться матросом безо всяких допусков по секретности. Генерал-лейтенант выбрала меня для обучения на офицера. Генерал-лейтенант – дух, объединяющий весь Экспедиционный Отряд. Она освободила наш народ. Я обязана ей всем. Я знаю свою мать не более этих растительных существ, продукта пыльцы их отцов, которых они не знают.