Шрифт:
Закладка:
Мысли Артанис, в последнее время занятые только предстоящей свадьбой брата, теперь переключились на грядущее строительство. Несмотря на собираемые её служанками сплетни, принцесса не знала ничего про тайный договор о помощи Тэлери. Принцесса не понимала, почему бабушка Индис действовала одна, убеждая Валар в необходимости и полезности именно Арафинвэ Финвиону руководить работой, хотя глава Третьего Дома Нолдор совершенно не интересовался и не разбирался в градостроительстве. Артанис никак не могла взять в толк и причин, зачем в безопасной земле думать о защите? Что она упустила? Что от неё утаили?
— Покой давно покинул твоё сердце, прелестная дева, — сказал вкрадчивый голос, и принцесса напряглась. — Ладно, я пошутил, — беззаботно рассмеялся Вала Мелькор, принимая величественный облик, подозрительно напоминавший дядю Артанис. — Не люблю весь этот ненужный пафос.
Эльфийка прищурилась. Её собеседник излучал энергию скорби, тяжёлую и болезненную, возникало ощущение пустоты и безнадёжного страдания, когда нет и быть не может избавления. Стало страшно, но, помня, как убежала от Феанаро, а потом корила себя, Артанис отчаянно боролась с собой.
— Прости, что пугаю, — просто улыбнулся Вала, — но пока ещё прошло слишком мало времени после моего заключения в Чертогах Мандоса. Мой дух ещё не до конца оправился от заточения. Но это не главное. Гораздо важнее то, что я осознал ошибки. Да что я всё про себя?
Изящная рука Вала погладила Артанис по плечу, и принцесса содрогнулась, однако высказывать одному из Айнур, что никто не смеет её трогать, не решилась.
— Ты очень красивая, — по-отцовски добро произнес Мелькор. — Но это не главное в тебе. Ты умна не по годам и хочешь получить ответы. Я тебе их дам. Главное, слушай. Пойдём, прогуляемся.
Артанис подчинилась. Она корила себя за безрассудство, обрывки знаний о Мелькоре пугали, но ведь Валар всегда утверждали: каждый имеет право на прощение. Каждый! Даже… Убийца? Живодёр? Видимо, да.
— Твой брат любит тебя, — сказал вдруг Мелькор, — и ты всегда будешь для него любимее любой другой женщины, будь то жена, мать или дочь. Вы связаны сильнее, чем вам обоим кажется, и здесь у тебя нет соперниц.
Слова попали в самое сердце, губы Артанис дрогнули, и нежная рука Вала погладила её по плечу снова. Теперь прикосновение успокаивало, не раздражало.
— До того как осознал содеянное, — заговорил снова Мелькор, — я был жесток и зол на брата Манвэ. Я люблю его каждой частицей своего феа, но наши взгляды на устройство мира в какой-то момент разошлись. И я стал с ним враждовать. Это было глупо, теперь я понимаю. Но тогда не понимал. И создал чудовищ. Твой дед рассказывал вам разные страшилки, знаю, но никто в них не верил, однако в его сказках много правды. Средиземье кишит тем, что я там поселил. Уведя вас и заперев меня, мой брат забыл о Сумеречном Крае, и что там сейчас происходит, нам неведомо. Поэтому я настоял, чтобы мы защитили границы. Особенно это касается моря.
— Владыка Улмо нас хранит, — Артанис хотела сказать уверенно, но не получилось.
— Я бы на это не рассчитывал, — вздохнул Мелькор. — Моя сила велика даже сейчас, а тогда я превосходил всех многократно.
— Но… Почему о строительстве не должен знать Первый Дом?
— Не должен? — Вала удивился. — Мне ничего не известно об этом. Я лишь сказал брату, что Тэлери одни не справятся, им нужна помощь мастеров-строителей. И ещё. Постепенно я научу вас защищаться. Это важное умение, сложное. Но необходимое. Ты знаешь, как легко лишить эльфа жизни? Нужно лишь уколоть вот здесь, — Мелькор дотронулся одним пальцем до своей груди, потом — шеи и глаза. — Теперь я ответил на все твои вопросы?
Артанис кивнула, желая скорее отделаться от пугающего собеседника.
— Ты очень красивая, правда, — дружески улыбнулся Вала. — Не забывай об этом.
— Мне каждый об этом напоминает, — недовольно произнесла принцесса. — Захочу — не забуду.
Вала исчез так же внезапно, как и появился, осталось лишь ощущение тоски и одиночества.
«Ему было очень плохо и тяжело в Чертогах Мандоса, — с неожиданной жалостью подумала принцесса, — и больно… Он страдал и осознал ошибки. И теперь тень пережитого легла на его дух… Ужасно!»
Артанис тяжело вздохнула и вдруг поняла, что Мелькор её больше не пугает. Даже наоборот, и поэтому хочется увидеть мятежного Айну снова.
***
Свет Древ слился воедино, и сердце юного эльфа ликовало. Финдарато, хоть и видел одновременное свечение Телпериона и Лаурелин каждый день, радовался красоте единения золота и серебра, словно это было уникальное событие.
Амариэ сидела на кромке фонтана, полностью сделанного из стекла. Три прозрачных лебедя будто застыли, взлетая с поверхности воды, разбрызгивая капли. Наверное, нужно было восхищённо любоваться невестой на фоне красивого архитектурного сооружения, но Финдарато совершенно не испытывал восторга. Ему было скучно.
Возвращаясь мыслями к дому, золотоволосый принц вспоминал творческие встречи с Макалаурэ и Финдекано, когда они втроём пели, играли на разных инструментах, соревновались в создании рифм и мелодий. Иногда это заканчивалось попойкой с последующими гуляньями и распеванием разной ерунды, драками, случайными знакомствами с первыми встречными девами, которые, случалось, заходили слишком далеко, но менестрели были принцами и пользовались своим высоким положением, не ограничивая себя ни в чём.
А потом Финьо женился, стал реже приходить…
Финдарато вздохнул. Несмотря на то что свадьба его друга была по договоренности, все видели, как счастлив в браке старший сын Нолофинвэ. Финдекано, всегда задумчивый и немного грустный, расцвел на глазах. В нём появилась уверенность и твёрдость. Многие думали, что его молодой супруге будет тяжело в новом доме из-за происхождения и вечной бессмысленной вражды между сыновьями Финвэ, но Финдекано жёстко пресекал любое неуважение в адрес жены, и вскоре к ней стали относиться даже более почтительно, чем к Ириссэ.
Финдарато перевёл взгляд на невесту. Амариэ совершенно не вдохновляла его. О ней не тянуло писать песен, даже шутливых, для неё не хотелось играть на арфе… Хотя…
Финдарато заметил, что вдалеке идут сестра, отец и отвечающие за строительство Тэлери. Разумеется, Артанис смотрит в сторону брата.
Взяв арфу, Финдарато заиграл спокойную, однообразную мелодию. Амариэ не могла знать, чему учил её жениха Канафинвэ, и что этот скучный набор звуков — не просто музыка.
Разбрызгиваемые стеклянными птицами капли в фонтане стали
