- Не имело смысла. Он политик, большой политик, но не военный и не инженер. Он все равно бы спихнул тему на военных, которые не хотят этим заниматься, а маршал болеет и ему тоже не до этого. И он военный, а военные все делают через приказы, а не при помощи раздумываний – их так учат в армии. Выполнить приказ, а потом, что будет по фигу. Не его это дело -думать. У них только ГШ думает. – подчеркнул Макс. Конечно, есть офицеры, которые могут распознать замыслы командования, но их сразу забирают в оперативное управление ГШ, где они и думают и решают ранее нерешаемые задачи. Там и деньги другие, но секретность выше останкинской башни. За границу им не выехать никогда.

- А сам почему не пошел на это место? Ведь ты бы потянул. – сказал Андрей.

- Я не карьерный человек. Меня интересуют технологии и я ими занимаюсь. И потом Юсуповы никогда не шли во власть, но власти помогали. Так и я – помогаю по мере сил. – развел руками Макс. – И во власти я буду связан, а не заниматься тем, что мне интересно.

Чрез месяц объявили об отставке Сергеева и о назначении Белоусова. Народ никак такого не ожидал и все сводилось к тому чей он ставленник и почему впервые назначен гражданский на такую должность. Примаков хитро улыбаясь сослался на Европу, где вовсю командовали армиями гражданские, но никто не подозревал разницу. Макс на основе материалов Академии ГШ подготовил мнемонику для Белоусова и он ее прошел за неделю, плюс он подстегнул его мозг и тот стал работать много эффективнее. И он теперь пил препараты Макса и чувствовал себя прекрасно.

Теперь военные удивлялись познаниям молодого министра в военном деле и относили это к влиянию родителей и дедов. Он первым делом создал Ревизионное управление и стал принимать поэтапно все, что принадлежало армии и ставил это на учет. Тут то и оказалось, что до этого никто и не представлял какое огромное хозяйство находится в руках у молодого министра. Тот сам поражался и все время вспоминал Макса и его прогнозы по поводу государства в государстве. Потом он выделил в этом управлении департамент флота и стали шерстить все флотское хозяйство – и там было на что посмотреть. И еще он понял, что министр не должен заниматься войной – то дело ГШ. Он буквально занимался экономикой самой армии, что и было его специальностью. Только теперь он начал понимать о чем говорил Макс. Он уже понимал все военные задачи и одновременно он знал законы экономик, чтобы решать их.

Макс же всегда приезжал на совещания, если речь шла о технике или связи. Об его прагматику всегда разбивались влажные мечты некоторых военных. Как то на военных играх он раскатал батальон противника усиленный батареей гаубиц ротой тяжелой пехоты без артиллерии и минометов, имея только два типа дронов и стрелковку, на деле доказав, что за дронами будущее, а без разведывательных дронов вообще нельзя воевать. Потом он показал, как они били бородачей в Чечне изменив голову ракете от Смерча. Все удивленно смотрели на это не веря, что так он воевал в Чечне. Потом он показал на деле все преимущества антиграва перед вертолетом. И по цене и по выживаемости и по универсальности. Производство вертолетов сохранять или нет не его дело – то Правительство будет решать. А вот армии категорически нужны антигравы и много, а вертолеты можно продавать по мере наполнения антигравами. Тем более, что Сормовский завод уже вышел на обороты массового производства. На антигравы он ставил гауссовы пушки, которые были много эффективней обычных. И к ним все равно ставили еще и обычные пушки в 30 мм и 57 мм зенитные, как Макс и предсказывал. Прицелы и тепло- и ноктовизоры тоже поставлял Макс. А также камеры и датчики радиационной и электромагнитной опасности.

Также он предложил упразднить ВДВ, как класс и вместе с морпехами сделать из них соединения тяжелой штурмовой пехоты без раздела между морскими и воздушными. Форму сделать по желанию. Тут он не давил. Главное наполнение. И предложил наполнять тяжелую пехоты дронами и квадроциклами для быстрых прорывов. А также самоходками и РСЗО. И снайперскими винтовками больших калибров с Терминаторами и антигравами для десанта. Полевые игры показали, что тяжелая пехота в состоянии раскатать врага не поморщившись и ВДВ в столкновении с ней просто будет уничтожена. Что и приняли за основу. Для борьбы с дронами все подразделения имели автоматические дробовики типа Сайга со специальными боеприпасами к ним. На них ставили охотников или стрелков на траншейном стенде, как наиболее подготовленных. Армия постепенно преобразовывалась. И настала очередь флота.

Глава 9

Флотские мучения.

Макса наконец объявили второй раз нобелевским лауреатом. Нобелевский комитет официально это опубликовал и перед рождеством назначил вручение в Стокгольме. Перед этим его замордовали телевизионщики с просьбами снять его интервью в его доме и с семьей, чтобы якобы приблизить к зрителям – обычным гражданам страны. Макс был категорически против, чтобы сюда еще и семью мешали. Но уступил, когда ему позвонил Президент и попросил пойти навстречу – все-таки второй в истории двойной Нобель - это повод для гордости всей страны. Но пускать домой он их отказался напрочь. Мой дом – моя крепость. И предложил сделать фильм об одном его дне. С утра и до вечера. С перебивками с интервью всех, кто знал Макса в его разных ипостасях. Ну знакомых они сами расспросят, а вот один день получился очень насыщенный. Утром, как всегда упражнения на снегу, разминочный комплекс еще как Лавров учил. Потом завтрак в дороге на антиграве. Потом контора и поездка в Минобороны. Совещание с флотскими и посещение его программистов и инженеров. Видеоконференция с диспетчерами спутниковых систем. Обед. Доклад Хандамирова по правовым аспектам патентного применения его технологий. Поездка в его школу, где училось всего двенадцать учеников и его лекция для них. Показ фокуса с зажиганием спиртовки. Прием китайской делегации в конторе в здании «Тройки». Совещание у Президента и отлет домой. Ужинал он всегда дома с семьей, если не уезжал куда-нибудь по делам. Подробное меню