Ну вот зачем, зачем она так делает? Чувствую себя сейчас последним подонком.

— Нормальный, — заверил я, — научишься еще. Однако кое-что меня все-таки беспокоит. Кошмары — это ху… кхм, ерунда. Но вот внутренности выплевывать и в коматоз уходить мне че-т совсем не понравилось. Не хочу еще раз это пережить.

— Понимаю, — согласилась Моника, — все были просто в ужасе. Я думала, Юри удар хватит, Саёри разревелась, а Нацуки…

— А ты? — спросил я тихо.

Она отвела взгляд, снова уставившись в окно.

— Я тоже переживала за тебя. Доволен?

— Не веди себя как цундере, тебе совсем не идет.

В ответ она поджала губы и нахмурилась. Как же это умилительно.

— К тому же, — продолжил я, — твою дере-сторону я уже видел, так что притворяться нет необходимости.

— Ты многого еще не видел, Гарик.

И от того, как это было сказано, внутри меня заклокотали не совсем чистые помыслы. Черт возьми, я как никогда стал понимать Дэндзи, яростно симпившего по Макиме.

(слушай, может, ну его на хер, этот киновечер, пригласи Монику куда-нибудь на МИНДАЛЬНЫЙ ЛАТТЕ. только не в ту расфуфыренную харчевню)

Идея прекрасная. Но если я кину Саёри, то буду очень паршивым другом. Уж не знаю, каким был главный перс до меня, но позарез нужно стать лучше него. Так что еще одна свиданка может подождать.

— Послушай, — подошел я к Монике и слегка коснулся тыльной стороной ладони ее щеки.

— Да? — она опешила, но отстраняться не стала.

— На самом деле весь день сегодня собирался тебе сказать, но сама понимаешь, как все получилось…

— Я вся внимание, — выдохнула Моника. Глаза поблескивают, губы чуть приоткрыты…

Хм, она же вроде говорила, что любит, когда я проявляю инициативу. Что ж, сейчас самое время ее проявить.

— Одолжи денег до завтра. Надо еды купить, а я карточку посеял.

В этот самый момент Моника выглядела так, будто я переехал автобусом ее любимого карликового шпица. Прямо-таки оскорбленная невинность. Что уж тут поделаешь — не удержался. Не будет впредь включать «мастера соблазнения».

— Дурак ты, Гарик, — резюмировала глава литературного клуба, — и ничем этого не исправить.

— Прости, конечно, — отозвался я, — но моя голодная смерть вряд ли входит в твои планы. Все-таки этот местный мужчина — первый и пока что единственный контакт с реальным миром.

— Какой же счастливый билет я вытянула, — проворчала Моника, извлекая из сумки изящный кожаный кошелек, — держи.

Она протянула мне не менее счастливый билет. Вернее, три билета. Приятно хрустящих купюры. Надо же, а мое предположение насчет финансовой состоятельности оказалось вполне верным.

— Ни в чем себе не отказывай, — напутствовала Моника, — и, кстати, я бы на твоем месте позвонила в банк и заблокировала карточку. Долги в этом мире теперь уже тоже отнюдь не виртуальные. Будет весьма обидно, если… неигровой персонаж обнаружит твою кредитку и купит, например, телевизор во всю стену, не находишь?

Такая перспектива действительно не радовала. Хотя игра длится всего-то около недели на каждый основной акт, надолго здесь не задержусь, а остальное — проблемы Гару. Или ГП. Или как его там.

— Спасибо, Моника, ты чудо, — рассыпался я в похвалах, — чувствую себя жиголо при состоятельной супруге, черт возьми.

«Супруга» сверкнула глазами.

— Долг придется отработать, Гарик. С процентами. А теперь ступай уже наконец. Мне уже пора закрывать аудиторию.

Препятствовать закрытию я не стал.

Выходя из дверей школы, чувствовал легкие уколы стыда. Заставил Саёри ждать и притом довольно долго. Наверное, из-за этого она почти всю дорогу до дома молчала. Я тоже к разговорам не стремился — по совету замечательного ансамбля «ДИПИ ШМОТ» наслаждался тишиной. Все-таки за годы сычевания дома уже успел отвыкнуть от шума, который неизменно сопровождает любые места скопления людей. Обычно-то с этим справляться проще. Заткнул наушниками уши — и порядок. Никто тебя не трогает. Зевать все равно нельзя, конечно, могут и телефон вытащить запросто. Но по крайней мере, бесконечные «гур-гуры» вокруг не напрягают.

Но сейчас ни наушников, ни любимой собираемой годами фонотеки со мной не было. У Гару нашлась на телефоне пара папок с музлом, но вкус у него оказался весьма специфический, что по предпочтениям в порнухе, что в музыке. Больше всего бывший обитатель этого тела котировал дроун эмбиент, нойз и прочие крайне… авангардные направления. Наверняка есть ценители подобного, которые назовут меня нормисом и скажут, что от меня пахнет слабостью, но черт с ними. Я дропнул на середине первого трека и не стыдился этого.

Вечером окончательно распогодилось, и к тому моменту, как мы добрались до супермаркета, от серого утреннего тумана не осталось и следа. Там, в этой кулинарной Мекке, Саёри повеселела и принялась набивать тележку всякой всячиной — замороженная пицца, полуфабрикатная картошка фри, мороженое с соленой карамелью, коробочка профитролей с заварным кремом… про всякую мелочевку типа чипсов (с крабом!) и упоминать не стоит.

(надеюсь, что этих трех бумажек хватит, чтоб все оплатить)

Сам я покупки делал куда более приземленные. Куриная грудка в мясном отделе, замороженные котлеты, стручковая фасоль в овощном, рис в бакалее… Так, а это что… Когда увидел нечто до боли знакомое, сердце аж кольнуло.

— Греча… вот это встреча, — пробормотал я, укладывая в тележку сразу шесть пакетов.

(самая топовая твоя рифма, приятель)

Пока выгружал их на ленту, смахивал скупую ностальгическую слезу. Саёри только пожимала плечами. А я уже предвкушал, как завтра вернусь из клуба, поджарю себе котлеток, да с гречкой их заточу… Масло вот только здесь сливочное наверняка отстой несъедобный, ну да ладно. В остальном все будет совсем как дома.

Дома отправил Саёри выбирать фильм, а сам тем временем принялся шаманить на кухне. На самом деле ничего особенного не делал — разобрал сумки, вымыл посуду (кружка с остатками кофе на донышке далеко не первый день кисла в раковине), пихнул в духовку пиццу с ветчиной и грибами. Но притомился порядочно. Хотя с учетом того, какой день опять выдался шизанутый, это не очень удивляло. Устроившись на мягком диване в гостиной, я прикрыл глаза. Как же хорошо.

Стоп. Гарик, если ты сейчас заснешь и будешь тут храпеть и слюни на подушку пускать, лампового дружеского вечера не получится. Давай. Открой сомкнуты негой взоры.

Интересно, выпадет ли хотя бы час покоя, когда ни мне,