Тьма, кромешная тьма. Первый раз за мою виртуальную жизнь, после тьмы в реале, она наступила и в виртуале, причём как только я очнулся в игре.

Что происходит? Неужто я и тут ослеп? Ну это уже совсем безобразие какое-то!

Неловкий взмах рукой – и слева что-то катится с характерным звуком посуды… вроде ничего не разлил. И тут же в глаза бросаются просветы с той стороны, куда укатилась посудина.

Стена, похоже, из камня, замазанного глиной… и как отсюда выбираться? Два шага вправо, ага, вот и выход. Выбираюсь наружу – ба… подобие пещерки с козырьком превратилось в какой-то медвежий угол. Под еле заметным козырьком свисает стена травы, перемежаемая более светлыми, кажется, из глины разводами, чем-то напоминающая камуфляж.

Так вот ради чего вчера Стас с Прокопом остались в игре и после захода солнца… что ж, впечатляет! Сам-то я вчера вечером вышел. Вся эта суета с концентратом и беготня по пещерам изрядно утомили, да ещё и окисление свинца с последующим изготовлением гранат также бодрости не прибавило. В общем, к вечеру голова уже не соображала, что к чему, и кто куды. Поэтому мы договорились, что я с утра доделаю всё, что осталось по моей части, а они останутся доделывать убежище, но сегодня войдут в игру ближе к обеду. А осталось мне доделать не так много, но это, пожалуй, самое главное. А они, стало быть, после окончания строительства перетащили мою бесчувственную тушку в новый дом и не удосужились мне об этом сообщить… гады, так и кондрашку схватить можно!

Я вошёл в убежище. Похоже, проблема с освещением решалась здесь путём протопки небольшой печурки или, быть может, ещё как… Прокоп об этом вроде ничего не говорил да наверняка и сам не знал. Поэтому мне пришлось оставить входной полог открытым.

Блин! Посуда, которую я сбил рукой, оказалась той самой, где сушился концентрат. Я поднял её и вышел из убежища, глянул внутрь и облегчённо выдохнул – стенки чаши были полностью покрыты кристаллическим налётом. А это, во-первых, значит, что, скорее всего, я ничего не просыпал, впрочем, идти обратно и смотреть, есть ли что на полу, – дело бесперспективное. А во-вторых, – у меня, кажется, получилось! И, словно в подтверждение второго предположения, стоило мне оглядеть всё содержимое чаши, всплыло сообщение:

Химик +1. Получено 160 очков опыта.

Хм… странно, на этот раз не указано, что за вещество было получено. Видимо, учитывая, из чего я его выделял, получилось такое непотребство, что система даже не стала присваивать этому название. Ладно… пора приступать к работе.

Смешивание полученных и измельчённых кристаллов с углём и остатками серы к яркому и праздничному эффекту не привело – горел полученный порошок, мягко говоря, так себе: медленно, неохотно, много дыма и мало пламени и куча твёрдого остатка. Да уж, с таким и не постреляешь, и ничего не взорвёшь… можно даже не дёргаться. Ну да ладно, пока что и это должно сойти. Взяв один из сосудов, из-за отколовшейся верхушки став похожим на керамическую пол-литровую банку, я на четверть засыпал её взрывчатой свинцовой смесью. Но поскольку взрыва в данном случае мне не требовалось, пришлось разбавить её древесной мукой, которую удалось наскоблить остатками напильника, и частью только что полученным недопорохом. Взял небольшую пробу – вроде горит медленно, взорваться не должна.

Следом в сосуд опускается изделие Прокопа – круглая железная пластинка с множеством мелких отверстий. В одно из них, которое покрупнее и находящееся в центре, вставляю соломенную трубку, набитую пороховой мякотью, дальше ещё чуть-чуть соломы, на всякий случай, и только теперь из инвентаря я достаю растение, которое нашёл в том странном месте, с висящими полосатыми пауками. Как давно это было? Уже и дней не подсчитать…

«Копытень пьяный» – с виду растение как растение… только пары листочков не хватает, после того как опробовал их действие на себе. Но ничего, их здесь ещё предостаточно. Листья действительно чем-то смахивают на отпечаток копыта… впрочем, это уже не важно. Начинаю отрывать листочки, а их ещё напополам, и укладываю внутрь сосуда ровным слоем вокруг соломинки. Листья кончились, стебли поломать – и туда же.

Сверху, закрывая сосуд, ещё одна дырчатая пластина, из которой на сантиметр выступает соломина-запал. Дальше весь сосуд перевязываю кожаными ремнями, чтобы зафиксировать крышку и для защиты хрупкого корпуса от возможного удара о камни. Всё… кажется, теперь всё.

Пока я перевязывал изделие ремнями, внутри нашего логова начали раздаваться голоса моих товарищей. Все их реплики сводились к обсуждению достоинств проделанной ими вчера работы. Выйдя наружу, они сразу увидели меня:

- Оо! А вот и наш алхимик! – поприветствовал меня Стас. – Ну и как тебе появление в убежище второго уровня?

Глядя на мою, видимо кислую физиономию,, он расхохотался:

- Вижу, понравилось, и действительно – посмотри, какая красота!

- Угу, я заметил, – пробурчал я.

- Зря ты, между прочим, вчера с нами не остался! Нам за такое строительство по триста двадцать очков опыта отвалили, плюс мне восприятие и интеллект, а Прокоп телосложение апнул.

- То-то я и смотрю, что ты как-то полысел немного. Теперь и тебе придётся думать об одёжке, если продолжишь в таком духе.

Стас чертыхнулся, оглядев своё и впрямь полысевшее тело. На груди волосы ещё оставались, на ногах тоже, правда, не в прежнем объёме, а вот бока, живот, и спина – теперь лакомая добыча для комаров.

После того как Прокоп с кряхтением отсмеялся над вертящимся вокруг своей оси Стасом, я объявил:

- У меня всё готово, собирайтесь, пора идти на дело!

- Нищему собраться – только подпоясаться, – ответил дед, поправляя пояс.

Обратный путь через холмы, рвы и ручьи показался куда короче. Правду говорят, что обратный путь проходит быстрее. Впрочем, может быть, дело в том, что по уже знакомому ландшафту мы двигались куда быстрее и по более прямой траектории. Хотя, кто бы мог подумать, что он окажется для нас обратным… Убегая от возможной погони Зареченских, мы были уверены, что никогда больше не вернёмся в этот