Мне тоже было смешно и совершенно нестрашно. Страшно стало потом, когда я уже сидела в наёмном экипаже с рекомендациями, сложенными в старомодный ридикюль, ради такого случая найденный бабушкиной подругой на чердаке. Жуткий чепец полностью затенял лицо, завершая образ. Боялась я не того, что меня разоблачат, а своего потенциального работодателя. Потому что я понятия не имела, что за человек инор, к которому еду. Бабушка его не слишком жаловала. Наверное, было за что.

Инор Альтхауз принял меня сразу, как только я озвучила дворецкому цель своего визита. Был нынешний хозяин нашего дома совсем не страшен — высокий пожилой инор с пышными усами и добродушной улыбкой. Мою маскировку он принял за настоящий вид, ничего не заподозрив. Ещё бы: моим преображение занимались настоящие специалисты своего дела.

— Инора Альдер, — смущаясь, сказало он после того, как я вручила ему рекомендации и он их тщательно изучил. К слову, куда тщательней, чем меня, — Боюсь, вас не поставили в известность о тех требованиях, которые я предъявляю к экономке.

— Скажите о них сейчас, — с энтузиазмом, которого не испытывала, предложила я. — Уверена, я со всем справлюсь.

— Видите ли, инора Альдер, обязательным требованием для моей экономки является умение готовить лечебные зелья. Поэтому… — Он смущённо улыбнулся и развёл руками, показывая, как сожалеет, что вынужден отказать.

— Инор Альтхауз, уж что-что, а зелье я приготовить сумею, — уверенно ответила я. — Любое, какое вам потребуется. Разумеется, если будут ингредиенты.

— В самом деле? У вас хватит на это Дара? — уточнил он.

— Дара у меня хватит и на куда более серьёзные вещи, — зачем-то сказала я.

— Почему же в таком случае вы зарабатываете на жизнь работая прислугой? — удивился он.

Я вовремя вспомнила вчерашний разговор с бабушкиной подругой и ответила:

— Мои родители, инор Альтхауз, были уверены, что инорите неприлично учиться.

— Но прилично работать?

— После смерти отца мы с мамой остались совершенно без средств к существованию, — ответила я и даже ни капельки не соврала: мой невыдуманный отец сделал всё, чтобы его семья умерла с голоду.

— Сочувствую, инора, но тем не менее на работу я смогу вас принять только в случае, если вы докажете свои умения, — вежливо, но непреклонно сказал инор Альтхауз.

— Разумеется. Когда вам будет удобно?

— Сейчас? — предложил он. — Инора Альдер, вам будет удобно это сделать сейчас? Тогда я смог бы определиться.

Он так располагающе улыбнулся, что даже если бы я собиралась отказаться, не смогла бы этого сделать. И почему бабушка так настроена против этого милого инора?

Не выдать себя в лаборатории оказалось сложным делом, потому что там ничего не изменилось. Скорее всего, ею даже никто не пользовался. Инор Альтхауз вручил мне рецепт и застыл посередине помещения, не ответив ни на один мой вопрос по поводу того, что где стоит. Но я работала здесь столько лет и всё прекрасно помнила, поэтому поиски только имитировала. Ещё ужасно мешал идиотский чепец, но снять его я опасалась — тогда грим был бы слишком заметен. Тем не менее я справилась быстро и вручила оговорённую порцию зелья засиявшему от счастья инору Альтхаузу.

— Инора, вы приняты, — торжественно сказал он. — В ваши обязанности будет входить изготовление конкретно этого зелья ежедневно. Возможно, ещё и других, это будет известно после дополнительных консультаций с целителями.

Я, как целитель, могла бы сразу ему сказать, что ни этого, ни какого другого зелья инору не нужно принимать, потому что он был совершенно здоров, а тот целитель, что прописал приём ненужных растворов, наверняка являлся шарлатаном. Но не сказала, потому что вреда конкретно от этого зелья инору Альтхаузу не будет и потому что не имела права выдавать свою осведомлённость. Да и готовить я ему могу потом что-то совершенно другое, выглядящее, как это, но общеукрепляющего типа. Надеюсь, никто никогда не узнает, что почти дипломированный целитель работал за жалованье экономки. Позор-то какой…

— Какие-нибудь ещё дополнительные обязанности будут? — поинтересовалась я.

— Не переживайте, инора, всё будет оплачено, — неправильно понял он меня. — Остальное не выходит за рамки обычных обязанностей экономки. Из того, на что требуется обратить особое внимание, — только меню. Впрочем, мы можем обговорить это позднее, когда вы приступите к своим обязанностям. Сегодня?

— Я могу пользоваться библиотекой? — уточнила я, потому что без этого разрешения моё пребывание в этом доме теряло всякий смысл. Охранные заклинания сменили, и теперь для них я была чужой, а это значит, что просто так по дому не походишь.

— Библиотекой? — удивился он.

— У вас нет библиотеки? — сымитировала удивление я.

— Есть, но она довольно специфическая. Основная часть занята трудами целителей. Художественных книг почти нет

— Меня всегда интересовали труды целителей

— Если вам интересно, вы можете пользоваться, — разрешил он.

— Тогда я съезжу за вещами и приступлю к своим обязанностям.

— Замечательно, инора Альдер, — расцвёл он. — Вы не представляете, насколько я вам признателен. Вы сняли с моей души тяжёлый камень неопределённости.

А уж как я была признательна за тот камень что сняли с моей души, — и не передать!

Экипаж, в котором я приехала в поместье, меня дождался. У дома иноры Линдон ему тоже пришлось постоять, но в этот раз совсем недолго — я только коротко сообщила, что меня приняли, и забрала свои вещи. Бабушка радостно сказала подруге:

— Ну вот, а ты сомневалась, что вариант с гримом сработает.

— У Альтхауза возрастные проблемы со зрением? — предположила инора.

Но дальше я в их разговоре не участвовала, меня не беспокоила причина, по которой инор Альтхауз ничего не заметил, я торопилась занять место, которое давало доступ в дом. И даже в библиотеку, которая была моей первой целью.

Но торопилась туда не только я. К бывшему поместью фон Кёстнеров мы подъехали одновременно с ещё одним экипажем, из которого выбрался знакомый майор, чьи тонкие структуры я не рассмотрела при первой встрече. Не могу сказать, что меня порадовала возможность рассмотреть их сейчас — судя по количеству вещей, майор собирался окопаться в доме Альтхауза надолго.

Глава 4

Вальдемар фон Штернберг, а именно так звали офицера, оказался столь любезен, что собственноручно донёс мои вещи до выделенной мне комнаты. На этом его любезность закончилась, потому что в его глазах я сейчас вряд ли была привлекательней того зелёного куста, за которым я сидела в засаде в приёмной декана. Я даже думаю, что по привлекательности кусту я уступала, потому что с ним не надо вести светских бесед и беспокоиться о том, не обидел ли ненароком. В случае чего куст даже пожаловаться не сможет.

Но самое ужасное, я не могла понять, чего я больше боюсь: того, что он раскроет мой примитивный маскарад, или того, что он его так и не заметит. Конечно, военные должны отличаться повышенной наблюдательностью, но конкретно этот военный сейчас на наблюдения настроен не был, потому что испытывал сильную боль. Именно её должно было купировать зелье, которое меня просил приготовить инор Альтхауз на испытании. К сожалению, убрать её совсем было невозможно. Из учебников я помнила, что маги, у которых разрушаются тонкие структуры, страдают, пока не перестают быть магами. Традиционная целительская наука ничем не могла им помочь: ни полностью убрать боль, ни остановить или хотя бы затормозить разрушение. Исцеления были очень редки, и под них так и не удалось подвести общее правило. Хотя в той книге, что я читала в последний день своей практики, как раз предлагалась методика именно исцеления. Там шло совмещение определённых процедур с тремя зельями. Не такими уж и сложными зельями, кстати.

Это я сообразила за ужином, на который меня пригласили к хозяйскому столу. На майора я посмотрела с новым интересом, как на перспективного пациента. Жаль, что никто не даст мне возможности поэкспериментировать. Недоучившейся целительнице, возможно, дали бы, а вот во всех отношениях выдающейся экономке — нет.

— Как нам повезло с инорой Альдер, не правда ли, Вальдемар? — жизнерадостно сказал хозяин дома. — Как раз в тот день, когда я уверился, что придётся заказывать зелья в Гёрде, у этого неприятного городского алхимика, она, как прекрасное виденье, появилась на моём пороге. Удивительная инора. С такими замечательными, нужными нам способностями.

Говорил он с таким восторгом, что я невольно порозовела и порадовалась, что этого никто не видит через слой грима. Инор Альтхауз был не слишком наблюдателен, а его племянник,