Шрифт:
Закладка:
Ей нравилось вести уединённый образ жизни, ведь у неё было всё для счастья. Красивая и просторная квартира, любимая работа, что ещё нужно для того, что бы считать свою жизнь удачно сложившейся? Кто-то скажет что нужна любовь, однако сама девушка только могла фыркнуть в ответ на это. Ведь после череды неудачных отношений, её не сильно тянуло в эти сети. С одной стороны ей иногда хотелось уткнуться в сильное плечо и почувствовать себя как за каменной стеной. Но женщинам семьи Кларк просто не везло с этим. Было ли сие злым роком или вина лежала на непростом характере сильных и независимых женщин, но в один момент мужчина мог уйти за хлебом и не вернуться. И только Элеонора не оставляла попыток построить собственную личную жизнь и заодно помочь с этим дочери.
Роковая красотка, даже в свои сорок восемь выглядела весьма молодо, а качественный уход сделал из неё тридцатилетнюю даму с небольшим секретом. Беззастенчиво пользуясь своей красотой, она не раз представляла Валери своей младшей сестрой. Имея за плечами шестнадцать браков, она словно бы хотела поставить мировой рекорд. Мужчины всегда обращали внимание на яркую и эффектную женщину, но в какой-то момент резко охладевали. Доходило до безумного, один из ухажёров едва не выпрыгнул в окно, поймав резкую паническую атаку.
Элеонора не превращалась в жабу, да и без косметики выглядела превосходно. Но мужчина недавно очарованный ею, котов был отдать всё что угодно, лишь бы разорвать отношения с ней. С одной стороны это печалило женщину, но с другой, создавало прекрасные возможности.
Элеонора Кларк предпочитала жить на полную и пыталась к этому приучить дочь. Но самой Валери частые перелёты и вечеринки на яхтах были противны. Видимо сказалось перенасыщенное всем этим детство. Но стабильно, раз в пару месяцев дорогая во всех смыслах мама, являлась к ней на несколько дней, что бы поучить жизни и посетовать на свою.
Взгляд упал на магнитный календарь размером с половину холодильника. Красным маркером там была обведена крайне неприятная цифра. Именно в этот день должна была прилететь мама. Её надо было встретить и следующие несколько дней слушать упрёки.
Элеонора Кларк не понимала желание дочери прозябать в небольшом городке. Ведь перед ними целый мир. С тяжёлым вздохом поднявшись, Валери собрала грязную посуду и сгрузила её в раковину, пообещав себе, что обязательно помоет эту гору завтра.
На мороженное и сериал сил уже не было, хотелось доползти до кровати и уставиться в экран телефона бездумно листая ленту. Проходя мимо дивана, взгляд зацепился за злополучную толстовку. Лео не стал забирать вещи, что и было понятно. Мало ли что могло случиться. Даже к этому девушка привыкла. Его вещи она часто перевозила вместе со своими, пока снимала жильё, а теперь в её квартире сам собой образовался склад. Но это была уже неотъемлемая часть жизни, как кофе по утрам. Единственное к чему было сложно привыкнуть, так это к беспорядку.
Парень явно не страдал ОКР, поэтому вдохновенно разбрасывал вещи повсюду, что бы потом лихорадочно их искать. Так было всегда, с самого детства, когда они жили на одной площадке. Двери соседних квартир никогда не закрывались, и квартира его родителей была продолжением коридора. Поскольку Элеонора часто оставляла Валери одну, семья Лео стала и её семьёй.
Это были те самые беззаботные деньки с панкейками на завтрак, и постоянными шуточками в духе «кто последний — тот дурак!»
При одном воспоминании о прошлом, девушка улыбнулась. С тяжёлым вздохом подхватив толстовку, она направилась в комнату Лео, что бы бросить её на кровать. В этой комнате она обитала, когда бабушка ещё была жива и забирала её на лето.
Бабушку Валери любила, но совсем не той, чистой детской любовью. Она определённо уважала Викторию Кларк, но чаще всего побаивалась. Это была женщина выдающихся достоинств, одним из которых был её несгибаемый, волевой характер. На внучку она смотрела прежде всего как на продолжение рода Кларк. Возможно уже тогда, она планировала передать свой дар именно ей. Но напряжённая обстановка в доме, так и не позволила им стать по-настоящему близкими.
Разлад между мамой и бабушкой длился столько, сколько Валери себя помнила. Они не разговаривали друг с другом, даже не сталкивались. Когда требовалось передать дочь, Элеонора подводила её к дверям квартиры, после чего нажимала кнопку звонка и пулей неслась по лестнице вниз. Забирала так же, сначала посылала письмо с датой и временем, а потом просто встречала дочь у подъезда. Нередко Валери поднимала голову на окна бабушкиной квартиры и видела, как та провожает их недовольным взглядом. Все попытки узнать, что же произошло между ними, так и не увенчались успехом.
Женщины встретились лицом к лицу, только когда Виктория Кларк обрела покой. Элеонора в свою очередь не проронила ни одной слезинки. Может быть потому что плакать в их семье не принято, а может от врождённого жестокосердия. Ведь и сама Валери не чувствовала особой связи с матерью, но при этом терпеливо выслушивала её и старалась не грубить. То что её приезд так неудачно совпал с обострением болезни друга вызывало беспокойство. Ведь простодушный Лео никогда не нравился Элеоноре. Опасаясь что дочь может связать свою жизнь с таким парнем, она даже какое-то время запрещала им общаться, раз за разом повторяя что между мужчиной и женщиной дружбы быть не может.
«Главное что бы у него не случился приступ во время её приезда, иначе начнётся цирк.» — подумала девушка, закрыв за собой дверь в комнату Лео.
Эта болезнь была его проклятием, хотя проверка на негативное влияние ничего не показала. Столько диагностик, раскладов, окуриваний и ничего. Все действия, начиная от официальной медицины и заканчивая эзотерикой, не могли улучшить его состояния. До сих пор врачи так и не смогли разобраться, в причине таких припадков. Никакие анализы, исследования, снимки, МРТ и психоаналитики, не выявили никаких отклонений. Но с пятнадцати лет у него стабильно, в конце весны и в начале осени, случались припадки. Иногда сильнее, иногда слабее, но они были.
Раньше это происходило только два раза в год. Но эта весна стала для него
