- Не пытайся делать из меня дурака, девочка. Не тебе со мной тягаться. И не лезь в мужские игры. Это очень опасно. Тем более, для столь молодого, неопытного и хрупкого создания. Я бы сказал, смертельно опасно.

Угрожая мне, маг пытался заставить меня испуганно отвести взгляд в сторону или отшатнуться. Но я понимала, если уступлю сейчас, после, отстоять свою свободу и независимость, будет значительно сложнее.

- А какие игры, отец? Никаких игр, с моей стороны, нет. Все предельно просто. Независимо от того, есть мой муж тут или нет, вы по-прежнему остаетесь нежеланным гостем в Дюршарсе. Вас никто не приглашал. И, тем более, никто не давал прав здесь командовать и распоряжаться, ни мной, ни моими людьми. В связи с чем, прошу покинуть мои земли, вместе со своими прихвостнями.

Услышав мою речь, барон изобразил некое подобие улыбки, больше похожее на звериный оскал.

- А вот тут ты не права. Сомневаюсь в том, что ты не знала, но напомню, на всякий случай, что управлением делами и землями занимаются лишь мужчины. В то время, как женская забота - следить за порядком в доме. Вот и занимайся кухней и прислугой. Это если не хочешь окончательно разорить своего муженька, который и так, находится на грани банкротства, и потерять все, пустив его по миру. Ведь ни один уважающий себя делец, аристократ и торговец, не поставит свою подпись под контрактом или договором, рядом с женской закорючкой. Так что можно сказать, я спасаю твое благосостояние и имущество. За что и ты, и твой муженек, до конца вашей жизни, благодарить меня будете. Поэтому, в твоих интересах, не злить меня, а вернуться как можно быстрее в Дюршарс и проследить, чтобы я ни в чем не нуждался. На обед хочу запеченное каре ягненка под ягодным, кисло-сладким соусом. Надеюсь, достойное вино к нему у вас найдется. И да, не путайся больше у меня под ногами, иначе в следующий раз я таким добрым не буду.

Слушая угрожающе-напыщенную речь барона, мне хотелось рассмеяться ему в лицо. Но делать я этого не стала, постаравшись остаться полностью серьезной.

- Спасибо за беспокойство, но мы, как-нибудь, обойдемся без вашей помощи. Тем более, что за этот месяц, я не заметила, чтобы купцов как-либо беспокоила или смущала моя "закорючка" под контрактом. Ну, а если мы и пойдем по миру, так это уже будут наши проблемы, которые вас никак не касаются. И еще, чтобы в будущем не возникало ненужных вопросов и недопонимания, мой муж, уезжая, оставил меня не только единственным распорядителем и управляющим всем нашим имуществом, но и главой рода Ок’Тарнер, оформив все это юридически и огласив свою волю в присутствии множества людей и главы королевской службы безопасности.

- Ах, ты ж…

Резкий выброс руки вперед и вот около моего горла, болезненно надавливая на кожу, застыл острый клинок. Судя по реакции, кто-то очень не любит проигрывать, да еще и женщине.

- Мне надоели эти игры, не хочешь по-хорошему…

В то, что отец хотел меня убить, я не верила. Напугать? Да. Не больше. Кто же будет резать курицу, которая должна нести золотые яйца. Поэтому я даже не дернулась, когда мне стали угрожать оружием. Тем более, что ждала такого развития событий, уверенная, что после неудачной попытки психологического давления, пойдет физическая угроза. И оказалась права. Хорошо хоть приготовилась к ней.

- Барон…

Сдавленный и испуганный голос сморчка прибывшего с О’Салкарном, заставил последнего обернуться. При этом острие кинжала оставалось, по-прежнему, прижатым к моему горлу. Открывшаяся картина, несказанно удивила мага. Не то, чтобы я особо сильно тренировалась, но благодаря неожиданности, никто из сопровождения моего «папаши» не успел отреагировать, когда из-под земли вырвались зеленые жгуты, спеленав наших противников и прижав к земле.

- Что это такое?

Услышав вопрос, я не удержалась от ехидной усмешки.

- То же самое, что и у вас за спиной. Точнее, почти то же самое.

Услышав мой ответ, барон медленно обернулся.

- Это - урукус скинерус. В простонародье - пастушья смерть. Растение произрастающее в горах. С одной стороны, высушенные цветы, после определенной обработки, служат отличным обезболивающим средством, а вот со второй, если сок этого растения попадет на самую маленькую открытую рану человека, то промчавшись ужасными болями и судорогами, через три дня он умирает. И сразу говорю, противоядия от него не существует, как и сильного целителя в радиусе недели пути.

По мере моего повествования, рука с оружием медленно опускалась. И делала она это не просто так. Дело в том, что рядом с нами, прямо из песка, вверх на полтора метра, извиваясь как настоящие змеи, выросло три побега толщиной с большой палец моей руки, и все три угрожающе покачивались в сторону О’Салкарна. Выставив клинок перед собой, барон явно собирался попытаться их срезать, не обращая внимания на своих слегка придушенных за горло и хрипящих сопровождающих. На них, ему явно было плевать.

- Я бы на вашем месте этого не делала. Ткань, не самая прочная защита, тем более у вас столько открытых частей кожи, а на концах у стеблей, если вы присмотритесь, острый шип. Так что, не сомневайтесь, ранение, хотя бы один из них, нанести вам успеет. О том, что за этим последует, я уже сообщила.

На обдумывание своего положения у О’Салкарна ушло не больше пяти секунд, после чего его оружие оказалось в ножнах.

- Я рада, отец, что мы с вами поняли друг друга.

Вновь переключившись на меня, барон не меньше минуты стоял неподвижно, сжав с силой кулаки, после чего холодно произнес.

- Ты же понимаешь, что если бы я хотел тебя убить, то и ты, и твои люди, были бы уже мертвы?

- Могу сказать то же самое.

Подняв руку, я тем самым дала знак своим лучникам подняться, продемонстрировав свою готовность. Оружие всех шестерых было направлено на барона. Но даже эта демонстрация нашего превосходства, не заставила его испугаться или побледнеть. Нет. Даже, наоборот, он первый раз открыто улыбнулся, явно чем-то довольный. И уже в следующую секунду я поняла причину его хорошего настроения.

- А в тебе крови О’Салкарн значительно больше, чем я думал. Не ожидал. Возможно я ошибся и поставил не на того. Тем будет интереснее.

Благостное настроение барона длилось недолго. И вот уже его улыбка сошла, а на лице, при взгляде