— Возможно.

— Видишь ли, мой милый друг, — Луи, как обычно после бокала шардоне, пустился в рассуждения, — в Париже вся жизнь вертится вокруг политики, денег, успеха, женщин. А ты… Ты — другой, понимаешь? Человек спокойный, провинциальный, ранимый, не готовый к такой встряске. Вот и ломаешься, сдаёшь… Далеко не каждый, как ты, продержится в Париже пятнадцать лет. Твоя столичная депрессия — это нормально.

Я промолчал. Не стал объяснять коллеге, что у меня нелегко на сердце из-за странных событий, наложившихся одно на другое за один день, и Париж здесь ни при чём. Потом коллега завёл разговор о скоротечности молодости и неизбежности смерти. Я вежливо оборвал его философский монолог, сославшись на конец обеденного перерыва.

В кабинете я медленно опустился на стул и полез в нижний шкафчик стола, сам не зная зачем. Под руку попалась гладкая карточка — визитка моего странного посетителя.

«Натан Хейм», — значилось на её лицевой стороне.

На несколько минут мой взгляд остановился на визитке, затем я произнёс голосом усталого, вконец запутавшегося человека:

— Так вот кому я должен был передать привет…

Меня окружали мутные и страшные догадки: откуда продавец цветочного магазина знал, что Натан Хейм приходил ко мне? Почему он просил передать привет именно этому человеку?

Меня снова охватила лихорадка.

В голове кружился безумный вихрь из вопросов и домыслов, но никто не мог ответить на них, ничто не давало ни малейшей подсказки. Казалось, безмолвные стены кабинета сдавливают мне виски. С тяжёлым сердцем я выбежал из редакции, вскочил в машину и вновь поехал в тот цветочный магазин, чтобы выяснять у продавца, откуда он знал о моём вчерашнем посетителе, Натане Хейме.

За рулём я истерически посмеивался.

— Экая мистическая история началась после вашего визита, мсье Хейм! — повторял я.

Цветочная лавка имела печальный вид: пустые замызганные витрины, темнота внутри, наглухо запертая дверь надменно сообщили мне, что магазин не работает. Но почему он закрылся так внезапно? Ведь ещё вчера продавец цветов высказывал мне в лицо какую-то ерунду, возился с цветами… А сегодня? Такое чувство, что лавка заброшена уже много лет.

Я никак не мог перепутать адрес: у меня феноменальная память на места.

Погода резко изменилась, поднялся холодный порывистый ветер, пробирающий до костей. Я дышал на покрасневшие пальцы в надежде согреть их. Захотелось выпить чего-нибудь горячего, чтобы избавиться от неотвязной дрожи во всём теле.

Мне пришла в голову мысль зайти в ближайшее кафе, заказать согревающий напиток и заодно разузнать о пустующем помещении, где ещё вчера продавали цветы. Но сначала я подошёл к соседнему киоску.

— Право, не знаю, что случилось, но магазин уже больше года закрыт… — призналась мне продавщица.

«Дьявольщина», — подумал я.

Войдя в кафе, я сразу подумал, что оно больше напоминает склеп, чем питейное заведение: внутри висел полумрак, царила хмурая тишина, ни одного посетителя не было.

Из комнаты за стойкой вышел мужчина средних лет и загробным голосом спросил:

— Чего изволите?

Одновременно с его репликой ударил гром, невольно заставив меня содрогнуться.

— Один кофе, пожалуйста. Скажите, мсье, а цветочная лавка напротив вашего заведения давно закрыта?

— Давно, — ответил мне работник кафе, — её владелец, кажется, умер… или нет… я уже и не вспомню.

Моё сердце запрыгало.

— А продавцы? Распустили всех?

— Продавцов там никогда не было. Хозяин торговал один. Ваш кофе, мсье, — он протянул мне небольшую чашечку с дымящимся напитком.

— Благодарю, — промычал я и, расплатившись, направился к столику у окна.

За пятнадцать минут моего пребывания в кафе ни я, ни человек с загробным голосом не проронили ни слова.

Я был настолько напуган зловещей ситуацией, что не мог собраться с мыслями и сделать какие-либо выводы. Сидел неподвижно, уставившись на кофейную пенку. Дождь за окном утихал, и я, немного согревшись, решил покинуть неуютное заведение и вернуться в редакцию.

«Ничего не понятно, но очень интересно», — думал я, крепко держась за руль.

От всех этих загадочных событий я чувствовал постоянное нервное напряжение, словно ожидал новых неприятностей.

Едва приехав на работу, я потянулся к телефонной трубке. Мой палец словно сам собой набирал номер, вытисненный на визитке, по телу пробегала жуткая дрожь.

— Слушаю, — донеслось из телефонной трубки.

Дыхание у меня перехватило. С трудом глотнув воздуха, я выпалил:

— Можно поговорить с Натаном Хеймом?

— Это я. Полагаю, вы — Доминик Рууд?

— Да. А как вы узнали? Запомнили мой голос?

— Конечно, нет. Я знал, что вы позвоните мне именно сегодня.

Он говорил хрипловато, как недавно проснувшийся человек, но вместе с тем уверенно и спокойно, словно опытный психолог.

Раз уж я позвонил, нужно было идти до конца и выяснить, что за чертовщина со мной происходит. Я волновался, но, собравшись с мыслями, спросил:

— Откуда у вас такая уверенность, что я позвоню именно сегодня?

Сомнения, ужас и ещё множество неприятных чувств охватили меня.

— Потому что знаки мне подсказывают, мсье Рууд.

Я едва сдержался, чтобы не закричать от возмущения. Заговорил быстро, изо всех сил подавляя гнев:

— Что ещё за знаки? После вашего визита со мной начали происходить дикие вещи! Кто вы? И что вам от меня нужно?

По звукам на другом конце провода было понятно, что господин Хейм встал с кровати, отбросив в сторону одеяло. Медленно, отчётливо проговаривая каждое слово, он ответил:

— Кажется, я уже говорил вам, что нуждаюсь в вашей помощи.

Надо сказать, во время любого разговора по телефону я любил вертеть в пальцах какие-нибудь мелкие предметы, рисовать ручкой на бумаге или играть с телефонным проводом. В этот раз я не мог ни к чему прикоснуться: пальцы дрожали от нервного напряжения.

Мысли спутались, анализировать загадочную ситуацию было невозможно. Удалось только обвинить господина Хейма в том, что из-за него я нуждаюсь в помощи, из-за него мой рассудок мутится и меня одолевают мрачные мысли.

— Вы можете объяснить, что происходит, зачем вы отравляете мне жизнь?

— Это не телефонный разговор, — после недолгой паузы ответил мой собеседник.

И правда, мне не хватало смелости продолжать серьёзный телефонный разговор на такую странную тему. Вместе с тем я во что бы то ни стало хотел докопаться до правды.

— Найдите время, чтобы встретиться со мной, — настойчиво произнёс я.

— Уже нашёл, — тотчас ответил господин Хейм. — Когда вам удобно принять меня?

— Немедленно! — прокричал я. — Нет времени ждать! В моей голове живут голоса, и, кажется, я превращаюсь в психопата!

— Я скоро буду у вас. Дождитесь меня, мсье Рууд.

На этом диалог оборвался.

Я достал из книжного шкафа стеклянную бутылку и принялся жадно пить прямо из горлышка. Жидкость согревала