Шрифт:
Закладка:
— Вы же сами сказали, что я одна из лучших ваших боевиков… — начала и замолчала. Не хватало ещё начать умолять. Стало безумно обидно.
— Кайл лучше, — спокойный ответ.
— Знаю, — признала Кейра. Невесело усмехнулась: что ж он весь штат уволит, потому что они слабее Кайла?
Повисло молчание. Начальник больше ничего не говорил, словно чего-то ждал, Кейре нечего было сказать, обида душила.
— Я могу идти? — спросила глухо, начав подниматься.
— Сядь, — на этот раз голос Франсиска прозвучал мягко. — Ко мне приходил твой отец.
Кейра вскинула глаза.
— Он был пьян?
Пьян или нет, в любом случае ее отец не имеет к Управлению никакого отношения. Она ничего не понимала.
— Нет, — Франсиск покачал головой. — Он был трезв. Это было вчера утром, как раз в то время, когда вы разносили дом с призраком, — Кейра закусила губу. Все равно ничего не понятно. — Господин Эйрис попросил меня тебя уволить.
А потом напился и ничего ей не сказал. Как удобно.
— Но почему? — все это просто не укладывалось у нее в голове.
Фердино развел руками.
— Он хочет внуков.
— Что?
— Он хочет внуков, — повторил спокойно. — Твой отец уже потерял одну дочь и не хочет лишиться второй.
— Сара умерла от болезни, — процедила Кейра. На смену обиде и непониманию приходила злость.
— Не все ли равно? — отмахнулся начальник. — Ты теперь его единственная дочь. Признаюсь, сначала я отнесся к его словам скептически, но после того, как ты вчера подставилась, пришел к выводу, что господин Эйрис прав — тебе здесь не место.
В голове тут же всплыли постоянные сетования отца: «Негоже девушке носить брюки», «Посмотри на себя, сама как мужик, кто ж тебя замуж возьмет?», «Девушке не престало огрызаться», «Кейра, ласковее, от тебя же все мужики разбегутся»…
Внуков? Он хочет внуков?!
— В чем-то он прав, — продолжил Франсиск. — Сколько тебе, двадцать два?
— Двадцать три, — и начальнику об этом прекрасно известно, в личном деле все написано, а Франсиск Фердино всегда отличался превосходной памятью.
— Тем более. Самый возраст выйти замуж и остепениться.
Кейра отвернулась, сглотнула тяжелый ком, вставший в горле.
— Я вас поняла, — ответила сквозь зубы. — Я могу идти?
— Иди, — отпустил Франсиск.
Отлично. Встала, пошла к двери, впечатывая каблуки в пол.
— Кейра, мне жаль, — донеслось до нее уже на пороге.
Не обернулась.
* * *
— Да как же так? — второй час не унимался Кайл. — Я не могу поверить. Как я без тебя?
Они сидели в местной таверне, куда часто захаживали с коллегами после удачных заданий отметить успех. Сегодня пришли только вдвоем, потому как отмечать было нечего.
Кейра хмыкнула, отпила из своей кружки. Поморщилась — слишком крепко.
— Ты снова о себе.
— И о тебе! — пылко отозвался бывший напарник. — Ты тоже — как без меня?
— Паршиво, — признала Кейра.
А самое паршивое во всем этом было то, что она не знала другой жизни — привыкла. Сначала после смерти матери растила сестру, не думая о себе, заботилась об отце. Потом пошла учиться, развивать дар, в ней признали боевого мага, хвалили. За спиной выросли крылья: не какой-то там бытовой маг, а боевик — вот это удача.
А потом Кейра стала старше и умнее и поняла, что удача — это когда боевик рождается в семье аристократов: тут тебе и служба короне, и приключения, и карьера. А у дочки лавочника лишь два пути: податься в наемники или же работать в Управлении по очистке. Правда, был ещё третий путь: забыть о магии, выйти замуж и завести детей. Но этот вариант Кейра никогда не рассматривала. Прав был отец, она не нежный цветок, такая жизнь не для нее.
— Может, мне с ним поговорить? — предложил уже изрядно поддатый Кайл.
Кейра покачала головой.
— Тоже хочешь вылететь?
— Он меня не выгонит, — приосанился друг, — сама сказала, он назвал меня лучшим.
— Он и меня называл лучшей, — мрачно напомнила Кейра.
Кайл сник.
— И то верно.
Выпили, помолчали. Как на похоронах.
— И что ты теперь будешь делать? — спросил друг через некоторое время.
Хороший вопрос. Два варианта, не так ли?
Кейра пожала плечами.
— Что-нибудь придумаю.
— А что если… — Кайл не договорил, наполнил свою кружку до краев, выпил залпом.
Кейра приподняла брови. Что это с ним?
— Ну, говори уж, — подтолкнула друга, видя, что иначе молчание может затянуться надолго.
Кайл поставил кружку на стол, не рассчитал силы, и донышко с грохотом соприкоснулось с поверхностью. Кейра поморщилась. Пожалуй, стоит прекращать пить, голова уже тяжелая, а громкие звуки бьют по живому.
— Кейра, а выходи за меня замуж! — вдруг выпалил друг.
В первое мгновение Кейра растерялась, потом рассмеялась.
— А что? — насупился Кайл. — Я стану хорошим мужем, не буду тебя притеснять, не скажу перестать носить брюки. У тебя в них задница отлично смотрится и ноги… Да мы же любим друг друга! — закончил торжественно. — Чем не муж и жена?
Кейра очень надеялась, что он несерьезно.
— Кайл, я люблю тебя как брата.
— Ну и что, — друг тут же отмахнулся от этого довода. — Доверие — основа всему, — и, видя, что она не возражает, с энтузиазмом продолжил: — Твой отец хочет внуков, мне мать все время говорит: «Когда ж ты остановишься, хватит по бабам бегать».
Кейра не сдержала улыбки — Кайлу превосходно удалось передать голос его престарелой матери. Артист.
— А как насчет того, что женитьба на одной «бабе» вроде как не предполагает твое пребывание в кроватях других?
— О.
Кайл сник. Похоже, это не приходило ему в голову.
— Спасибо за предложение, — сказала Кейра. — Но я разберусь.
Кажется, Кайл ни капли не обиделся.
— Эх, Кейра, что ты за женщина, — привычно затянул старую песню. — Комплимент не скажи, в койку не затащи, замуж не позови.
Кейра рассмеялась. Не плакать же, в самом-то деле?
* * *
— Что значит, ты уезжаешь в столицу?
Сегодня отец был трезв. Стоял в дверях в комнату дочери и пораженно наблюдал, как та собирает вещи.
— То и значит, — огрызнулась Кейра, пытаясь всунуть в старенький чемодан куда больше предметов, чем он способен вместить.
— Объяснись, — потребовал отец. Вошел, посмотрел сурово.
В детстве Кейра не на шутку испугалась бы, посмотри он на нее так. А сейчас — ничего, лишь пожала плечами.
Оставила чемодан, выпрямилась.
— А чего ты хотел? — спросила прямо. — Ты всерьез думал, что, потеряв работу, я останусь сидеть дома и вышивать?
Отец смутился.
— Ну, почему сразу
