Маша проснулась от звука бушующей грозы. Тяжёлые шторы, взлетали, как крылья, капроновый тюль трепыхался под потолком. В открытое окно она увидела: молнии полосуют чёрное небо. Попробовала встать, не смогла и обессиленно упала на подушки. Голова горела огнём, а из тела словно вытащили все кости. От слабости резко затошнило, Маша с трудом приподнялась, и её вырвало на ковёр возле кровати.

– Что случилось? – в комнату зашла мать, кутаясь в тонкий шерстяной палантин. – Почему ты не закрыла окно ночью. У тебя ужасно холодно. – Она приблизилась к постели, её глаза округлились: – Господи, что за гадость лежит на коврике.

Маша привстала.

– Кажется, я заболела. Ночью меня вырвало.

– Чем? Здесь валяются дохлые черви. Откуда они? Ты что-то притащила из лесу?

Маша простонала:

– Мам, ну какие черви… – она наклонилась и в ужасе отпрянула: на шерстяном коврике лежал клубок длинных белых червей.

Анна Дмитриевна потрогала лоб дочери.

– И впрямь температура. Ладно, лежи, сейчас принесу тебе завтрак и таблетки. И попрошу убрать эту гадость, – она покосилась на мерзкий клубок.

На экскурсию мать уехала без неё. Маша весь день пролежала в постели. Есть не хотелось, к вечеру стало лучше, и она спустилась вниз, сразу одевшись для прогулки по лесу.

– Марцела, как ты себя чувствуешь? – Стефания заметно волновалась. – Может, вызвать доктора?

Маша положила на тарелку овощное рагу и пару кусочков куриного филе.

– Уже лучше. Обычная простуда.

Анна рассказала о поездке в Кенсово, из-за дороги, размытой дождём, в другой город она не попала. Маша повозила вилкой по тарелке, при виде еды её снова начало тошнить.

– Извините, я вас оставлю, весь день пролежала в постели и теперь хочу прогуляться.

– Вечером в лесу сыро и прохладно, а ты простужена. Будет лучше, если ты останешься дома, – запротестовала мать.

– Я не могу. Меня будет ждать Чеслав, – вырвалось у Маши.

– Кто? – хором воскликнули мать и Стефания.

Маша запнулась. Рассказывать о снах ей не хотелось, да и вряд ли они поверят.

– Я познакомилась с ним, гуляя по лесу.

– Как, как он выглядит? – голос Стефании непривычно дрожал.

– Очень красивый. Высокий, черноволосый…

Лицо Стефании стало белее алебастра.

– Ты разговаривала с ним?

– Конечно. Вы будете смеяться, но он сделал мне предложение.

Стефания охнула:

– Он называл свою фамилию?

Маша разозлилась:

– Что вы так всполошились? Думаете, я недостойна стать его женой?

Бабушка хватала воздух ртом.

– Фамилия. Или он не назвал её тебе?

– Чеслав Домбровский.

– Вы сегодня же уезжаете, – заявила Стефания. – Матеуш!

Анна глянула на дочь сердито.

– Что ты натворила?

Маша побледнела.

– Не уеду, пока не поговорю с Чеславом. Я не хочу, чтобы он решил, будто предала его.

– Уедешь! – потребовала Стефания непреклонным тоном.

– Нет!

– Видит Бог, я не хотела этого. Матеуш принеси фотоальбом.

Маша посмотрела на часы, до встречи с Чеславом сорок минут.

Матеуш положил на стол альбом, больше похожий на огромную амбарную книгу. Стефания пролистнула несколько страниц и вытащила четыре снимка.

– Подойди.

Маша встала, на негнущихся ногах подошла к ней. Сердце выпрыгивало из груди, а душа окаменела так, что стало трудно дышать.

– Это он?

Маша наклонилась над пожелтевшими снимками. На первом – Чеслав в военном мундире сидел на лощади. На втором – он, пожилой мужчина и девочка лет двенадцати стояли возле дома Стефании. Только дом почему-то был серого цвета, а вокруг него разбиты клумбы с цветами. На третьем – Чеслав обнимал за плечи девушку, поразительно похожую на Машу. Последний, четвёртый снимок, был самый чёткий, девушка, копия Маши, кому-то махала рукой, улыбаясь в объектив.

– Этот молодой человек похож на Чеслава, – выдавила из себя Маша. – А девушка похожа на меня, но ведь я не она. Что это доказывает?

– Это моя старшая сестра Марцела, а это её жених Чеслав Домбровский. Сестра скончалась за три дня до свадьбы от скоротечной чахотки. Чеслав покончил с собой, не пережив её смерти.

– Стефания, в чём вы пытаетесь меня убедить. Ваша сестра умерла, я по воле провидения похожа на неё, да ещё назвали также. А мой Чеслав, наверно, копия своего предка.

– Он последний из Домбровских. На нём прервался их род. – Стефания положила фото в альбом. – Это я виновата. Когда Анна прислала письмо и ваши снимки, я поразилась твоему сходству с моей сестрой. Захотела увидеть тебя, извини, Анна, но я желала видеть только Марцелу. В городе ходила байка, что призрак Чеслава часто появляется у реки. Это было их любимое место. Слуги замечали его и в доме. Я не верила в эти сказки и не могла предположить, что ты встретишься с призраком.

Анна, внимательно выслушав печальную историю, недоверчиво сощурилась.

– Я ничего не знала о вашей сестре и ненамеренно назвала дочь Марцелой. Обычное совпадение. Какой призрак, Стефания? Маш, молодой человек, с которым ты встречалась, живой, его можно пощупать?

Маша обрадовалась поддержке матери.

– Конечно живой. Тёплый, осязаемый. Думаю, он случайно оказался похож на жениха вашей сестры, может он однофамилец. Знаете что? Я сейчас его приведу, и вы убедитесь: никакой он не призрак.

– Нет! – вскрикнула Стефания. – Тебе нельзя с ним встречаться.

– Глупости, – возмутилась Анна. – Мракобесие какое-то. Приведи Чеслава сюда, разрешим наш спор.

Ноги Маши скользили по влажной листве, с деревьев капало. Пока она добралась до реки, волосы промокли и стали завиваться ещё сильнее. Чеслав уже ждал её и развлекался, бросая камешки в воду

– Любимая, я так соскучился, – он обнял её и стал целовать.

«Призрак, как же», – посмеивалась Маша, отвечая на горячие поцелуи.

– Чеслав, у тебя была невеста? – всё же спросила она, улыбаясь.

– Ты моя невеста.

– Пойдём, я познакомлю тебя с мамой и бабушкой, вернее прабабушкой Стефанией, а то она несёт всякую чушь о призраках.

Чеслав опустил голову.

– Я не могу познакомиться с ними. Меня видишь и слышишь только ты.

– Прекрати глупые шутки. Ты же не призрак. Я ощущаю тебя, вот я чувствую твои пальцы, касаюсь твоей щеки.

– Марцела, ты самое дорогое, что у меня есть. Не уходи, скоро мы будем вместе навсегда. Постарайся, вспомни. Я знаю, ты там глубоко…, но если ты попытаешься, вспомнишь всё.

– Чеслав, перестань меня пугать. Что я должна вспомнить?

– Ты вернулась ко мне через семьдесят лет, я верил, ждал… – бормотание Чеслава стало неразборчивым.

Маша почувствовала озноб: «Да они все тут сумасшедшие». На подкашивающихся ногах она отправилась домой.

– Марцела! Не покидай меня, – донёсся его голос.

Она прибавила шагу, чувствуя слабость, накатывающую на неё