Шрифт:
Закладка:
– Перемещаться?
– Люди привязаны к потоку времени, а монстры – нет, – пояснила бабушка. – Ты украла половину дня у нашего соседа и использовала, чтобы перенестись из сегодняшнего утра на те же несколько часов вперед. И именно так оказалась в том же месте, но уже ночью. Это называется путешествием во времени.
– Ты о чем? – недоверчиво рассмеялась Джоанна, ожидая, что бабушка признается в неудачной шутке и присоединится к веселью, но глаза той оставались серьезными.
– Жизнь, – сообщила она, пристально глядя на внучку. – Ты украла у мистера Солта несколько часов жизни.
– Нет, не может быть, – возразила Джоанна, ничего не понимая.
– Ты забрала совсем немного, всего несколько часов. Он умрет на половину дня раньше отведенного срока.
– Нет! – воскликнула Джоанна, не желая быть причастной к краже людских жизней. Ее семья всегда называла себя монстрами, но если бабушка говорила правду, то это делало их настоящими чудовищами. Хищниками, которые охотились на невинные жертвы. Да, Рут иногда воровала в магазинах и умела взламывать замки, а Берти временами тайком пробирался в кинотеатры через черный ход, чтобы бесплатно посмотреть фильм. Но кузены не были монстрами. – Не может быть, – повторила Джоанна. – Я не крала жизнь у мистера Солта. И никогда не стала бы так поступать. Никто из нашей семьи не стал бы. А путешествия во времени… ну, это…
И тогда она увидела лежащую на кухонной скамье шляпу дяди. Элегантная и красивая, как и все остальные его вещи, орехового цвета с темно-коричневой лентой. Гас обожал стиль 1950-х годов, одевался по моде того времени, носил шляпы и даже причесывался старомодно: волосы разделял на пробор и аккуратно приглаживал.
Сразу вспомнился и наряд тети прошлым утром. Она тоже отличалась экстравагантностью в выборе гардероба, но Джоанне это всегда нравилось. Вчера на Аде красовался комбинезон вроде тех, в которых ходят механики, а на волосах был узлом завязан шарф. Накануне же она щеголяла в старинном белом платье, словно собиралась на пикник в стиле 1920-х годов.
Словно собиралась переместиться в прошлое, в 1920-е, и принять там участие в пикнике.
Джоанна вскочила из-за стола, отчаянно хватаясь за его край, и замотала головой, хотя и сама не знала, против чего именно возражает. Ножки стула проскрежетали по полу в повисшей тишине особенно громко.
– Внучка, – окликнула бабушка и протянула телефон, оброненный в суматохе с мистером Солтом. Экран потрескался от падения. – Не забывай о соблюдении правила: никто не должен знать, кто мы такие. Кто ты такая. Никогда и никому не рассказывай о существовании монстров.
Джоанна взбежала по лестнице к себе в спальню. Там все было в точности так, как утром: кровать не заправлена, пижама валяется на подушке.
Ошарашенная, потрясенная девушка уставилась на длинную трещину поперек экрана телефона. Кто-то выключил его. Бабушка каким-то образом узнала, что нужно дождаться пропавшую внучку этим вечером и, очевидно, догадалась также забрать ее мобильный.
Джоанна сглотнула и включила его. Когда экран зажегся, она почувствовала себя так, будто кто-то окатил ее ведром ледяной воды. Высветилось несколько сообщений от Ника.
Внезапно захотелось плакать. Они должны были провести вместе целый день. Она так этого ждала, а в итоге пропустила свидание. И не просто не пришла, но и обидела, никак не объяснив свое отсутствие. Рут сказала бы – «продинамила».
Во рту пересохло. Джоанна просмотрела сообщения, первое из которых прочитала еще утром и на которое собиралась ответить, когда появился мистер Солт.
«Я уже в метро».
«Я на месте».
«Все в порядке? Завтрак еще в силе?»
«Джоанна, у тебя все хорошо?»
Первое сообщение пришло в 7:39 утра, а последнее – в 18:23 вечера. Она сглотнула, чтобы избавиться от кома в горле, и уставилась на телефон, не зная, как поступить. Наконец решилась и набрала:
«Прости меня, пожалуйста. У меня все хорошо, просто возникли срочные семейные дела».
Бабушка сказала, что Джоанна украла несколько часов жизни у мистера Солта и использовала их для перемещения во времени.
Первым побуждением было закрыть лицо руками и отрицать саму вероятность таких путешествий. Джоанна тяжело опустилась на кровать. Все это происходит не на самом деле. Не может происходить. Иначе придется поверить, что мистер Солт умрет раньше предначертанного срока из-за нее. А она ни за что не причинила бы вред безобидному больному старику. Никогда.
Да и перемещения во времени… Их просто не существует.
Но будильник на прикроватном столике показывал начало второго ночи. Это точно было по-настоящему. А значит, Джоанна ушла в кафе не час назад, вопреки ее ощущениям.
Монстры. Члены семейства Хант постоянно так себя называли. Почему у нее никогда не возникало желания уточнить – с какой стати?
Она смотрела, как меняется время на табло будильника. Минуты текли с той же скоростью, что и обычно. Без пятнадцати два. Полтретьего. Казалось неправильным бодрствовать так поздно ночью. Создавалось ощущение смены часовых поясов, как после долгого перелета.
Эта мысль вызвала воспоминания о странностях поведения родных. Рут иногда выглядела полной энергии, а через короткий промежуток времени валилась с ног от усталости и могла отправиться спать. А Берти переодевался по пять раз на дню.
Если бабушка говорила правду, то это значит, что кузены уже давно были в курсе насчет перемещений во времени.
«Он умрет на половину дня раньше отведенного срока», – снова зазвучали в ушах слова, произнесенные бесстрастным тоном, будто бабушку совершенно не беспокоил смысл сказанного. Будто она на самом деле являлась монстром. Мысль об этом была невыносимой.
Шесть тридцать утра. Семь тридцать. Вероятно, после этого Джоанна все же уснула и в полудреме снова очутилась перед кафе, только на этот раз после толчка мистера Солта схватила его за шею и принялась сжимать пальцы, чувствуя, что каким-то образом стала гораздо сильнее крупного противника. Тот вырывался, задыхаясь, но тщетно.
А затем, как по щелчку выключателя, день превратился в ночь.
Из темноты донесся голос мистера Солта: «Ты монстр».
Джоанна резко проснулась. Занавески на окнах были раздернуты, позволяя увидеть снаружи необычно белое небо. Она положила ладонь себе на горло и ощутила движение хрупкой гортани под пальцами, когда сглотнула. Что это за сон? И какому человеку он мог присниться?
Когда Джоанна спустилась на кухню, Рут сидела за столом и ела тост с дрожжевой пастой. Часы на стене показывали полчетвертого. Потребовалось некоторое время, чтобы справиться с легкой дезориентацией и понять: было уже полчетвертого дня.
Рут подняла голову и воскликнула:
– Привет! Поверить не могу, что вчера ты не разбудила меня, когда