Шрифт:
Закладка:
Ричард Пэтти
Глава 1
Взрывоопасная неопределенность
«Цель правительства – дать людям возможность жить в безопасности и счастье. Правительство существует для интересов управляемых, а не правителей».
Потребовался всего 21 день, чтобы поставить на колени крупнейшую экономику мира. С 20 января 2020 года, когда подтвердился положительный результат первого пациента с COVID-19[2] в Сиэтле, до 11 февраля. В этот период начался худший спад в истории фондового рынка США, уничтоживший более трети рыночной стоимости, прежде чем всё закончилось. Причиной всему этому вирус, диаметр которого всего 0,125 микрона, или 125 нанометров. Для сравнения: один человеческий волос в 400 раз больше, чем «скрытый враг» SARS-CoV-2.
К концу мая 2020 года каждый четвертый американец подал заявление на получение пособия по безработице, в результате чего общее число безработных превысило 40 млн человек. До коронавирусного кризиса в Америке ни разу не регистрировался один миллион заявок на пособие по безработице в неделю, но к выборам в США в 2020 году мы получали в среднем один миллион новых безработных каждую неделю в течение шести месяцев (пиковое значение превысило два миллиона заявок на предпоследнюю неделю мая 2020 года). По оценкам Международной организации труда (МОТ), к концу второго квартала во всем мире было уничтожено не менее 195 млн рабочих мест, а также потеряно 6,7 % от общего количества рабочих часов. Но эти негативные последствия неравномерно распределились среди социальных классов.
В Соединенном Королевстве смертность от COVID-19 в самых неблагополучных районах более чем в два раза превышает смертность в наиболее процветающих районах (Национальная статистическая служба Великобритании). Бывший в то время председателем Федеральной резервной системы США Джером Пауэлл заявил в своей майской речи, что в 40 % домохозяйств с доходом менее 40 000 долларов в год по крайней мере один член семьи потерял в течение марта 2020 года свое рабочее место. В исследовании, основанном на прогнозируемых потерях рабочих мест и заработной платы, проведенном программой финансовой безопасности Института Аспена и Проектом защиты от выселения из‐за COVID-19, содержатся выводы, что от 19 до 23 млн арендаторов в Соединенных Штатах находились под угрозой выселения до конца 2020 года, что составило до 21 % арендаторских домохозяйств. Amherst Capital, инвестиционная компания в сфере недвижимости, также подсчитала в июне 2020 года, что 28 млн домохозяйств (64 млн человек) находятся под угрозой выселения из-за COVID-19. По состоянию на ноябрь 2020 года 88 % нью-йоркских ресторанов не смогли оплатить аренду. Даже с внедрением вакцины эти экономические последствия мы будем ощущать еще очень долго.
Департамент здравоохранения Нью-Йорка объявил во время кризиса, что смертность от вируса среди афро- и латиноамериканцев более чем в два раза выше, чем среди белых обитателей городов. Это говорит не о генетике, а о неравенстве в здравоохранении между беднейшими и богатыми слоями общества.
Неудачи на рынке
Можно утверждать, что COVID-19 стал не столько провалом медицинской науки, сколько провалом свободного рынка и управления. При прочих равных США могли бы легко позволить себе иметь достаточное количество аппаратов ИВЛ, противовирусных препаратов и других лекарств на случай неминуемой пандемии, но этого не произошло. Свободный рынок просто не мог реагировать достаточно быстро. Функционирующий рынок здравоохранения не способен возникнуть в течение нескольких недель из-за болезни, появившейся из ниоткуда и поразившей миллионы людей одновременно. Систему здравоохранения США называют примером модели свободного рынка, но COVID-19 показал, что подобный рынок не был справедливым и равноправным для всех американцев, столкнувшихся с болезнью, которая не проверяет ваш банковский счет, прежде чем вас поразить. Он показал, что свободный рынок сам по себе не имеет основных показателей для большего общественного или социального блага, – даже тогда, когда фондовый рынок стремительно растет, а число ежедневных смертей превышает количество погибших 11 сентября, когда закрывается более 100 000 предприятий и по меньшей мере 30 млн человек оказываются вынуждены полагаться на пособия по безработице и стимулирующие выплаты, чтобы выжить.
Поскольку о возможных пандемиях нас предупреждали на протяжении более 20 лет, также трудно утверждать, что именно недостаток воображения привел к таким результатам вспышки COVID-19. В 2005 году Министерство здравоохранения и социальных служб США вместе с Центром по контролю и профилактике заболеваний разработало План реагирования на случай пандемии гриппа[3], который предполагал именно тот тип сценария событий, по которому и развивалась пандемия COVID-19. Мы не знали, что это будет COVID-19, но знали, что грядут пандемии. Почему? Потому что в истории человечества они случаются регулярно.
«Люди спрашивают: „Что особенно не дает вам спать по ночам в мире биологической защиты?“ Пандемия гриппа, конечно. Думаю, все в этом зале, вероятно, разделяют мою озабоченность».
ВОЗ также занималась планированием ответных мер на пандемию гриппа типа «испанка» – по меньшей мере с 2004 года (см.: готовность ВОЗ к пандемии[5]). Когда дело дошло до драки, реализация этого плана оказалась сопряжена с международной политикой, научными дебатами, несовершенством коммуникаций и плохой координацией между городом, штатом, федеральными агентствами, странами, национальными государствами и многосторонними организациями. Хорошо подготовленные правительства, сумевшие отреагировать немедленно и решительно, оказались не застрахованы ни от воздействия вируса, ни от экономических последствий. Это не политическое заявление. Реальность такова, что прошло 100 лет с момента последней крупной пандемии, и, несмотря на всё время, отведенное нам на подготовку, эта болезнь тем не менее ввергла весь мир в глобальный хаос. В момент, когда наша книга готовится к печати, нам еще далеко до понимания последствий COVID-19 и социальных изменений, которые потребуются для возвращения к некоторому ощущению нормальной жизни.
Билл Гейтс выступил на конференции TED в 2015 году, где подчеркнул возможность пандемии, такой как коронавирус 2020 года, побуждая всех нас работать над созданием системы эффективного глобального реагирования.
Когда разразился COVID-19, люди сочли его предсказания настолько сверхъестественными, что сторонники теории заговора сразу предположили, будто это он создал вирус, чтобы доказать свою правоту и получить прибыль от производства вакцины. Представьте себе, что вы Билл и Мелинда Гейтс. Вы тратите миллиарды долларов на борьбу с бедностью во всем мире и успешно лечите такие заболевания, как полиомиелит, исключительно для того, чтобы вас обвинили в том, что вы занимаетесь всем этим, чтобы внедрить микрочипы, каким-то образом встроенные в будущие вакцины против COVID-19, и управлять мозгами. Дело в том, что Гейтс не был особенно прозорлив,
