— Да, товарищи. — Министр здравоохранения кивнул. Нехватка врачей в местах крупных строек катастрофическая. Выправляем потихоньку, но дело это не одного дня. А ещё миллион работников просто обрушат нашу систему обеспечения.

— И ещё очень важно, что нам потребуются в массовом порядке переводчики, мастера, и инженеры для этих людей. А они у нас есть? Насколько я знаю, сейчас нехватка инженеров — строителей огромная, а станет совсем критической. Возможно ли так, что мы не ускорим работы, а наоборот замедлим их? — Спросил глава правительства.

— Ну. в таком ключе… — кисло произнёс Новиков.

— Вам ли не знать, что даже если загнать сто бригад на строительство, быстрее определённых сроков здание не построить? — Риторически спросил министр обороны Дмитрий Фёдорович Устинов. — Просто не встанет бетон. Ну и самое главное. А нужно нам ускорять строительство того же БАМа? Сейчас сотни освобождённых бригад едет туда вливаться в строительство, плюс наши армейские части, да ещё и комсомольцы пообещали увеличить количество добровольцев. Там и так не продохнуть от людей, а вот техники не хватает. И какой смысл загонять туда толпу людей, плохо знающих русский, и наверняка не имеющих никакой строительной профессии? Крестьян в Китае много, а вот строителей самим не хватает. Фактически мы за свой счёт станем их обучать, как будто у нас других дел нет.

— Андрей Андреевич, — обратился к министру индел председатель Верховного Совета. — Ответьте в том смысле что спасибо, не нужно. Вежливо, но твёрдо. Пусть побегают. А то как браконьеров через свои погранпосты пропускать так это они горазды, а как обеспечить порядок, так их нет.

— Теперь последний вопрос. — Начал Косыгин. — Наши друзья из разных стран обращаются с просьбами об оздоровлении детей. Кое-кому мы помогли, но хочу заметить, что больной ребёнок весьма сильный рычаг воздействия.

— Выглядит как-то не очень. — Проворчал председатель Совета Профсоюзов Шибаев.

— А почему? — Удивился Дроздов, руководивший внешней разведкой. — Своих детей мы лечим, и никаких обязательств по отношению к гражданам иностранных государств не имеем. Мало того, но частично мы лечим и их, только не в массовом порядке, а очень иногда, и по особому случаю. Например, несколько раз в интересах нашего ведомства. Но я так понимаю, речь идёт о системном процессе?

— Именно. — Громыко кивнул. — Клиники, где будут проходить лечение дети из других стран. Таким образом мы придадим процессу системность, и самое главное, наш «сибирский колдун» вылечил уже практически всех наших детей оставив только текучку, которых едва наберётся на двух — трёх человек в месяц.

— Это ещё у него спросить нужно, захочет ли он. — Спокойно ответил председатель КГБ.

— Как это не захочет? — Удивился глава профсоюзов СССР.

— Да так. — Косыгин рассмеялся. — Мы с ним ещё за старое не рассчитались, а уже в новые долги лезем. Ты, Алексей Иванович, ещё учти, что всё что у него есть, он мог бы купить себе и сам. Дом, в Переделкино, квартиры и дача в Ялте, ерунда по сравнению с его доходами. Парень реально миллионер, и продолжает зарабатывать. А наших детей вообще вызвался лечить сам, и делал это по ночам, потому что днём он учится. Спит часа по четыре в день.

— Ну давайте ему подарим дворец. — Хмуро и в шутку предложил министр внутренних дел.

— Да не нужен ему дворец. — Вздохнул Агуреев. — Он даже свой дом не обошёл до конца. Живёт в трёх комнатах, а остальное занимает охрана.

— Ну что-то же ему нужно?

— В восемнадцать лет, ему действительно нужны только деньги и девки, а и то и другое у него уже есть. — Спокойно возразил Дроздов. — Причём есть в таких количествах какие нам в нашем возрасте и не снились. Там реально девчонки табунами ходят.

— А брать и брать, у меня совесть не позволяет. — Добавил Косыгин. — Он для нас уже столько сделал — не перечесть. Не по-советски это. Парень для нас фактически из шляпы даже не кроликов таскает, а сразу золотые слитки, причём вагонами, а мы ему кроме большого спасибо, и дать-то ничего не можем.

— Пароход его именем назовите. — Буркнул глава профсоюзов.

— Вот вы, наверное, думаете, что очень смешно пошутили, да? — В голосе Агуреева не звучало никакой угрозы, но климат в комнате как-то ощутимо похолодел.

— Спокойно, товарищи. — Косыгин негромко стукнул ручкой по столу. — А вы, товарищ Шибаев, думайте, где и что говорите. Не на Голубом огоньке. — Он вновь задумчиво постучал ручкой по столу, глядя куда-то в пространство. — Так. Для начала внеочередное звание, досрочно. Пусть у нас капитаном ходит. Он же командует офицерским взводом? Ну вот и пусть будет в нормальном звании. Далее, считаю, что у бригады должен быть дом отдыха. Круглогодичный, на море. Чтобы и семьи могли там отдыхать. А то люди жизнями рискуют, а по чужим углам мыкаются. И чтобы нормальные спортплощадки, яхты там, катера… Плюс лечебный корпус, и всякое такое. Можно ему ещё машину получше, подарить, чтобы было на чём девчонок катать.

— Есть такая. — Председатель КГБ Игнатов кивнул. — Выпускают по одной — две в год. «Тула — Альбатрос». Триста сил, шесть цилиндров, пневмоподвес, и так далее. Отпускная цена восемьдесят тысяч, но в магазине не купить. Расходятся по наградным спискам.

— Это при средней зарплате в сто пятьдесят рублей? — Вскинулся профсоюзный начальник.

— Могу подсказать вариант как можно на такую машину заработать. — Министр обороны маршал Дмитрий Фёдорович Устинов улыбнулся доброй улыбкой патологоанатома. — Пройдите через пару десятков боевых операций, спасите три сотни людей, три с половиной тысячи детей, ну и маленьким довеском заработайте стране пятьдесят миллиардов долларов, причём не деньгами, которых у нас и так предостаточно, а сразу станками, машинами, и технологиями. И всё это один пацан. Так что я лично, подарил бы ему реактивный лайнер, пару крейсеров, для морских прогулок и совершено точно, остался бы должен. — Устинов вздохнул. — Да в нашей ситуации, ему сколько не дай, всё будет мало. Но проблема-то не в этом. Можем и дворец построить, или просто отдать ему хоть Петергоф хоть Стрельну. Но не нужно ему ничего этого. Совсем. Ни орденов наших,