За дверью медленно стихло бряканье на гитаре. Ну же, суки, давайте… Однако те затихарились и не отсвечивали. Мы потихоньку, очень стараясь не брякать и не стучать, начали разворачиваться в боевой порядок. Две змейки с обеих сторон, Незлобин прицелился из дробовика в замок.

* * *

Внезапно дверь приоткрылась, и в щель я услышал:

– Капитана Орехова позовите.

Опять глянул на часы: 4:35.

Владимир Викторович распахнул папку с липовыми документами, глубоко вздохнул, натянул на лицо широченную улыбку и шагнул в класс.

– Ну, все решено. Ребятам здесь больше делать нечего… – услышали мы его громкий голос. – Давайте отсюда! Встали и пошли.

Мы услышали топот детских ног, и вскоре в дверь один за другим начали протискиваться школьники. Их тут же препровождали в глубь школы, подальше от класса. Я аккуратно просунул в дверь зеркальце. Орехов стоял около стола с террористами и что-то им говорил, размахивая документами. Оба «бегунка» слушали его, опустив АК.

– Да зачем вам эти детишки? – донеслось до меня. – Я сам за руль «уазика» сяду, чтобы вы могли контролировать ситуацию. Буду вашим заложником.

Вот у мужика нервы! Нет, его точно надо к нам. Я сделал знак подготовиться отряду. Нет, не надо нам никаких поездок на «уазике» с автоматчиками внутри. Тут пол-Сарапула вокруг школы, может нехорошее случиться. А ну как народ полезет на машину, а два дебила откроют огонь?

Я протянул руку, Незлобин вложил в нее светошумовую гранату. Я дернул чеку, чуток подождал и нежно закатил ее прямо под ноги честной компании. Извини, Владимир Викторович, знаю, что так не договаривались… Но уж больной удачный момент.

Бу-ум!

– Бой!!

Озверевшие от ожидания громовцы мгновенно вынесли незапертую дверь, откинули автоматы у валяющихся террористов. Перевернули их на животы, щелкнули наручниками.

– Извини, Владимир Викторович, – я подал руку сидящему на полу Орехову. Капитан ошалело мотал головой. – Так было нужно для дела.

Громовцы уже вздернули шатающихся «бегунков» на ноги, обыскивали их.

– Веня, давай их через черный ход. Иначе народ порвет на британский флаг. И запускайте следственную группу.

– Там из военной прокуратуры приехали…

– И их тоже.

Снова глянул на часы, ведь в рапорте придется писать: 4 часа 42 минуты.

* * *

Орехов все никак не мог прийти в себя. Из носа лилась кровь… Я крикнул Калиновскую.

– Похоже на сотрясение мозга… – Лена взяла ситуацию в свои руки, в классе помимо следаков и оперов появились врачи из «скорой». Они аккуратно уложили капитана на носилки, потащили прочь.

– А этим дебилам хоть бы что, – вздохнул рядом переминающийся с ноги на ногу Незлобин. – Чугунные головы. Что им будет-то теперь?

– Талоны на усиленное питание, – хохотнул проходивший мимо опер. – Незаконное лишение свободы, дезертирство, кража… Десятку получат по совокупности, не меньше.

М-да… Вот они реалии Союза образца 1968 года. Статьи о терроризме в УК нет. Захват заложников? Нет, не слышали. Надо срочно поднимать тему с Андроповым. Пусть вносят правки в законодательство. Захватил детей? Тебе намазали лоб зеленкой.

– Мы сейчас как? – ко мне подошла Калиновская. – Домой?

– А Орехов как?

– Все с ним будет хорошо. Отлежится. Увезли в больницу проверить.

– Да, собираемся и обратно.

– Может, хотя бы на Каму посмотрим? – Лена жалобно вздохнула. – Тут, оказывается, кинофильм «Волга-Волга» снимали. Я поспрашивала коллег. Есть самое старое здание Пожарной каланчи в стране. А еще Воскресенская церковь…

– Ле-е-на! Какая церковь? Пять утра, никто не спал, все на нервах… Если оставаться – отряд надо размещать… – я перешел на шепот: – Местные сразу нам всякие фуршеты организуют. Я за всеми не услежу, и кое-кто… – тут я посмотрел на Незлобина, – примет лишнего, барагозить начнет. Зависнем еще на день-другой. Как минимум. А там, – я ткнул пальцем в потолок, – обо всем докладывают. И поверь, не про твои туристические позывы!

– Какой же ты все-таки грубый, Орлов! – Лена резко развернулась, прядь светлых волос хлестнула меня по подбородку.

* * *

В аэропорту Ижевска нас дожидался первый секретарь Удмуртского обкома. Причем Валерий Константинович зависал не где-нибудь в зале для важных персон – сейчас он называет» «для официальных делегаций», а прямо на летном поле, около трапа, на холодном ветру стоял. Март в Удмуртии выдался холодным, пока мы ехали обратно – пошел снежок, который, слава богу, не преобразился в снегопад. Нелетной погоды совсем не хотелось.

По вытянувшимся лицам сопровождающих я заключил, что происходит что-то необычное. И в самом деле, чиновник такого высокого ранга делегации покруче нашей чуть ли не каждый день провожает, а тут такое. Дочь у него там в классе была, что ли?

Оказалось, что Марисов приехал поблагодарить нас лично. И не было у него в классе дочери. Просто как мужик, а не как глава обкома. Поздоровавшись с каждым, он очень тепло поблагодарил нас, наговорив хороших слов. Мои аж расчувствовались от такого.

Дополнительным бонусом стали две сумки с… шоколадными пельменями! С начинкой из ягод.

– Это наше местное лакомство, – пояснил Марисов. – Сорок упаковок вложили. Мне сказали, что бойцов в «Громе» больше, чем прилетели… На всех хватит.

Поблагодарив обкомовца, мы погрузились в самолет.

Послышался гул моторов.

Вот теперь можно и отдохнуть! Я закрыл глаза, представил, как и чем меня встретит Яна. Может, чем-то воздушным, кружевным? Помнится, я ей оставлял с запасом чеков «Березки», что мне отсыпал недрогнувшей рукой Алидин за «Кобру». Так сказать, от себя лично и от Седьмого управления.

Яна, как забеременела, стала просто ненасытна. Никакого токсикоза, тошноты – ровно наоборот. У нее проснулся просто волчий аппетит к постельным утехам. Это гормоны так работают? И ведь теща меня тайком предупредила, что первый триместр – самый опасный насчет выкидышей и прочих женских неприятностей. Мол, поумерьте пыл.

– Орел, тут такое дело… – из сладких грез меня выдернул напряженный голос Незлобина. Я посмотрел в расширенные зрачки Огонька, потом в иллюминатор. Вроде бы все нормально, взлетели.

– Перекладывали тут наш багаж. Залез в гранатную сумку, а там… – Незлобин разжал кулак. В нем лежала чека от гранаты.

Глава 3

Во рту резко пересохло. Я еще раз покосился в иллюминатор. Если граната взорвется и осколки пробьют баки… Мы просто рухнем вниз горящей кометой. Сколько тут тонн авиационного керосина под нами? Десять тонн? Хоронить будет нечего.

– От чего чека?

– РГД-5.

– Какого хрена не сняли взрыватели? – Я с большим трудом взял себя в руки.

– Да ты сам гнал нас, быстрей, быстрей… – ответил Незлобин.

– Чья сумка?

– Ильясова-старшего.

– Он знает?

– Нет, я никому