— Вижу, манерам тебя не обучили, — хмыкнул старик.

— Не понимаю, почему я должен кланяться человеку, который приказал притащить меня сюда силой, — ответил я старику, выпрямляясь и одергивая чуть задравшуюся футболку.

Я все еще был в вещах, в которых ходил в поход, и это заставляло меня чувствовать себя уязвимо. Тяжело на равных говорить с людьми в строгих костюмах, когда на тебе майка и спортивные штаны. Я бы чувствовал себя намного комфортнее сейчас в пиджаке, а лучше — в моей армейской форме. Тогда разговор бы ощущался совершенно иначе.

— Я приказал доставить тебя на беседу, — ответил старик. — Как ты понимаешь, твое желание здесь присутствовать нас не интересовало.

— Я сотрудник вашей компании, господин Пак Хи Кун, вы всегда могли вызвать меня через отдел кадров. И при этом информация не вышла бы за пределы ограниченного круга лиц, — ответил я, сверкнув глазами на Юн Донджина, отца госпожи директора по персоналу Юн Хян Ми.

Юн Донджин от такой наглости даже кашлянул, а вот старик Пак Хи Кун даже рассмеялся.

— Нагл, остер на язык. Ты знаешь, мальчик, что способность к юмору и сарказму один из признаков интеллекта?

— Догадывался, — ответил я.

— Ты знаешь, почему ты здесь? — прямо спросил Пак Хи Кун.

— Очевидно, из-за того, что я работаю на вашу внучку, госпожу Пак Сумин, — ответил я. — А еще потому что она убрала старую бесполезную охрану.

— Точно умен, — довольно протянул Пак Хи Кун. — Значит, ты понимаешь, что ты должен будешь делать дальше?

— Работать на госпожу Пак Сумин, в точности выполняя ее указания и свои должностные обязанности? — включил я дурачка.

— А еще минуту назад ты говорил такие умные вещи, северянин… — покачал головой господин Пак Ки Хун.

— Я не слишком силен в ребусах или чтении мыслей, — ответил я.

Старик нахмурился, а Юн Донджин чуть дернул головой.

В следующий момент мне по шее прилетел удар ребром ладони, от которого у меня потемнело в глазах.

— Знай свое место, северянин, — уже совершенно другим тоном сказал Пак Ки Хун и я почувствовал, что прямо сейчас меня в этом кабинете могут и пристрелить. Этот старик пожрал на своем пути к вершине сотни, если не тысячи конкурентов. Что для него еще один безродный беглец?

— Мне платит, предоставляет жилье и паек именно госпожа Пак Сумин. Я не понимаю, почему должен исполнять ваши указания, — прямо ответил я, держась за шею.

Кровь стучала в висках, в глазах немного плыло. Ударили бы сильнее или рукоятью пистолета, и я бы потерял сознание.

— У тебя нет другого выбора, — внезапно подал голос Юн Донджин. — Ты не можешь проигнорировать приказ господина Пак Ки Хуна.

— Я всегда могу уволиться, — улыбнулся я. — Если я не буду работать на госпожу Пак Сумин, то и доносить не буду способен, ведь так? Я, кстати, давно подумывал поменять место…

Юн Донджин потянулся к стопке с документами и, выудив желтую папку, бросил мне ее под ноги.

— Ты будешь делать все, что тебе прикажут, — сказал советник Пак Ки Хуна.

Я посмотрел на старика, который ожидал моей реакции, оглянулся на застывшую за спиной охрану, после чего поднял с пола документы. Одного взгляда на первую страницу мне хватило, чтобы волосы на шее пришли в движение.

Короткое досье на меня, Ким Аран. Фотография господина Ма Донга, описание моего маршрута в день похищения Пак Сумин. В папке было абсолютно все про меня. Номера телефонов и банковской карты, старый адрес, даже номер паспорта.

— Наш конгломерат — это одна большая семья, — начал Пак Ки Хун. — Я, как основатель, несу ответственность за каждого сотрудника, чей труд лежит в основе процветания моего бизнеса. И конечно же я не позволю, чтобы эта информация попала в руки неправильных людей. Например, в руки твоего знакомого, с которым ты так мило пил чай посреди ночи, северянин. Но ты же понимаешь, что если ты уволишься, то и эту большую семью ты покинешь?

Я поднял глаза на старика Пак Ки Хуна. Старый маразматик, который привык играть людскими жизнями, словно это фишки на доске. Он сейчас прямо мне говорил, что единственное, что отделяет меня от триады — мой статус его работника. Уйду из InterConnect, перестану работать на Пак Сумин — и меня тут же бросят на съедение бездомным собакам. Такая папка в руках триады значительно упростит им задачу.

— Если ты думаешь о бегстве из страны, то об этом тоже можешь забыть, — усмехнулся Пак Ки Хун. — Ты не поднимешься на борт ни единого самолета, тебя не примет ни одно судно. Можешь попробовать сбежать вплавь обратно на родину, но не факт, что тебя не расстреляют свои же. Так что перестань тратить мое время и слушай внимательно…

Закончить старик не успел. Двери в кабинет с грохотом распахнулись, а на пороге появилась Пак Сумин.

Одета годзилла была не в пример лучше, чем я. И если ее обычный рабочий костюм я понять мог — его выстирали и оставили в пентхаусе горничные, то когда она успела сделать макияж?

К девушке тут же прыгнули двое, что стояли по сторонам от двери, но Пак Сумин только прорычала:

— Руки убрали, уроды! — заорала годзилла, рывком сбрасывая ладони охранников со своих локтей. — Старик! Что ты вытворяешь⁈

— Сумин-ян, у меня к тебе тот же вопрос… — сверкнул глазами Пак Ки Хун.

Широким шагом Пак Сумин пересекла кабинет и с силой ударила ладонями по столу, наклоняясь к собственному деду настолько близко, что, казалось, она хочет ударить его своей головой. И это бы у нее получилось, не будь стол больше метра в глубину.

— Почему моего ассистента хватают твои амбалы⁈ Он вообще-то на работе!

— Что-то я не припомню, чтобы его забрали