Лев попытался его успокоить:

– Максим, я согласен с твоей женой – семья важнее всего. Но давай по порядку, а то я понять не могу, из-за чего весь сыр-бор.

Мужчина в ответ лишь отчаянно махнул рукой:

– Да я сегодня с утра к юристу уже съездил, отвалил две тысячи за консультацию. Он сказал, что ничего не поделать, пока следствие не закончится.

– Что за следствие, рассказывай, – оживился Лев Иванович, услышав такое родное слово.

– Да я сам не разобрался толком! Я сварщик, а не мент, в таких делах не соображаю! – От отчаяния Максим стукнул плотным веснушчатым кулаком по стволу дерева.

– А я мент, поэтому рассказывай. Соображу, что можно сделать, или подтвержу, что ничего не сделаешь. Пошли прогуляемся по пляжу, чтобы дурь из тебя вышла немного.

– Пошли, надо проветриться. А то так и хочется догнать этого подлеца и рыло ему начистить, – согласился хозяин гостиницы.

И он решительно направился к забору возле вишневых деревьев. Отогнул металлическую сетку и проскользнул наружу. Льву оставалось только следовать за ним.

Они начали спускаться к пляжу по узкой крутой тропинке. Спуск был опасным и трудным, ноги скользили по пышной траве, а вниз от каждого шага летели перекатами мелкие камешки.

Когда они спустились, красные и мокрые после стремительного спуска, Максим кивнул на почти отвесную площадку травяного холма:

– Вот так раньше к морю приходилось спускаться, пока лестницу не построили. Лестницу Лена придумала, чтобы не петлять через город и не ломать здесь ноги. Местные эту дорогу знали и раньше, позади нашего коттеджа, где я веранду достроил, все усеяно заброшенными тропками… Вверх по улице через три дома – пункт травматологии. Знаешь, как у нас шутили раньше: если ногу сломал, пока с Зеленого холма спускался, получишь в подарок второй перелом.

Но крутой спуск благотворно повлиял на мужчину. Он размеренным шагом пошел вдоль береговой полосы, уводя своего собеседника подальше от многолюдной толпы.

– У Лены родни много – тетки, дядьки, сестры. Все в соседних поселках живут. Ну, как живут… Существуют. Пьют многие, работать не хотят, куролесят – порода у них такая, беспутная. По мне, так это все оправдание безделью. Елена моя, вон, как пчелка, с утра до ночи хозяйство держит. Тетка троюродная, Валентина Митрофановна, всегда у Ленки под боком жила, в соседнем районе, но все равно ближе, чем остальная родня. Она за ней ухаживала долго – прибраться, приготовить, в магазин сходить. В последние два года тетка стала совсем сдавать – один раз плиту не выключила, чуть дом не спалила; в другой раз зимой на крыльце упала и встать не смогла, хорошо, что соседи увидели, подняли, Лене позвонили. Да и дом не квартира – требует мужской руки, особенно такой старый. Там все на честном слове уже держится, топить надо каждый день, вода из колодца, стены осыпаются на голову. Дешевле снести и новый построить, это я как строитель говорю. Да и тетка сама заскучала, надоело ей в одиночестве каждый день сидеть. Лена старалась почаще приезжать, но каждый день не накатаешься, у нас своя семья. Тогда Валентина сама предложила нам сделку: мы оплачиваем ей частный дом престарелых до конца жизни, а она нам отписывает по завещанию свое имущество. Наследство у старухи – и есть тот самый домик-развалюшка. Мы ей выбрали самый лучший дом престарелых в городе, навещали ее каждые выходные. Лена и в будни приезжала повидаться с Валентиной, и Анютка с ней ездила за компанию, хоть у старухи характер совсем не сахар – она привередливая и капризная. Старались по-человечески. Наследство наследством, но для Лены Валентина – родная душа. Когда бабулька начала заговариваться, мы ей даже выбили всеми правдами и неправдами квоту на обследование в столице в неврологической клинике. Из Москвы прилетела она радостная, по бумажкам здоровая на все сто, а буквально через пару недель умерла. Вот не поверишь – чужая, по сути, мне старуха, вредная как черт, а привык я к ней. На похоронах прям истосковался. А Лена до сих пор по ней плачет. Убежит на летнюю кухню, чтобы никто не видел, а обратно с красными глазами возвращается. Позавчера полгода стукнуло со дня смерти, я поехал к нотариусу наследство получать, а там шиш. Валентина зачем-то застраховалась на крупную сумму, и страховая компания заподозрила, что с ее смертью что-то нечисто, и накатала на нас заявление в прокуратуру. На нас с Леной! Дескать, мы бабку со света сжили. Да моя Ленка всю жизнь за Валентиной лучше, чем за ребенком родным, смотрела! У меня миллион в этот участок вложен, заемный! Я же к летнему сезону построил там еще одну гостиницу, номера сдал, задаток взял у людей, думал, осталось только официальные бумажки подмахнуть у нотариуса – и гостиница начнет работать! Юрист сказал, что, пока следствие не закончится, наследство нам не отдадут, а могут и вообще лишить его как недостойных, даже закон такой есть.

Со стоном злого отчаяния Максим опустился на крупный валун. Морские волны набегали, окатывая брызгами его брюки, но мужчина ничего не замечал, погруженный в тяжелые мысли о своей беде. Лев тронул его за плечо:

– Давай еще раз. Только теперь я буду задавать вопросы, а ты отвечай. Я так и не понял, что за следствие и почему вам отказано в наследстве.

Гурову искренне хотелось помочь разобраться с проблемой человеку, который принял их так радушно. И его грызло сомнение: врач тогда сказал, что Валентину Митрофановну ждут долгие годы жизни, почему же тогда старушка так быстро отправилась в мир иной?

Максим с досадой отмахнулся:

– Да не знаток я в этих делах, руки у меня лучше работают, чем голова! Чего языком молоть – я уже ездил сегодня к юристу, все законно! Остались только долг перед банком, прогоревший бизнес и люди без жилья на отдыхе. И все это по закону!

Лев Иванович не любил хвастаться, но ему пришлось объяснить удрученному хозяину гостиницы, с кем он имеет дело:

– Максим, я много лет занимаюсь расследованиями, в том числе и сложных дел. Я думаю, что смогу тебе помочь. Но для начала необходимо, чтобы я понимал каждую деталь. Скажи, как ты узнал о страховке?

– Да я в глаза страховку не видел, Валентина ее оформила без нашего ведома. После похорон я посоветовался с юристом, он сказал, что можно не ждать полгода и уже вступить в права наследования. Договор у нас с ней подписан