Напоследок Кощей с Игорьком проехали по Кошкино на велосипеде, полюбовались празднично украшенными домами, из окон которых лился теплый уютный свет. Из каждого окна на снег отбрасывали яркую мозаику цветные гирлянды, развешенные ребятишками к Новому году. Все кричало о празднике, все жило им и воспевало приход нового года.

Выехав на шоссе, загрустивший Кощей потихоньку свернул на обочину и спрятал велосипед за густыми деревьями.

— А я никогда не праздновал Новый год, Игорек. Вроде как не солидно веселиться. Я же злодей…

Дождавшись, когда окончательно стемнеет, наш сыщик с Игорьком снова отправились в лесную чащу. Полная луна забралась на самую верхушку неба. У Кощея затекли ноги, но он терпеливо выжидал в засаде и тихонько делился мыслями со снегирьком:

— Я все не мог понять, что за ковер сверху летал? Наш-то ковер-самолет давно в музее. Уже и в Гринча был готов поверить, и в Вампира заморского. А тут вот оно что…

Как раз во время его монолога заскрипел вдалеке снежок, затрещали веточки, послышались звуки-шорохи. Со стороны питомника отделилась тень, которая обрела контур человеческого тела. Послышалось лязганье лопаты. Кощей выглянул из-за дерева, прикинул расстояние до копающего и, набрав полную грудь воздуха, ринулся вперед.

Его заметили сразу же. Раздался зловещий свист, кто-то закричал, и черная фигура, бросив лопату, кинулась наутек. Кощей в этот раз был проворнее и ловко перескочил через елку, встретившуюся на его пути.

— Стой, все равно догоню! Хуже будет! Сопротивление наказуемо, я при исполнении!

Наконец они добежали до изгороди, и злодей попытался оседлать забор, но Кощей оказался быстрее. Поставил подножку и применил свой фирменный бросок через плечо. Поверженный беглец попытался укусить Кощея за палец, но тот рывком стащил с брыкавшегося черную шапочку с прорезями для глаз.

— Василиса Прекрасная? — ахнул Кощей, посветив фонариком в лицо девицы с косой, вывалившейся из-под шапочки.

— Это я раньше была Прекрасная, теперь я Премудрая, — огрызнулась та, сталкивая с себя Кощея и отряхиваясь.

— Так это ты у нас воришка?

— Елки тоже жить хотят! Да Вы хоть понимаете, какое значение имеет кислород?

— Значит, эко-активистка? В Швеции своей премудрости понахваталась? И чего вам, девицам, не сидится на месте? Вязали бы носки…

— А как же равенство полов, свобода самовыражения? Кощей Петрович, Вы настоящий шовинист!

— От феминистки слышу!

— Дядя Кощей, да Вы хоть знаете, что в мире творится? Глобальное потепление, леса вырубают, экология под угрозой. Если мы не задумаемся сейчас, будет поздно, — с запалом выдала Василиса.

— Это ты «первому» расскажешь, когда тебя его следователи в оборот возьмут.

— Ну и пусть! Я одна за все отвечу, остальные тут не при чем.

— Точно! Я и забыл, что тебе кто-то помогал. Небось сбежали подельники…

— Ну уж нет, того-этого, тут я, — решительно шагнул из-за соседнего дерева Лешик с елкой под мышкой.

— Муж и жена — одна сатана, — буркнула Кикимора, выкатившись откуда-то из-под забора. Она подхватила Лешика под руку.

— Внучка, я с тобой, да выбраться не могу, — раздался протяжный крик Водяного из покрытого льдом ручья в овраге.

Затрещали ветки, и из черничной темноты, из-за заснеженных кустов на героев выдвинулась гигантская тень Горыныча.

— Так вот что у тебя за раздражение на спине! Ты елки на себе перевозил, вот и искололся, — покивал довольный Кощей, подтвердивший свои подозрения. — А в пожарные пошел, чтобы к гидрантам доступ иметь?

— Ну деревья же поливать надо, — понурил голову Горыныч, ковыряя лапой мох на сосне.

— Короче, у вас тут преступный заговор? Действует целый синдикат, ОПГ Кошкинского формата. Хороши, нечего сказать! Василиса со своей осиной талией в любую форточку влезет. Домовых зельем из сон-травы опаивали. Елочки на Горыныче перевозят. Водяной живой водой промышляет, контрабандист моченый. Водица вам нужна, чтобы мертвые елки оживлять: корешки так и прут. Бери и сади. Леший С Кикиморой под видом питомника все это дело «крышуют»: елочки-иголочки, не подкопаешься. Бизнес доходный? Зачем вам это?

И тут откуда-то сверху запела Яга:

— Танцуй под бузиной! Тряси своими арбузами!

— А, и ты тут, перхоть старая? Примчалась на своей реактивной ступе поддержать разбойников?

— Если что, я с ними по этапу пойду. Один за всех — и все за одного! — откликнулись на клич Яги остальные елочные воришки.

— Ты еще не понял? — усмехнулась Василиса. — Яга у нас главный глашатай, ее песни людям про природу и деревья вещают. Агитируем народ задуматься о главном!

— Морозу все расскажете, когда я вас к нему всех приведу.

И тут случилось что-то в высшей степени удивительное. Зазвенели бубенцы, лес озарился светом, заискрился снег, ударил гром. И прямо перед всей честной компанией появился Дед Мороз в сопровождении раскрасневшейся Снегурочки.

Та не заметила Кощея и радостно закричала:

— Получилось! Успели до Нового года, все 100 елочек у нас! Все жестоко срубленные елки спасены и будут жить! Мы перейдем во второй этап мирового экологического конкурса «Зеленее некуда»! Друзья, команда, вот увидите, Кошкино еще станет столицей экотуризма!

— Картина Репина «Приплыли». Как же так? — от удивления челюсть Кощея отъехала в сторону, а Игорек свалился в снег, имитируя обморок. Тут только дед с внучкой заметили, наконец, сердитого сыщика, замотанного в шарф по самые уши. Мороз Сергеевич нахмурился:

— Эх, Кощеюшка, что же ты всех по злой мерке меряешь? Не виноваты они. Мы же с добром дело затеяли!

— Все, кто остался без елок, сейчас получат новые, но уже в кадках! — торопливо объяснила Снегурочка. — Один гектар хвойных деревьев за год задерживает 40 тонн пыли, а одно взрослое дерево производит около 120 кг кислорода в год.

Вместо тысячи слов Дед Мороз ударил посохом в снег, и во все стороны от центра побежали цветные искорки-огонечки. Закружился водоворот снежинок и со стороны питомника вверх взмыли, казалось, бесконечные кадки с елками.

— Летите-летите, в каждый дом, где елки нет, попадите! — пробасил Мороз, под радостные аплодисменты сказочных героев.

Кощей смотрел на все это с нескрываемым скепсисом.

— Тьфу на вас. Вот это настоящие