Вскоре подъехала уже совсем другая скорая, в которой находилось аж четверо почти одинаковых на морды полуэльфов. Вот уж точно, убийцы в белых халатах. Пока длинноухие делали вид, что они спасают жизни, вынося девчонку на носилках, я отирался на улице, действуя на нервы троллям вопросами. А затем вообще поинтересовался у одного из них:

— А на кой черт вы заставили старого пня тащить бабу ко мне в номер? Сразу в больницу не могли?

— Раньше упыри как-то госпиталь не заказывали, — гулко хмыкнул один из гигантов, — Всё сами делали.

— Тооочно, — тут же саркастично протянул один из освободившихся эльфов, подошедших к нам, — Ведь тут и вампир обычный, и смертная тоже… умники аидовы! Хорошо хоть у вампира мозги есть, м-мать… мастер Арвистер, нам нужно ехать. Палата уже готова.

Пока особая «скорая» пробиралась через улицы Омниполиса, я, не отрываясь смотрел в окно на настоящую городскую жизнь. Нормальную, полноценную, цивилизованную. Потертый жизнью орк, рычащий на молодящуюся гоблиншу, минотавр, намывающий стекло своего драндулета, стайка школоты, почти вся состоящая из полукровок, бьет друг друга портфелями по голове. Худой нервный гном, спешащий домой с авоськой, полной молочных бутылок…

Кафе, магазины, киношки, клубы. Казино, темные подворотни, оружейные магазины. Стены, измазанные этими новомодными тупыми рисунками. Парочка упившихся рэтчедов, которых пинает изрисованный синяками бомж.

Омниполис. Город, расположенный в самом бедном на магию месте во всех Срединных мирах. Здесь работает электричество, двигатели внутреннего сгорания, здесь чадят фабрики, есть центральная канализация, функционируют кондиционеры. Это самый богатый, самый густонаселенный, самый продвинутый и самый опасный город из всех. Город изгоев, город полукровок, город, принимающий всю дрянь Срединных миров, тех, кому некуда больше идти. Созданный ими и для них.

Почему же чистокровный благородный вампир может мечтать жить в этой дыре, спросите вы? А, скажите, вы знаете, что такое… смеситель? Нет-нет, даже не это. Просто… ванна с горячей водой. Знаете, сколько стоит подобное удовольствие на постоялых дворах? А туалетная бумага? А транспорт с рессорами? А лампочки? Вы представляете, что значат для вампира — лампочки? Обычные электрические лампочки?

Не представляете. Потому что если бы да, то сегодня обязательно бы выпили за мою будущую счастливую жизнь!

Глава 2

Темный альянс

На мой энергичный повторный стук в дверь ответом стал рёв взбешенного крупного зверя, от которого задрожали окна:

— Я оторву твоё стучало, тварь! И забью им тебя насмерть!! Возноси свою последнюю молитву!!!

Угроза не была пустой. Возле двери в приличествующем месте была установлена большая кнопка звонка, обрамленная бронзовыми завитушками, даже снабженная надписью «ЗВОНИТЕ». Какой бы то ни было стук приближающийся к двери разъяренный монстр не переносил в принципе. Даже сам звонок был очень мягким и напевным.

Дверь распахнулась, демонстрируя мне и Малиновой улице несуразно огромную зеленую лысую голову, распахнувшую свою зубастую пасть для очередного дикого вопля. К голове прилагалось мощное тело тяжелоатлета, ручищи толщиной с мои бедра, а также дурной мощи, которой вполне хватало, чтобы подхватить живую взрослую лошадь и бросить её метра эдак на три. По крутой дуге. Кстати, про лошадь я не зря. Это была очень особенная лошадь. Она умела стучать копытом в что-нибудь деревянное, выпрашивая себе подачку.

Ну, мне полетать было не суждено. При виде моей скромной персоны, удерживающей стоящий рядом гроб, большая зеленая голова шокировано лупнула своими маленькими желтыми глазками, в которых лишь гном с лупой нашёл бы зрачок, а затем потрясенно выдала:

— Конрад?!!

— Привет, Шегги, — я выдал свою фирменную улыбку, — Давно не виделись!

— Ты зачем стучишь-то? — осведомился успокаивающийся на глазах, но еще очень злой бугай.

— Да понимаешь… — я выдал еще одну улыбку, поядовитее, — Никак не могу заставить себя нажать на такой красивый звонок. Он же дорогой, зараза такая, сотню талеров за него отдал! Кстати, уже пять лет как жду их, Шегги. А я же их считал, помнится, этими самыми руками. И зарабатывал тоже.

— Ну… это я к тому… — тут же занервничал бугай, — Что это же твой дом! Ты мог просто открыть дверь ключом!

— Мог бы, — покивал я, — Только есть один маленький нюанс, Шегги, и его зовут Шпилька. Когда ты слышишь стук, то ты становишься раздражительным, поэтому твоя сестра тут же накидывает на себя больше шмоток, чтобы не бесить тебя еще сильнее. Кажется, она научилась одеваться даже во сне. А так как я собираюсь с вами обстоятельно поболтать, одетая Шпилька куда лучше… обычной. И звонок, Шегги. Звонок. Сто двадцать талеров.

— Ты только что говорил про сотню! — мой собеседник, несмотря на то что выглядел орком-олигофреном с этой своей несуразной огромной головой, был вполне сообразительным малым.

— Это было пять лет назад. Инфляция, Шегги, инфляция. Возьми гроб, пожалуйста. Только аккуратнее, очень тебя прошу.

Только я и пыхтящий здоровяк преодолели прихожую, как внутренности дома разорвал звонкий и тонкий вопль, сопровождающийся торопливым топотанием босых пяток по лестнице:

— Шег! Не убивай идиота! Шееееег! — встрепанная черноволосая девчушка миниатюрных размеров опрометью неслась по лестнице, — Нам нечем подкупать стражеееей!

При виде меня она споткнулась со сдавленным воплем, а затем продолжила спуск уже без помощи ступенек, чистым полётом, сопровождая всё это дело паническим визгом. Вытянув руку, зеленокожий здоровяк ловко вынул орущую сестру из воздуха, а затем аккуратно поставил добычу на пол. Ни грамма не удивленная такой помощью, крошечная красавица тут же задрала ушастую мордаху, улыбаясь во все свои сорок зубов. Прямо полнейший детский восторг от лицезрения вашего покорного слуги. Фальшивый настолько, что это может претендовать на произведение искусства.

— Конрад приехал!

С этой бедовой парочкой полугоблинов я познакомился через пять лет после того, как купил дом на Малиновой. Мы встретились на окраине Омниполиса, в дешевом кабаке, где я топил печаль и свои два выходных, попутно ломая голову над своим заброшенным жилищем, которое без пригляда стало потихоньку разваливаться. Ну, то есть не разваливаться, а паркет начал трескаться, оконные рамы тоже,