Рюмочная «старый пёс» находилась в цокольном этаже скрывающего свою древность под новой краской трехэтажного дома. Я спустился по истертым бетонным ступенькам и открыл потрепанную временем тяжелую дубовую дверь, удерживаемую по старинке тугой ржавой пружиной. В длинном зале стояли два ряда столиков. Уже вечерело и через небольшие, высоко расположенные окошки, проникало совсем немного света, что удачно маскировало немытый пол и старые грязные обои на стенах. Пройдя мимо барной стойки, которая была самым освещенным и ухоженным местом в этом заведении, я увидел в дальнем углу одинокого посетителя.

Сделал несколько шагов в его сторону и замер. Это был не он! Хотя нет, глаза точно его. И то, как он, улыбаясь, поднимал правый уголок рта, тоже никуда не делось. Заметив моё замешательство, он заулыбался ещё шире.

— Не стой пнём, граф Бестужев! — воскликнул Витя, встал и двинулся мне навстречу.

Он даже тембр голоса поменял, как и я. Вот только он меня в новом образе видел, а я его нет. Я шагнул ему навстречу, и мы крепко обнялись.

— Привет, дружище! — сказал я, похлопав его по спине. — Как тебя зовут то теперь?

— Имя менять не стал, но теперь я не барон Ланской, а граф Виктор Афанасьевич Рылеев! Можешь поздравить с повышением.

Мы заказали по кружке темного пива и слабосоленую нерку. С полчаса сидели трещали, вспоминая, как строили планы, улепетывали из дома. Делились впечатлениями о новой жизни. Витя поступил в высшее училище внешней разведки Российской Империи. Там он нашёл выход своим навыкам и амбициям. Но встретились мы не просто поболтать, я понимал. Ждал, когда он сам начнёт говорить. И он начал.

— Герцог Альтенбургский активно сотрудничает с твоим отцом, ты же в курсе?

— Уже да, — ответил я, сделав глоток пенного. — Слежу за новостями.

— Молодец. А знаешь, зачем?

— Расширяет сферы влияния, вкладывает свои капиталы, чтобы их преумножить. Тут ведь и ежу понятно.

— Ну, как бы да. Он собирается вложиться в новый цех завода, но для серьёзных вливаний у него маловато средств, скорее всего он лоббирует чьи-то ещё интересы, но это имя пока держится в секрете. Даже я ничего не смог нарыть. Теперь «Лада» будет выпускать не только средний класс и спорткары, но и гоночные болиды.

— Вполне ожидаемо, — ответил я. — Спортивные автомобили их конёк. Пора выходить на новый уровень.

— Думаешь, твой отец не справился бы сам? А батюшка его супруги уже имеет определённый пакет акций концерна и тоже смог бы вложиться в новое расширение.

— Насколько я знаю, собственное дело рода Сугорских буквально терпит бедствие и все усилия они вкладывают в поддержание на плаву своего агрокомплекса. У него появились серьёзные конкуренты на этом поприще. Возможно, доход с акций Лады помогает ему не обанкротиться окончательно.

— Абсолютно верно. Ты уже догадался, что происходит?

— Хотят оттеснить Сугорского?

— Со стороны выглядит примерно так, но не всё так просто. Софья имеет немалый вес над мужем, могла бы просто встать грудью на пути новых инвесторов. Но она этого не делает.

— Думаешь, что она заинтересована в разорении собственного отца?

— Вот это точно вряд ли. Я вскрыл их переписку. Сугорский сам толкает дочь чуть ли не в объятия сыну герцога. Ну это так, образно. На самом деле, насколько я понял, она активно участвует в продвижении договоров о постройке нового цеха с поддержкой герцога. Только никак не могу взять в толк, почему.

— Ты знаешь, Вить, мне на самом деле настолько глубоко начхать сейчас на бизнес отца и уж тем более его новой жены, что даже не могу взять в толк, зачем мы это всё обсуждаем.

— Мне кажется, что все эти взаимодействия не возникли из воздуха просто так. Внешне всё выглядит, как новый взлет концерна на ещё большую высоту. Думаю, они понимают, что ты не в болоте утоп, а просто сбежал. Может таким образом хотят вернуть тебя назад? Имя графа Строгонова на первых полосах газет мелькает всё чаще. Но, вполне возможно, что моё предположение сильно отличается от истины.

— Да на хрен я им сдался? Я в последние годы был второй запаской в багажнике. Сдуло ветром и слава Богу.

— Ну почти. Только люди Альтенбургского, насколько мне известно, большинством своим из числа внештатных сотрудников, шастают по городам и весям, выискивая следы Дмитрия Михайловича Строгонова. Пока это делают довольно скрытно и ненавязчиво. Нет полной уверенности, что это не с подачи твоего отца или Софьи. Может всё-таки они ищут тебя из благих побуждений? Я конечно не богу быть уверен, ну а вдруг?

— Пусть ищут, плевать, больше года прошло. Меня больше нет. Я утоп в болоте, назад путь отрезан.

— Ну смотри, я тебя предупредил. Если ещё что нарою, буду держать в курсе.

— Спасибо, Вить, — я протянул ему пятерню. — Я понял тебя, буду внимательней. Давай ещё по кружечке.

— Почему бы и нет, — он осушил до дна свою кружку и громко стукнул ей по столу. — Давай повторим. Не ожидал, что в этой дыре подают столь качественные напитки. И рыбка свежая, самое то.

Мы просидели ещё с полчаса, выпили по третьей, поделились впечатлениями от своих учебных заведений и разошлись когда уже темнело, соблюдая все меры предосторожности. Счет оплатил он, а когда я рыпнулся, сказал «разбогатеешь, оплатишь!» Похоже у него неплохо обстояли дела с финансами.

Я осторожно выглянул из-за двери. Лишь один удаляющийся прохожий, который, судя по походке, вряд ли являлся чьим-то соглядатаем. Небрежно одетый мужчина был изрядно пьян, его заметно шатало. Мы выпорхнули из цокольного этажа и пошли в разные стороны.

Идти домой вроде рано. Ковыряться в грязном белье экс родни надоело. А почему бы и не принять приглашение Андрея? Ну я же ненадолго. Питейный дом Проскурина находился не так далеко.

Музыка и шум голосов были слышны даже на улице. Перед входом стояли два могучих охранника, которые сначала попытались меня остановить, но увидели фамильный герб на кармане рубашки и услужливо открыли дверь.

Количество народа в клубе меня поразило, вроде не пятница. Хотя летом у богатеньких и беззаботных аристо пятница могла быть семь раз в неделю, чему тут удивляться? Уже неплохо подвыпившая толпа прыгала на танцполе под самый модный столичный хит. Я протиснулся вдоль стеночки вглубь помещения и за дальним столиком