— И мне ведь даже ответить нечем. Ладно, а что с этими двумя? Хлопот не доставили?

— Нет. Кажется, нападение бойцов их организации заставило их понервничать. Им определённо не скрыться своими силами, так что им нужна надёжная защита. Поэтому оба не сопротивлялись, даже не высказывали никакого недовольства.

— Тогда ждём транспорт и сваливаем из Дамаска. Нужно только сделать так, чтобы никто не узнал о том, что произошло на самом деле.

* * *

— В итоге вроде бы не самая сложная операция превратилась в непонятно что, — вздохнул Император. — И вот уже вся мировая пресса говорит о бойне, случившейся в Дамаске. Даже удивляюсь, что Чёрному удалось скрыть своё участие в этой истории и нам никто не предъявляет никаких обвинений.

— Иметь невероятно технологический ИИ в своём распоряжении крайне удобно, — улыбнулся Багратионов. Ни осталось никаких цифровых следов, что указывали бы на нашего молодого героя. А из людей никто его не запомнил. Парень продумал маршрут экстренного побега в консульство, так что лишь пара человек помнит неожиданное появление людей в тактической броне на летней веранде какого-то кафе.

— Это радует. Не случилось дипломатического скандала, Чёрный сам не пострадал и выполнил поставленную задачу. Ещё и заставил Этих людей из «Изнанки» работать на нас без предварительных условий. Они как, уже начали говорить?

— Поют соловьями. Передали обещанные списки, идут аресты. После того как они прилетят в столицу мы куда более серьёзно займёмся их допросом. Чёрный сказал, что их пока стоит держать под стражей и лишь формально пообещать им помилование.

— Это не совсем по чести, я обязан держать своё слово…

— Парень подозревает, что эти люди причастны к последним событиям, произошедшим в Сургуте. То есть стоят за прорывом тварей и нападением на базу Защитников. И именно из-за своих провалов они были вынуждены бежать и искать защиты у нас.

— В этом случае мне и самому не хотелось бы их отпускать, а лишь наказать. Покушение на жизнь члена правящего рода должно сурово караться.

— Чёрный руководствуется таким же принципом, плюс ему просто противно, что виновные в этих преступлениях могут получить помилование. Поэтому взял их за жабры, а нападение ещё сыграло ему на руку.

— Действительно, этой парочке пришлось согласиться на его условия или их убили бы вчерашние соратники. Господа определённо хотят выжить любой ценой. Главное, чтобы они не попытались ничего от нас утаить, желая получить свободу.

— Мои люди обязательно справятся, Государь. Дайте нам несколько дней, мы вытащим из них абсолютно всё.

— Я буду ожидать результатов, Глеб. Ты и сам должен понимать, насколько нам важно получить информацию об этой организации. Кстати, тех, кого сейчас арестовывают твои люди, можно допросить?Нет у них на телах уже знакомых нам печатей?

— Нет. Они же должны были играть роль шпионов и разведчиков, им никак нельзя было даже случайно попасть в поле нашего зрения. Так что на сей раз у нас будет масса информации!

— Прекрасно! Собирай информацию, допрашивай людей. А Чёрного пока оставь в покое, пускай отдохнёт несколько дней. Опять же нужно провести церемонию награждения и наконец-то официально даровать ему титул графа.

— Государь… Боюсь, что пока вряд ли что-то получится. Парень отправил пленных в Москву, а сам арендовал частный самолёт и полетел со своими людьми в Рим.

— А какого… Он сказал почему так поступил?

— Парень заставил пленных рассказать про того хакера, который до этого уже дважды мешал ему и даже может частично противодействовать его ИИ. Чёрный хочет закрыть этот вопрос раз и навсегда, ну и достать ценной информации по возможности.

— А попросить нас о содействии ему кто мешал? У нас же есть агентура, могли бы послать бойцов…

— Чёрный парень упрямый, хочет всё сделать сам. Плюс он считает, что этот хакер дважды оскорбил его своими действиями и желает отмщения. Ставлю сто к одному, что он без всяких проблем разберётся с этим хакером.

— Что ж, будем ждать его возвращения с победой.

* * *

— Кто-нибудь мне объяснит как двое наших бывших соратников сумели в тайне от нас провести свою операцию, затем скрыться от нашего гнева, а после и вовсе сбежали в Россию под защиту тамошнего императора?

— Произошедшее является позором для нашей организации. А мы ведь ещё даже нисколько не отошли от провала первой фазы, когда эти двое умудрились потерять стольких людей в тщетной попытке убить русского императора и того парня. Наверняка они расскажут всё, что знают. Нашей организации грозит страшная участь если мы что-то не предпримем.

— А что мы можем сделать? Мы потеряли стольких людей и немыслимое количество ресурсов, нам нужна серьёзная передышка. Минимум полгода, а лучше год! Только тогда мы можем начать действовать и готовиться к новой первой фазе нашего плана. До этого момента мы рискуем не только потерять остатки того, что у нас уже есть, а ещё сами раскроем некоторые наши тайны.

— Ситуация на самом деле ещё хуже. Я начал получать сообщения, что наших людей в России арестовывают одного за другим. Массовые облавы, никто не смог уйти. Да, эти люди обладали лишь малым количеством информации об «Изнанке», но в совокупности… Мы не только потеряли Россию, но теперь можно ожидать ударов по нашим людям в сопредельных с нею государствах.

— У меня же есть информацию, что глава Тайного Бюро России слил кое-какую информацию своему коллеге из Халифата. Он рассказал ему про нас, нашу организацию и что именно мы стоим за беспорядками в Дамаске. Погибло несколько гражданских из-за неаккуратных действий наших бойцов, арабы требуют крови. Вероятно, своими действиями мы только что создали триединый союз больших империй, которые отныне будут действовать против нас.

— Буквально всё рушится. Что же нам делать? Мы не можем просто сдаться! Слишком многое поставлено на карту!

— Полагаю, что пора переходить к запасному плану, который мы подготовили именно для таких случаев. Придётся поставить всё на карту и надеяться на победу в этом конфликте. В ином случае нас размажут, никто не переживёт эту бойню.

— Как же мне не хочется прибегать к этому плану, но ты прав — это наша единственная надежда на успех. Бесполезно прятаться, нас очень быстро найдут из-за предателей и схваченных агентов. Остаётся только наступать.

— Друзья, я