Шрифт:
Закладка:
– Нет, вы не понимаете. Это чрезвычайная ситуация!
– О, правда? И что же это за ситуация такая?
Прескотт ему явно не поверил.
– Я не могу объяснить. Просто позвольте мне позвонить.
Охранник улыбнулся. Он явно был доволен собой. Пять дней в неделю он бродил из кабинета в кабинет, проверяя, закрыты ли двери и выключен ли свет, и он очень обрадовался возможности наконец хоть на ком-то отыграться.
– Ты никому не позвонишь, пока не объяснишь мне, что здесь делаешь! – сказал он. – Это личный кабинет. – Он нахмурился. – Ты не открывал ящики? Не украл ничего?
Нервы Алекса были натянуты туго, словно канаты, но он заставил себя оставаться спокойным.
– Я ничего не забрал, мистер Прескотт, – сказал он. – Я только что сошёл с самолёта, который приземлился несколько минут назад…
– Какого самолёта?
– Частного самолёта.
– У тебя паспорт есть?
– Нет.
– Это очень серьёзное дело. Въезжать в страну без паспорта нельзя.
– Мой паспорт в самолёте!
– Тогда я отведу тебя обратно, и мы его заберём.
– Нет!
Алекс остро ощущал каждую проходящую секунду. Что он мог сказать этому человеку, чтобы тот всё-таки разрешил ему позвонить? В голове вихрем крутились мысли, и вдруг, едва ли не впервые в жизни, он выболтал правду.
– Послушайте, – сказал он. – Знаю, в это трудно поверить, но я работаю на правительство. Британское правительство. Если вы дадите мне туда позвонить, вам подтвердят, что я не вру. Я шпион…
– Шпион? – Прескотт расплылся в улыбке, но в ней не было ни капли веселья. – Тебе лет-то сколько?
– Четырнадцать.
– Четырнадцатилетний шпион? По-моему, ты слишком много смотришь телевизор, парнишка.
– Я говорю правду!
– Не думаю.
– Пожалуйста, послушайте. Один человек только что попытался меня убить. Он сейчас в самолёте, который стоит на дозаправке, и если вы не дадите мне позвонить по телефону, погибнет очень много людей.
– Что?
– Господи, у него атомная бомба!
Это было большой ошибкой. Теперь Прескотт по-настоящему рассердился.
– Если тебя это не затруднит, попрошу не упоминать имя Господа нашего всуе.
Охранник, похоже, наконец определился, как же ему поступить.
– Я не знаю, как ты сюда попал и в какую игру играешь, но сейчас ты пойдёшь со мной на паспортный контроль в главном терминале. – Он протянул руку Алексу. – Идём! Хватит с меня твоих глупостей.
– Это не глупости. В самолёте летит человек по имени Саров. У него атомная бомба. Он собирается взорвать её в Мурманске. Я единственный, кто может его остановить. Пожалуйста, мистер Прескотт, дайте мне позвонить в полицию. Мне понадобится всего двадцать секунд, а вы можете за мной наблюдать. Дайте мне позвонить, а потом можете вести куда угодно.
Но охранник упёрся.
– Ты никуда не будешь звонить. Ты пойдёшь со мной прямо сейчас, – сказал он.
Отступать больше некуда. Алекс сначала пытался уговорить охранника, потом сказал правду. Ни то, ни другое не сработало, так что, похоже, придётся просто вывести его из строя. Прескотт обошёл стол и подошёл почти вплотную. Алекс напрягся, балансируя на цыпочках и сжав кулаки. Он понимал, что охранник просто выполняет свою работу, и не желал ему зла, но другого способа нет.
И тут открылась дверь.
– Вот ты где, Алекс! Я за тебя переживал…
На пороге стоял Саров.
Его сопровождал Конрад. Оба выглядели плохо – бледные, с расфокусированными глазами на пустых лицах.
– Вы ещё кто? – раздражённо спросил Прескотт.
– Я отец Алекса, – ответил Саров. – Верно, Алекс?
Алекс колебался. Он до сих пор стоял в боевой стойке, готовый нанести удар, но медленно опустил руки. Он понимал, что всё кончено, и ощутил горечь поражения. Теперь ему уже ничего не сделать. Если он начнёт спорить прямо при Прескотте, Саров просто убьёт их обоих. Если попытается драться, результат будет примерно таким же. У Алекса оставалась одна-единственная надежда. Если он выйдет отсюда вместе с Саровым и Конрадом, а охранник останется в живых, есть маленький шанс, что он расскажет кому-нибудь о произошедшем, а этот кто-то сообщит в МИ-6. Алекса, скорее всего, спасать уже будет слишком поздно, но они могут успеть спасти мир.
– Верно ведь, Алекс? – Саров по-прежнему ждал ответа.
– Да, – ответил Алекс. – Привет, пап.
– Так что там за дела с бомбами и шпионами? – спросил Прескотт.
Алекс застонал про себя. Он что, не мог просто промолчать?
– Что, Алекс вам об этом рассказывал? – спросил в ответ Саров.
– Ага. Об этом и ещё много о чём.
– Он звонил куда-нибудь по телефону?
– Нет. – Прескотт надулся от гордости. – Маленький проказник держал в руках трубку, когда я вошёл. Но я быстро его остановил.
Саров медленно опустил голову. Он остался доволен услышанным.
– Скажем так… у него очень живое воображение, – объяснил он. – В последнее время Алекс чувствует себя не очень хорошо. У него проблемы с психикой. Иногда ему трудно отличать фантазию от реальности.
– Как он вообще сюда попал? – проворчал Прескотт.
– Должно быть, сбежал с самолёта, пока никто не видел. Ему, конечно же, нельзя находиться на территории Великобритании.
– Он британец?
– Нет. – Саров взял Алекса за руку. – А теперь нам нужно возвращаться на самолёт. Нам предстоит долгое путешествие.
– Подождите-ка минуточку! – Охранник, похоже, не собирался так просто их отпускать. – Простите, сэр, но ваш сын проник на охраняемую территорию. И, если уж на то пошло, вы тоже. По Эдинбургскому аэропорту нельзя разгуливать, где вам вздумается! Я должен составить на вас рапорт.
– Я понимаю вас, – абсолютно невозмутимо ответил Саров. – Мне нужно отвести мальчика обратно на самолёт. Но мой ассистент останется с вами и сообщит вам любую необходимую информацию. При необходимости он даже сопроводит вас до кабинета вашего начальника. И я сердечно благодарю вас за то, что вы не дали моему сыну позвонить по телефону, мистер Прескотт. Иначе мы все бы попали в крайне неловкое положение.
Не дожидаясь ответа, Саров повернулся и вывел Алекса из комнаты за руку.
Через час «Лирджет» взлетел – ему предстоял последний этап большого пути. Алекс сидел в том же кресле, что и раньше, но теперь был прикован к нему наручниками. Саров ничего ему не сделал, а теперь, похоже, вообще делал вид, что его в самолёте нет. В каком-то смысле это пугало Алекса больше всего. Он ожидал, что Саров накричит на него, может быть, изобьёт или даже прикажет Конраду убить его на месте. Но Саров не сделал ничего. Посадив Алекса обратно в самолёт, русский генерал даже больше не смотрел в его
