местах люди занимаются сексом. Вдвоем, втроем…

Зажимаю уши ладонями, чтобы не слышать все эти стоны. Глаза закрываю. Мне не место в этом клубе, я к такому не привыкла. И не хочу привыкать.

Глава 30

— Посиди здесь, хорошо? — просит меня Игнат. — Никто тебя не тронет. Рам, — он обращается к бармену, который все это время с заинтересованностью рассматривал меня. — На твоей совести. Пригляди за ней.

Он уходит, и мне снова становится страшно. Высокий парень со странным именем Рам придвигает ко мне поближе слегка запотевший стакан с коктейлем красного цвета, но я отрицательно мотаю головой.

— Да он безалкогольный. Честно, — улыбается он уголками губ. — Мне и так оставляют хорошие чаевые, я не спаиваю гостей насильно. Держи еще, — парень достает откуда-то плед и протягивает его мне. — Дрожишь так, что мне самому холодно становится.

Радуюсь, что теплой тканью удается прикрыться полностью. Больше никто не видит голые участки моего тела, и это придает мне уверенности. Не представляю, что испытывают женщины, которые ходят здесь практически полностью обнаженными.

Егор появляется рядом со мной минут через пять. Заставляет посмотреть на него, долго-долго вглядывается в мои глаза.

— Сильно испугалась?

Я вообще не хочу сейчас с ним разговаривать, поэтому молчу. Все еще не понимаю, чего он хотел добиться, выставив меня шлюхой перед кучей незнакомых людей. Проучить? Наказать? Показать мое место?

Гадко это все.

— Пойдем отсюда, — он протягивает мне ладонь, хочет помочь слезть с высокого стула, но я игнорирую эти крупицы странной заботы.

Слезаю сама и по памяти иду к выходу. Егор догоняет почти сразу, хочет взять на руки, но я отскакиваю. И без него справлюсь.

— Ась, ну не упрямься. Ты же еле живая.

Поджимаю губы и качаю головой. Егор злится, выдыхает что-то себе под нос. Я не слышу. Мы выходим из основного зала, девушка в гардеробе отдает мой плащ, но я не спешу переодеваться. В пледе все равно теплее, а до машины здесь не очень-то далеко.

— Ты отвезешь меня домой? — замираю на месте, когда до автомобиля остается несколько метров.

— В таком состоянии? — оборачивается Егор. — Нет.

— Куда тогда?

— Ко мне.

Спорить сил нет. В салоне я сбрасываю неудобные туфли, забираюсь с ногами на кожаное сиденье. Становится гораздо теплее, когда Егор включает печку и подогрев.

Едем мы недолго. Когда паркуемся во дворе, пытаюсь нашарить туфли внизу, но нечаянно бьюсь лбом о крышку бардачка. Черт, еще чуть-чуть, и я скатилась бы вниз.

— Оставь.

В этот раз не спорю и позволяю Егору отнести меня в квартиру. Он опускает меня на диван, сам куда-то уходит. Возвращается уже без пиджака, с закатанными рукавами белой рубашки. Волосы слегка взъерошены.

— Я наполнил ванну для тебя.

Зубы все еще стучат друг об друга, поэтому эта идея не кажется мне такой уж плохой. В ванной комнате Егор оставляет меня одну, и я, быстренько раздевшись, забираюсь в горячую воду. Вожу руками по щедрому слою ароматной пены, умываюсь, тру глаза, чтобы весь макияж точно смылся.

Когда все тело наполняется приятной усталостью, дверь открывается, и я лишаюсь своего кусочка спокойного одиночества. Егор присаживается на край огромной ванны, протягивает мне изящный бокал с длинной тонкой ножкой.

— Сделай исключение из своих правил. Тебе сейчас это нужно.

Я выпиваю вино залпом. Морщусь, зажимаю рот ладонью после, чтобы меня не стошнило, и часто дышу. Даже если бутылка, из которой оно было налито, стоит целое состояние, вкус все равно мерзкий. Не зря я предпочитаю что-то без градусов.

— Паршиво вышло, Ась. Я не рассчитывал, что ты окажешься настолько лакомым кусочком, что какой-то мудак ради тебя решится нарушить все правила. Не рассчитал.

— А на что ты рассчитывал? — вскидываю голову, обнимаю коленки, которые подтащила к груди, сразу же как оказалась не одна. — Для чего все это было? Я ведь не отказывала тебе. Мы договорились, и… Зачем все…так?

— Сам не знаю, малыш. Думал, получится просто развлечься с тобой. Но нихера не получается, Ась. Когда Игнат рассказал мне про того залетного, я всерьез захотел убить человека. Из-за тебя. Стоит ли говорить, что ни одна женщина до этого не вызывала во мне таких чувств?

Егор запрокидывает голову, тяжело вздыхает.

— И вот что мне делать с тобой? Отпустить не могу, рядом держать тоже не могу. В сизо мне, знаешь ли, не особо понравилось. Так себе курорт, даже на одну звезду не тянет. Хотя кормят там по расписанию.

Улыбается, пытается шутить, но его тяжелый взгляд лишь усиливает поселившееся в воздухе напряжение.

Вода постепенно остывает, пока мы сидим в молчании и периодически смотрим друг на друга. Мне уже хочется вылезти, но в присутствии Егора делать это точно не стоит. Он почти сразу замечает, что мне стало некомфортно. Приносит чистое полотенце, свою футболку. Она достает до середины бедра.

Наши губы сталкиваются почти сразу, как я выбираюсь из ванной. Вернее, это губы Егора налетают на мои так, что я на несколько секунд теряюсь в пространстве и, чтобы не упасть, отчаянно впиваюсь пальцами в его широкие плечи.

Он заставляет обвить ногами его торс, держит меня за попу и несет в спальню. Опускает на королевского размера кровать и накрывает собой.

Кажется, только в этот момент я действительно согреваюсь. Все, что было до этого — жалкие попытки как-то поднять температуру тела. Стоит Егору скользнуть рукой под футболкой, обнять меня за талию и прижать ближе, как я воспламеняюсь и ощущаю бешеное биение сердца в груди.

— Если не хочешь — ничего не будет, — отрывается, чтобы прошептать это в мои полураскрытые губы.

— Я могу выбирать? — приподнимаю бедра ему навстречу. Между ног все стало невероятно чувствительным. Плоть пульсирует и требует его прикосновений. Только его.

— Бля-ять… — тянет, уткнувшись мне в шею. Дрожу, когда Егор проводит языком по коже в том месте, где бьется пульс. — Можешь.

Вместо ответа я тянусь к пуговицам на его рубашке и медленно расстегиваю одну за другой. Распахиваю края, прижимаю ладошки к его ребрам, надежно закрытым мышцами, и скольжу ниже.

Старательно выталкиваю из головы все мысли. Это просто мы. Мужчина и женщина. Двое, которые до безумия хотят друг друга. Я точно хочу.

Егор смотрит на меня. Задерживается на тех местах, где соски проступают