— Достал, — спросил я у него.

— Да, — произнёс тот, глянув на Самирова. — Только Влад, это будет много стоить. Добыть эту информацию дорого стоило.

— Не дороже денег, — я забрал у него папку. — Заходи, насладишься представлением.

Сидящий у стола барон переводил свой непонимающей взгляд то на меня, то на Андрея, явно пытаясь понять, что именно здесь происходит. У Лизы было не менее удивленное лицо.

— Коршунов, что вы затеяли.

— То, что вам полагалось сделать давным-давно, — отозвался я, открыв папку и начав читать. — Как давно вы собирались сказать этой девушке, что вы её отец?

— Вздор!

— Влад, я же говорила…

— Лиза, помолчи пожалуйста немного, — попросил я её и снова повернулся к барону. — Знаете, Сергей Викторович. Вы так рьяно обвиняли меня в том, что я не чист на руку, что, похоже, забыли. Знаете какое преимущество дают «грязные руки»?

Барон не выдержал и вскочил со стула.

— Бред, с чего я…

— Полезные связи, Сергей Викторович. Очень полезные, — перебил я его. — Такие, какие могут, например, достать журналы посещения из государственного военного архива. А ещё медицинские карты. И я говорю не о тех, которые вы так ловко подменили.

В комнате повисла тишина. Кузнецов мрачной тучей стоял позади меня, подперев спиной на стену и сложив руки на груди. Самиров краснел от злости. Нашего дорогого поборника закона практически распирало от злобы. Лиза же сидела в полном непонимании.

— Что такое? — спросил я у него, помахав бумагами. — Или, что? Вы думали, что никто и никогда не узнает? Серьёзно?

— Закрой рот, — тихо произнёс он.

— Вы же служили вместе с её «предполагаемым» отцом. Были друзьями. А после его смерти внезапно стали помогать овдовевшей женщина, оставшейся одной с малолетней дочерью…

— Я СКАЗАЛ МОЛЧАТЬ! — взорвался Самиров, вскочив со стула. В тот же миг мир будто поплыл от хлынувшей в него магической энергии. Барон даже и не думал скрывать свою ярость.

Впрочем, я это выдержал, хотя давило знатно. А вот Лиза оказалось в куда более худшем состоянии. Практически потеряла сознание и чуть не упала со стула. Благо оказавшийся рядом Кузнецов тут же подхватил её под руки.

Эта картина тут же привела барона в чувство. Поняв, что натворил, Самиров бросился к Елизавете, напрочь забыв про меня.

— Андрей, позови Викторию.

— Сейчас.

Кузнецов выскочил из кабинета, а я подошёл ближе к склонившемуся над девушкой мужчине.

— Слушай те, Сергей, давайте на чистоту. Вы хорошо постарались, заметая следы. Даже умудрились подменить анализ ДНК в базе данных архива. На тот случай, если Лиза попробует найти своего отца. Тогда при проверке тест выдаст совпадение. И плевать, что эти результаты будут касаться вас. Кому взбредет в голову проверять давно погибшего капитана. Другой вопрос в том, почему вы скрывали это от своей собственной дочери.

— Это тебя не касается! — огрызнулся барон, придерживая Лизу. Та выглядела не очень хорошо, но постепенно приходила в сознание. — Ты вообще ничего не знаешь! Думаешь, что я мог позволить себе…

— Что? Только давайте не будем сейчас разводить эту чушь про «бастардов на стороне», хорошо? — попросил я его. — Вы хотели её оградить. Ведь так? Я читал о том, сколько покушений на вас совершили за вашу жизнь. У принципов и приверженности закону есть своя цена.

— Да что ты знаешь о цене⁈ — прошипел он. — Ты! Выскочка барон! Такой же, как и твой отец. Или, что? Думаешь, что я не знаю о темных делишках твоего папаши?

— Если бы знали, то постучались бы в нашу дверь со своими бумажками гораздо раньше, — парировал я. — Уж такой человек, как вы ждать бы не стал. Проблема в том, что, пытаясь окружить свою дочь заботой, вы зажимали её в тиски. Даже жить нормально не давали. И это, не говоря о том, что вы своими действиями, по сути, лишили её отца. И после этого вы думаете, что вправе от меня что-то требовать?

Я посмотрел на него и покачал головой.

— Нет. Знаете, что? Хотите, чтобы я её уволил? Хорошо. Но, только в том случае, если она сама этого захочет. Поговорите с ней. Расскажите правду. Объясните, что и почему сделали. А дальше можете плести про меня любую чушь. Если после этого Лиза скажет, что больше не хочет на меня работать — без проблем.

— Откуда мне знать…

— Что я говорю правду?

Я рассмеялся.

— Да будет вам, Сергей Викторович. Правда, это всё, что у меня есть.

Для наглядности я потряс бумагами, которые держал в руке. Удивительно, но Самиров тут же попытался выхватить их из моих пальцев. Только вот этого я ему не позволил.

— А вот нет. Они останутся у меня. И если вы не поговорите, то я отдам их Лизе, когда она окончательно придётся в себя. Она в любом случае узнает всю правду. И только вам решать, как именно она это сделает.

За моей спиной раздались шаги. Я отошёл в сторону, пропуская внутрь Викторию. Та выглядела так, словно только что вылезла из постели. Волосы взъерошены. В одной футболке и пижамных штанах. Быстро объяснив ей, что случилось, оставил наедине, а сам вышел в коридор.

— Не парься, — успокоил стоящего у двери Кузнецова. — Всё с ней будет нормально. Лёгкий обморок. Просто этот болван на эмоциях силу немного не рассчитал. Придёт в себя минут через пять или десять.

Развернувшись, нашёл глазами ближайшую пластиковую урну для мусора и бросил папку туда. Внутри были листы с отпечатанными накладными на грузы с корабля, что сейчас разгружали в порту.

— Откуда ты знал, что этот блеф сработает?

— Эмоции. Ещё у Уваровых задумался