Старик благодарно принял подарок, и что-то прошептал на своём языке. Моих скудных познаний хватило, чтобы определить местную речь пушту, но звучала она странно, будто не являлась родной для человека. Еще перед отправкой я проштудировал несколько аудиокниг, а повышенный интеллект позволил запомнить множество слов и речевые отличия разных диалектов. Эх, была бы у меня такая способность, когда я только начал учить китайский, справился бы за один семестр!

Дар скрылся под белоснежной робой, и старик предложил зайти в его дом. Внутри приятно пахло специями и нечто сладковатым. На полу, поверх цветастого ковра, нас ожидал небольшой чайничек и свежие лепешки. Кто его заварил, и испёк угощение было неизвестно, учитывая что все местные жители попрятались по своим домам.

Отец кивком приказал мне снять с головы шарф и устроиться на ковре. Через пару мгновений, когда хозяин налил нам чай, он повторил мои действия. Старик с интересом рассматривал мои светлые волосы и голубые глаза, будто узнав в нём старого друга. Он протянул мне чашку, и произнёс.

— Пей, Ярослав. Ты мой гость.

Неплохо разбираясь в обычаях Средней Азии, я благодарно принял напиток и сделал глоток. Горячий, терпкий. На мгновение могло показаться, что помимо чайных листьев, внутри находилось что-то еще. Некое стимулирующее вещество. Я мысленно обратился к БаоШэну, но он не нашел никаких примесей в напитке. Видимо правду говорили о волшебстве чая в пустыне.

Отец сделал глоток, поудобнее перекинув автомат на колени. Старик бросил взгляд на оружие, и нахмурил густые, седые брови. Он выпил вместе с нами, а затем прочистив горло, протянул. — Всё воюешь, Володя? Не надоело еще?

Отец поставил пустую чашку на ковёр и ответил. — Как только исправлю ошибки молодости, больше не возьму оружие в руки.

Старик слегка повёл бровями и задумавшись, проговорил. — Ошибки молодости. Боюсь ни у тебя, ни у меня не хватит всей оставшейся жизни, чтобы их исправить. Я смирился, что Аллах накажет меня, когда я умру, но не могу сказать, что сделает твой бог, Володя.

Странно, отец никогда не казался мне религиозным человеком. Конечно, он носил православный крест и иногда бывал в церкви, но это больше для матери, нежели действительно соблюдение клерикальных заповедей. С другой стороны, как в своё время исполнял великий: «Не бывает атеистов в окопах под огнём».

Вера дело личное, поэтому я никогда не интересовался убеждениями других людей. Удивительно, но отец ничего не ответил, благодарно принимая кусок свежей лепешки. Так вот откуда в хибаре отчётливый запах специй! Хрустящая, покрытая маком и кунжутом корочка с мягкой, практически воздушной начинкой, казалась волшебной, особенно после нескольких часов путешествия по пустыне.

Некоторое время они разговаривали на разные темы, называя неизвестные мне имена. Всё это была часть обязательного ритуала, и прежде чем окропить свои руки кровью, требовалось мирно побеседовать и попить чай. Отец поставил очередную пустую чашку на ковёр, и произнёс.

— Спасибо за угощения, Абдулла. Спасибо твоему дому.

Старик устало выдохнул. — Не за что, Володя. Скажи, мне тебя не отговорить?

Звучало до боли знакомо, и почему-то я прекрасно понимал, каков будет его ответ.

— Ты и сам всё знаешь. — Коротко произнёс отец.

— Знаю. — Виновато ответил старик. — Поэтому и спрашиваю. Ладно, располагайтесь, до заката солнца еще долго.

Дорого действительно выматывала, у меня появилась неплохая возможность отдохнуть. Пускай моё тело и готовилось к битве, разум продолжать бодрствовать. Я сохранил дополнительную точку перемещения и был готов в любой момент отправиться в Техас. Командиры отрядов, в том числе и новоприбывших в режиме реального времени предоставляли отчёты.

Аналитический отдел трудился в полную силу, выдавая тактические сводки перемещения как армии США так и Западной Коалиции. Всё это стало возможным благодаря предоставленной информации от Коллинса старшего, но меня волновало больше всего не это. Авангард на удивление затих, и нигде не было видно и следа их присутствия.

Монстры уничтожили не весь личный состав Джан Чена. Выжившие стали пленниками коалиции, и как меня уверил генерал Коллинс, с ними будут относиться как с обычными заключенными военного времени. Проще говоря, думаю они выторгуют цену у Авангарда за их жизни, или проведут обмен с армией США.

Зачистка города шла полным ходом и большинство моих пользователей, мелкими группками заняли ключевые позиции по всему периметру, на случай появления новых разломов. Старые схлопывались, когда твари понимали, что потеряли тактическое преимущество или попросту лишились большей части своей армии.

Система выдала сообщение, что некоторые группы выполнили данные им поручения, и были награждены дополнительным опытом. Я как посредник, получал свои десять процентов. В последнее время, загруженный делами и бесконечными сражениями, у меня не было возможности разобраться в собственной системе.

Я всё еще продолжал вкладывать свободные очки в ловкость и интеллект, попутно повышая не только умственные способности, но и приобретенные рефлексы. Вот с умениями дела обстояли иначе. У меня накопилось десять свободных очков, которые я мог распределить по-своему усмотрению. Мне удалось полностью закрыть начальный список навыков ветки трансгрессии и открылись новые возможности.

Больше всего меня привлекло умение: «Изотопная защита» и «Всплеск энергии».

Пользователь получает возможность окутывать себя плотной энергией частиц, и создавать невидимый барьер, способный поглощать энергетический и кинетический урон. Количество доступных зарядов: 0 из 3.

Пользователь расширяет способности собственного тела и владения энергией до среднего уровня. Позволяет использовать до пятидесяти процентов доступной энергии, для усиления одного атакующего навыка. Уровень: 0 из 3.

Оба умения были довольно привлекательны, но как обычно имели не только свои ограничения, но и слабости. Да, я мог окутывать себя защитной энергией, и для этого мне больше не требовался Пашка. Полезно, особенно учитывая, что я не обладал базальтовой броней Далласа или эластичной защитой Софии.

Тоже касалось и всплеска. Если это моя энергия, мои способности, то я должен использовать их на полную, а не иметь идиотское ограничение в пятьдесят процентов. Вдруг мне захочется опустошить себя досуха и шарахнуть мини ядерной бомбой? Но нет, система имела ограничения, с которыми мне пока придётся мириться.

Чем больше Бао создавал хабов, тем лучше я чувствовал струящийся поток энергии через мое тело. Она казалось становилась не только частью меня, а продолжением моей воли. Я догадывался, что должен наступить момент, когда наконец сброшу оковы системы, и получу полный контроль над своими