обращаюсь к алабаю.

Тот приподнимает морду и чуть наклоняет голову. Будто показывает, что готов слушать.

— Барон, где Георгий? Где хозяин?

Пёс смотрит на дверь, потом опять на меня и коротко гавкает. Понять бы, что это значит.

Так, ладно. Надо найти свой телефон. Георгий вчера оставил его на комоде у двери.

Встаю, закутываюсь в одеяло и иду искать смартфон. Персик спрыгивает с кровати и семенит следом, быстро-быстро стуча коготками о пол.

Когда беру смартфон в руки, вспоминаю, что Тигров потерял свой телефон. Как же я ему позвоню? Ха-ха, да я ведь даже номера его не знаю!

Что же мне тогда делать?

Вдруг раздаётся стук в дверь. От неожиданности вздрагиваю и спрашиваю:

— Кто там?

Из коридора раздаётся женский голос:

— Анна Викторовна, вы уже проснулись?

— Да… — неуверенно отвечаю я.

— Я могу зайти? — спрашивает неизвестная женщина.

— Одну минуту!

Блин, где моя одежда?!

Не могу найти. Зато на глаза попадается шёлковый халатик, аккуратно сложенный на тумбочке. На нём ещё даже бирка осталась.

Георгий заказал специально для меня? Как мило.

Правда, помнится, кое-кто хотел, чтобы я ходила по дому голой. Ну да ладно. Мы здесь явно не одни.

Только кто же это пришёл? Домработница, наверное.

Надеваю халат прямо на голое тело, прячу испачканную простынь под кровать и иду открывать дверь.

— Доброе утро, — мне улыбается незнакомая женщина в опрятном платье. — Добрый день, точнее.

— Здравствуйте, — неловко здороваюсь я.

— Георгий Павлович просил вас не будить, но уже два часа дня. Я проходила мимо и услышала, как тявкают собаки. Подумала, что вы уже проснулись.

— Ну… да.

— Я Марина, старшая домработница. Приятно познакомиться.

— Мне тоже, — киваю.

В глазах Марины ни капли осуждения или другого негатива, но я всё равно чувствую себя неуютно. Проснулась тут в чужой постели, неизвестно кто… потаскушка на одну ночь.

Примерно так, наверное, я бы подумала про себя на месте Марины.

— Гергий Павлович просил передать, — она достаёт из кармана конверт и протягивает мне. — Принести вам обед?

— Пока не нужно, спасибо, — бормочу я, забирая конверт.

Из другого кармана домработница достаёт рацию и тоже суёт мне.

— Если что-то понадобится, вызовите меня.

Улыбнувшись напоследок, она уходит. Закрываю дверь и удивлённо смотрю на предметы в руках. Рация, серьёзно? Хотя этот дом настолько огромный, что просто так никого не докричишься.

Откладываю рацию и распечатываю письмо. Начинаю читать и чувствую, как слабеют ноги, а в груди поселяется холод.

Прижимаюсь спиной к двери и медленно сползаю на пол.

Первой строчки письма довольно, чтобы понять, какой наивной я была:

“Надеюсь, ты выспалась, Анна. Потому что это была твоя первая и последняя ночь в моей постели”

Глава 45

Какая же я дура!

Не могу читать дальше. Роняю письмо и, закрыв лицо ладонями, начинаю рыдать.

Как я могла поверить ему… Всем его красивым словам и обещаниям. Я думала, что он искренен.

А он, похоже, просто воспользовался мной.

Персик тявкает и лезет мне в лицо. Зефирка скулит с кровати. Она боится спрыгнуть, но переживает за меня.

Отнимаю руки от лица и смотрю на свою болонку. Одну секунду. А зачем тогда Георгий привёз её, если собрался меня выгнать?

Что-то не сходится. Да и вообще… Разве мог Тигров так поступить?

Может, я дура не потому, что доверилась ему? А потому, что не дочитала письмо?

Пока думаю об этом, Барон медленно подходит к Зефирке. А потом вдруг открывает пасть и хватает болонку зубами за шкирку.

Меня охватывает ледяной ужас. Подскакиваю и кричу, как ненормальная:

— Барон! Фу! Брось!

Алабай вопросительно смотрит на меня. Зефирка барахтается у него в пасти, пытаясь выбраться. А Барон делает несколько шагов ко мне и ставит Зефирку на пол.

Та бежит ко мне. Подхватываю болонку на руки и смотрю на алабая. Тот глядит в ответ с самым невинным видом. И я вдруг понимаю, что он просто помог Зефирке спуститься.

Если б он хотел сделать ей больно, то сделал бы. С ума сойти, этот пёс и правда очень умный.

Персик тявкает, тоже хочет на ручки. Но нет уж, таскать двух собак я не собираюсь. Чмокаю Зефирку в нос и опускаю.

Они с Персиком тут же начинают кружить друг вокруг друга, быстро виляя хвостами. Барон наблюдает за ними, как за маленькими детьми.

По сравнению с ним они оба и правда крошки.

Подбираю записку, смахиваю с ресниц слёзы и продолжаю читать.

“…твоя первая и последняя ночь в моей постели.

Отныне это наша постель, девочка моя. Мы будем спать в ней вместе”.

Вместо рыданий меня охватывает приступ смеха. Ну ты даёшь, Аня! Ни слова дальше не прочитала, а уже придумала, что Тигров тобой просто воспользовался.

Он же пишет совсем противоположное.

“Домой ты не вернёшься. Я тебя не отпущу. Теперь ты будешь жить со мной. Надеюсь, это понятно и возражений нет.

Если есть — обсудим вечером. Только будь готова снова отключиться до обеда.

За вещами съездишь позже. Если что-то понадобится, скажи Марине, она организует.

P.S. Ты просто пламя. Я получил огромное удовольствие.

P.P.S. С Зефиркой всё в порядке. Позвони Виктору, он всё расскажет.

Увидимся, Анна”.

Точно не могу сказать, что за чувства наполняют меня после прочтения письма. Могу сказать одно — они тёплые. Такие тёплые, что мне снова хочется плакать, но теперь это приятные слёзы.

“Я тебя не отпущу”.

Любая женщина хочет услышать такие слова. Или прочитать, какая разница.

Одним словом, чувствую себя окрылённой. Я в прекрасном богатом доме. Всё, что захочу —