вероятность, которую они ранее приписывали их наступлению. Короче говоря, события, как правило, кажутся менее удивительными, чем они должны быть на основе прошлых оценок. Эти экспериментальные данные согласуются с интуитивным опытом аналитиков. Аналитики редко бывают удивлены ходом событий, за которыми они следят, или позволяют себе это.

В экспериментах по проверке смещения памяти на прошлые оценки 119 испытуемых попросили оценить вероятность того, что ряд событий произойдет или не произойдет во время поездок президента Никсона в Пекин и Москву в 1972 году. Для каждой поездки было определено 15 возможных исходов, и каждый испытуемый определил вероятность каждого из них. Исходы были выбраны таким образом, чтобы охватить диапазон возможных событий и вызвать широкий спектр значений вероятности.

В разные периоды времени после поездок тех же испытуемых просили вспомнить или восстановить свои собственные предсказания настолько точно, насколько это возможно. (О задаче на запоминание во время первоначального предсказания не упоминалось). Затем испытуемых попросили указать, считают ли они, что каждое событие произошло или не произошло во время этих поездок.

Когда между оценками испытуемых и их воспоминаниями о них проходило от трех до шести месяцев, 84 процента испытуемых проявляли предвзятость, когда речь шла о событиях, которые, по их мнению, действительно произошли. То есть вероятности, которые, как они помнили, они оценивали, были выше, чем их реальные оценки событий, которые, по их мнению, действительно произошли. Аналогично, для событий, которые, по их мнению, не происходили, вероятности, которые они оценивали, были ниже, чем их реальные оценки, хотя здесь смещение было не столь значительным. Для обоих видов событий смещение было более выраженным по прошествии трех-шести месяцев, чем когда испытуемых просили вспомнить оценки, которые они давали всего две недели назад.

Таким образом, знание результатов каким-то образом повлияло на память большинства испытуемых об их предыдущих оценках этих результатов, и чем больше времени давалось на угасание воспоминаний, тем сильнее это влияние.

 

События во время поездок президента воспринимались как менее удивительные, чем они были бы, если бы реальные оценки сравнивались с фактическими результатами. Для 84 процентов испытуемых, продемонстрировавших ожидаемое предубеждение, их ретроспективная оценка своих оценочных действий была явно более благоприятной, чем требовали факты.

 

Взгляд потребителя

Когда потребители разведывательных отчетов оценивают качество разведывательного продукта, они задают себе вопрос: "Как много я узнал из этих отчетов, чего я еще не знал?". Отвечая на этот вопрос, большинство людей склонны недооценивать вклад новой информации. Это предубеждение "я знал это все время" приводит к тому, что потребители недооценивают разведывательный продукт.

То, что люди действительно часто реагируют на новую информацию подобным образом, было проверено в серии экспериментов с участием 320 человек, каждый из которых ответил на один и тот же набор из 75 фактических вопросов, взятых из альманахов и энциклопедий. В качестве меры уверенности в своих ответах испытуемые присваивали каждому вопросу число от 50 до 100 процентов, обозначающее их оценку вероятности того, что они выбрали правильный ответ.

На втором этапе эксперимента испытуемые были разделены на три группы. Первой группе дали 25 ранее заданных вопросов и попросили ответить на них точно так же, как они отвечали ранее. Таким образом проверялась способность испытуемых помнить свои предыдущие ответы. Второй группе дали тот же набор из 25 вопросов, но с правильными ответами, обведенными кружком "для общего сведения". Их тоже попросили ответить, воспроизведя свои предыдущие ответы. Таким образом, проверялась степень, в которой заучивание правильных ответов искажало воспоминания испытуемых об их собственных предыдущих ответах, что позволило измерить ту же самую предвзятость в воспоминаниях о предыдущих оценках, которая обсуждалась выше с точки зрения аналитика.

Третьей группе был дан другой набор из 25 вопросов, с которыми они ранее не встречались, но которые были схожи по сложности, так что результаты были бы сопоставимы с двумя другими группами. Правильные ответы были отмечены в анкете, и испытуемых попросили ответить на вопросы так, как они ответили бы, если бы им не сказали ответ. Таким образом проверялась их способность точно вспомнить, как много им было известно до того, как они узнали правильный ответ. Ситуация сопоставима с ситуацией с потребителями разведывательной информации, которых просят оценить, насколько много они узнали из отчета, и которые могут сделать это, только пытаясь вспомнить объем своих знаний до того, как они прочитали отчет.

Наиболее значимые результаты были получены от третьей группы испытуемых. Эта группа явно переоценивала то, что они знали изначально, и недооценивала то, сколько они узнали, получив ответ. Для 19 из 25 предметов в одном варианте эксперимента и 20 из 25 предметов в другом варианте эта группа присвоила правильным альтернативам более высокие вероятности, чем можно было бы ожидать, если бы они не знали правильных ответов.

В итоге эксперимент подтвердил результаты предыдущего эксперимента, показавшего, что люди, получившие ответ, склонны вспоминать, что знали больше, чем на самом деле. Он также показал, что люди имеют еще большую склонность преувеличивать вероятность того, что они знали бы правильный ответ, если бы им его не сообщили. Другими словами, люди склонны недооценивать как то, сколько они узнают из новой информации, так и то, насколько новая информация позволяет им с большей уверенностью выносить правильные суждения. В той мере, в какой потребители разведывательной информации проявляют такие же предубеждения, они будут склонны недооценивать ценность для них разведывательной информации.

 

Взгляд надзирателя

В данном случае под надзором понимается тот, кто расследует деятельность разведки, проводя посмертную экспертизу громкого провала разведки. Такие расследования проводятся Конгрессом, сотрудниками разведывательного сообщества, руководством ЦРУ или ИР. Для тех, кто не входит в исполнительную власть и не читает регулярно разведывательную продукцию, такого рода ретроспективная оценка известных провалов разведки является главной основой для суждений о качестве разведывательного анализа.

Основополагающий вопрос, возникающий при любом посмертном расследовании провала разведки, заключается в следующем: Должны ли были аналитики предвидеть, что произойдет? Непредвзятая оценка эффективности разведки зависит от способности дать непредвзятый ответ на этот вопрос.

К сожалению, после того как событие произошло, невозможно стереть из памяти знание об этом событии и восстановить, какими были бы наши мыслительные процессы в более ранний момент времени. При повторном конструировании прошлого возникает тенденция к детерминизму, к мысли о том, что произошедшее было неизбежно в данных обстоятельствах и, следовательно, предсказуемо. Короче говоря, существует тенденция считать, что аналитики должны были предвидеть события, которые на самом деле были непредсказуемы на основе информации, доступной в то время.

В экспериментах, о которых говорится в следующих параграфах, проверялись гипотезы о том, что знание о каком-либо