Сонный женский голос:

— Алло?

— Куколка?

Молчание, но вспыхнул свет, и он различил фигуру за занавеской.

— Ли?

— Давно не виделись.

— Ты где?

— Как поживаешь?

— Ты вспомнил мой номер?

— Ты же мой вспомнила.

Оба помолчали, слушая дыхание друг друга.

— Видел Айронхеда?

— Да. А теперь хочу видеть тебя.

Теперь молчала только она.

— Куколка, можешь объяснить, что происходит? Силуэт за занавеской двигался. Похоже, она одна.

— Ты в самом деле хочешь знать?

— Да.

— Надо будет встретиться.

— Ты не можешь сказать мне сейчас?

— Это работа. Я не могу говорить об этом по телефону. И я хочу тебя видеть.

— Хорошо. Когда?

— Ты помнишь, где мы обедали перед твоим отъездом во Францию?

— Место еще цело?

— Да. Завтра в семь?

— В семь.

Ай Ли нажал отбой. Фигура за занавеской оставалась так же неподвижна, как прицел в его руках. Затем загорелись еще лампы, и фигура исчезла.

Он зашел в переулок у стройплощадки. Дождь не прекращался. Даньшуй, сплошной дождь и никакого тепла. Холод такой, что, как говорят здесь, до сердца достает.

Отъехала вверх металлическая дверь подземного гаража в доме напротив, и из него вырвался, чуть не взмыв в воздух на выезде, ярко-красный «мини-купер». Ай Ли с потушенными фарами последовал за машиной до шоссе — не более чем тень под гонимым ветром дождем. Тень, в которую воплотились пять лет отчаянной тоски.

Красный «мини-купер» презирал ограничение скорости и многочисленные камеры. Вероятно, штрафы Куколку не волновали. В отличие от Ай Ли на краденом мотоцикле. Но вот «мини» свернул на эстакаду у реки — мотоциклам проезд запрещен, и другие водители не преминут известить полицию. Ай Ли лихорадочно пытался вспомнить карту дорог Тайбэя, потом съехал на улицу Чэндэ, повернул на Чжуншань Бэйлу в направлении улицы Миныпэн Дунлу.

Красный «мини» остановился у офисного здания. Ай Ли затормозил и взглянул на тринадцатый этаж. Там горел свет.

Он бывал здесь, много лет назад. Он, Качок, еще несколько человек, включая Ло Фэньин. Вечеринка, устроенная Айронхедом в баре, владельцем которого был его друг Цзинь. Качку пришлось тащить отрубившегося Ай Ли в машину, и Айронхед промчал их через ворота казармы. Охранники наябедничали бригадному командиру, но на этом все и кончилось.

Из-за здания появился серебристый «порше» и подкатил к «мини». Куколка вышла, взяла с заднего сиденья сумку и пересела в «порше».

Ай Ли не последовал за ними. За «порше» ему было не угнаться.

Дождь настиг его, гонимый ветром вниз по реке и вдоль улицы Миньшэн Дунлу.

Возможно, намокли свечи зажигания. А может быть, бедный старина байк просто выдохся, перетрудившись в такую слякоть. Ай Ли оставил мотоцикл у машины Куколки: старый «кавасаки» в компанию одинокому «мини». Может быть, вернувшись, она почувствует исходящее от них разочарование.

Умник и У сидели в «Лай лай соймилк»: один — мученик джетлага, изнуренный просмотром пяти фильмов подряд на борту самолета; второй — слишком занятой и даже не помнящий, сколько ему осталось до пенсии. Каждый держал в руках миску с горячим супом с тофу; между ними стояли блюда, напичканные куца большим количеством калорий, чем было под силу употребить двум мужчинам, далеко перешагнувшим черту среднего возраста.

— У тебя завтра пенсионный банкет?

— Ага. Шеф сказал, тоже будет.

— А насчет того, чтобы ты остался, он ничего не говорил?

— Да ладно тебе. Знаешь, как говорит мясник на нашем рынке? Мясо приходит, мясо уходит, а тесак остается.

— Что'? Это шеф-то мясо? Поосторожнее, я напишу в «Полицейский ежемесячник».

— В нашей работе, Умник, существуют две категории людей. Первая предана работе, служению народу. Они считают себя чем-то вроде героическою магистрата, сражающегося с преступностью, типа судьи Пао[26] в том шоу, и думают, что выйдут на пенсию, гордые своей чистой совестью. И они выйдут и будут сидеть за обедом в каком-нибудь дешевом кабаке, и вдруг войдет какой-нибудь толкач или бандюк, которого они упекли лет двадцать назад: ба, да никак это Умник, начальник отдела борьбы с организованной преступностью! Что ты здесь делаешь, вот это да, давай-ка угощу тебя стейком и стаканчиком бордо. Второй тип не слишком предан работе, и в свободное от нее время занят тем, что делает себе друзей. Если они могут не гнать, они не гонят, если могут подставить вторую щеку, они ее подставят. Поэтому их все любят, и еще до выхода на пенсию они украшают офисы в небоскребе «Тайбэй 101» и могут там поиграть в начальника. Вполне возможно, у фирмы будет американский филиал, куда пристроят вашу дочку, чтобы ей хватало налички, пока она учится. «Я буду заботиться о ней, как о родной», всякая такая хрень.

— И что ты хочешь всем этим сказать?

— Бюрократы приходят и уходят. Ты сколько видел начальников нашей конторы? Вспомни мясницкий тесак. День за днем крушить кости, рубить фарш. Разделать тысячи туш, но остаться тесаком. И всякий, пообедав, говорит: какая прекрасная свинина. Ты когда-нибудь слышал, чтобы хвалили тесак?

— Правильно говоришь. — Умник крикнул хозяину: — Одно лукошко баоцзы с поросятиной нам.

Друзья сидели и ели, пустые миски сменялись полными под аккомпанемент непрерывного дождя за окном.

— Так ты, значит, собираешься стать частным детективом у своего приятеля?

— Может быть. Отловил парочку мужей-ходоков, отыскал несколько заблудившихся котов, оттрубил свое — и домой к ужину. Зарабатывай карму, пусть боги будут довольны. Как знать, вернусь мажором с крутой спортивной тачкой.

— Столько лет тебя знаю и никогда не задумывался, какой ты тоскливец, У.

— Разве я виноват? Понятно же, что мы раскрыли бы это дело, если бы администрация президента дала нам необходимую информацию. Но у них рот на замке. Они скорее дадут нам запустить руку в трусы своей прабабушки, чем раскроют драгоценный государственный секрет. И вот мы, копы, ищем отпечатки пальцев и обуви, а эти поплевывают на нас сверху. Почему нам приходится быть судьями Пао, когда они прикрываются государственными тайнами?

— У, поосторожнее, ты становишься циником.

— А что насчет Ай Ли? Живет себе припеваючи, и с чего тогда вдруг хвататься за винтовку? Идет и палит в человека, которого никогда не встречал, — и становится объектом смертельной травли. Или взять Качка. Стало ему скучно, и он решает прогуляться за тысячу миль до Италии и убить человека, который был его лучшим другом? И двое военных умирают здесь, на Тайване, но я прошу Сюна поговорить с Ло Фэньин, а реакция такая, словно я пытаюсь назначить свидание его жене.

— Ты видел его жену? Какая она?

У справился с искушением раскроить