Шрифт:
Закладка:
Проект «Пайн-Коун»
Рейдер берет на себя ответственность за это преступление. «Как с номером седьмым, я спрятал ее вещи у себя в Тайнике, подальше от дома. Я тщательно подготовил посылки. В апреле я еще учился в университете и под предлогом вечерних занятий мог уходить из дома. Я присматривался, объезжал разные кварталы после лекций. Я много «занимался в библиотеке». Хотя Анне было 63 года – связь с тройкой, – на самом деле моей целью была ее внучка Ребекка, 24 лет. Я один раз видел ее у того дома. Но, по удивительному совпадению, тройка сама меня нашла. Я этого не планировал. Все случилось само!
Я и раньше проникал в дома, брал вещи и украшения. У нее я еще и обрезал телефонный провод – мой фирменный знак! Я заклеил окно [в которое пролез] скотчем и воспользовался стеклорезом, который теперь носил в своем шпионском чемоданчике. Поскольку в доме, когда я пришел, было темно, я решил, что она, наверное, спит. К тому же машина стояла в гараже. Поэтому я, словно кошка, проник в подвальное окно. Но дом оказался пустым.
Одежда и провод предназначались для жертвы; я разложил их возле кровати. Я что-то написал на зеркале в ванной, но о надписи не упоминалось в отчетах. Наверное, они ее проворонили. Я не помню, что именно написал, что-то вроде «здесь был ВТК» или «свет мой, зеркальце». Наверное, я думал тогда про «Помадного Минотавра», про которого слышал [Уильям Хейренс, который написал на зеркале просьбу, чтобы его поймали]. Я использовал помаду, которая была в ванной. (Иногда, перепив, я мог написать на зеркале в мужском туалете в баре «здесь был ВТК» маленькими-маленькими буквами.)
Я сделал копии стихотворения и рисунка. Я отнес пакеты в почтовый офис, чтобы их взвесили, и я правильно выбрал марку. В газетах писали, что пакет передали служащему почты в руки, но это неправда. Я этого не делал. Я не тот человек, которого запомнили на почте. Это было до того, как бомбы всех перепугали; тогда еще разрешалось просто бросить пакет [с наклеенными марками] в ящик, и никто не задавал вопросов. Я взвесил пакеты, позднее наклеил марки и отослал. Никто меня не видел. Поскольку я не знал фамилий и имен людей, которые живут в доме, я воспользовался адресной книгой в городской библиотеке. Я часто использовал ее для своих проверок и узнавал оттуда номера телефонов. Я не мог знать, что девушка, которую я видел, не Анна и что тот муж скончался. Если бы он был дома [когда я туда проник], я не повторил бы той же ошибки, что с Кевином Брайтом. Я связал бы его крепкой веревкой, надел на голову пакет или застрелил бы его после того, как связал бы женщину. Я не собирался ошибаться еще раз.
Еще я отправил пакет на мой любимый новостной канал КАКЕ. Я вырос в 1950-х и смотрел много программ на этом канале, мне нравились вестерны и всякие передачи для детей. Позднее меня сексуально привлекала Сьюзан Питерс, ведущая».
Рейдер был недоволен проваленными «проектами», особенно теми, где почти преуспел. Только то, что он был ограничен во времени, спасло жизнь Анне Уильямс. Хотя она не была той девушкой, о которой он думал, он завершил бы проект «Пайн-Коун».
Детективы, которые заметили, что большинство сообщений было отксерокопировано, обратились в корпорацию «Ксерокс», чтобы там помогли вычислить машину, которой пользовался убийца. Рейдер внимательно следил за сообщениями в прессе. Он собирался при необходимости сменить тактику. Он использовал копировальные аппараты в разных местах.
Примерно в этот период, сразу после проваленного «проекта» и до отправки стихотворения, Рейдер выпустился из университета со степенью бакалавра юридического администрирования. Так он лишился своего привычного предлога, чтобы уходить из дома по вечерам. «Я закончил университет в мае 1979-го, и мне легко было вернуться назад в христианский мир. Дети быстро росли, на меня ложилось много обязанностей. Я не мог отсутствовать подолгу. Из-за занятости с семьей темная сторона отошла на второй план. Через год мы завели собаку, Патча – спаниеля. Я построил забор на заднем дворе, много занимался садом и наслаждался жизнью с женой и двумя детьми. Работа в ADT давала мне возможность периодически уезжать из города и останавливаться в мотелях, поэтому я брал туда с собой все для связывания либо покупал где-нибудь в хозяйственном магазине в том городе, где выполнял заказ».
Однако Рейдер опять попался.
«Во второй раз Пола, придя домой, застала меня связанным [веревкой, в женских трусиках] у нас в холле. Я пытался спрятать свои вещи в ванной, но их было слишком много, и я не успел. Она пришла в ярость. Я прибрался и сказал ей, что сейчас уйду. Мне было очень неловко и стыдно. День или два я спал в гостиной. Она размышляла, что ей делать. Мы не разговаривали – только в присутствии детей. Наконец, она сказала, что если поймает меня еще раз, то подаст на развод и мне придется уйти навсегда. Я ее понял. Я пообещал никогда больше не делать этого дома».
Рейдер утратил часть своего влияния на жену. И ему очень не понравилось испытывать унижение и слушать выговоры.
«Постепенно у нас восстановились хорошие отношения. Что до меня, я перестал связывать себя дома. Но временами влечение было непреодолимым, поэтому я придумал себе местечко в сарае и [хранил свои вещи] под домом. К тому же я обновил один из Тайников – тот, что в холле, сделав там двойное дно. Все свои «большие связывания» я устраивал вне дома. Дома я больше никогда себе такого не позволял. Это было слишком рискованно».
Частью «Фактора Х» Рейдера являлась рефлекторная ложь. Некоторые люди из-за страха лишиться контроля громоздят одну ложь на другую. Ложь становится их защитной стратегией и позволяет чувствовать себя лучше. Поначалу они радуются, когда их обман остается нераскрытым. Затем у них возникает ощущение собственного превосходства. Постепенно они учатся лгать быстро, изощренно и убедительно. Правда для них куда менее ценна, чем личные потребности. Правда и ложь – все это для них инструменты.
Только под угрозой тяжких последствий – в случае
