Ублюдок навис над ней темной скалой, занес для удара нож. Его затуманенный наркотой и спиртным взгляд метался от женщины к мальчишке-пятилетке, который забился под стол и зыркал оттуда, как затравленный зверек. Услышав шаги, мужик обернулся:

— А ты еще что за ху…

Я перехватил его руку с зажатым ножом и отвел в сторону. Ударом локтя сломал ему кадык, заставив захлебнуться и глотать собственную кровь при каждом судорожном вдохе. Перекинул подонка через бедро, повалив на пол, и его же рукой вогнал под ребра нож. Мужчина дернулся и затих, обмяк. Его растянутая грязно-синяя футболка быстро напитывалась багрянцем.

— Ты… ты… Ты убил его… — простонала женщина, прижав колени к груди. — Убил…

— Если бы не убил я, через пару лет это бы сделал он, — я кивнул в сторону мальчишки.

Послышался металлический скрип, словно гигантские шестеренки проворачиваются и становятся на место. Женщина и мальчик исчезли, а за закрытой дверью спальни вспыхнул свет. Щелк! Тишина.

Я открыл дверь, но вместо спальни оказался в другой комнате, в совершенно иной квартире — в маленькой гостиной заваленной одежной, посудой и каким-то хламом. На стуле лежал облезлый лисий воротник и таращился на меня бусинами мертвых искусственных глаз. На диване под клетчатым пледом мирно спала старуха. Из ее носа торчала трубка, подключенная к системе с кислородом, на тумбочке рядом с диваном лежали блистеры с таблетками. С дешевой треснутой настенной голопанели бубнил диктор, что-то рассказывая о достижениях медицины и протезирования.

«Мы будем жить вечно!» — уверял с дисплея холеный корпорант в дорогом костюме.

Я Хмыкнул. Ты, жирная рожа, может и будешь, а такие как эта старуха, будут умирать в нищете и одиночестве… Если, конечно, Лост Сити не поглотит нас всех намного раньше.

Еще раз осмотрев комнату, я задумался. Что здесь не так? Что я должен исправить, чтобы шестеренки снова прокрутились? В предыдущей квартире поддавшись импульсивности, я убил хозяина, спасая женщину и ребенка, тем самым «исправив» сломанный фрагмент и открыв проход. Не кинься я на помощь, то потратил бы много времени, чтобы понять, как выбраться.

Натренированный взгляд выхватывал детали: стол с тарелками, где остались объедки, голопанель, лисий воротник на стуле, лекарства на тумбочке… Для детектива справиться с этой загадкой проще простого. Судя по всему, старуха плоха, передвигается с трудом, постоянно нужны таблетки, которые она заранее приготовила, чтобы выпить среди ночи во время приступа. Таблетки есть, а о стакане с водой она забыла. Я взял со стола грязную кружку, ополоснул в раковине и наполнил водой. Как только поставил кружку на тумбочку, раздался уже знакомый металлический скрежет. Щелк! Еще один фрагмент исправлен.

На месте голопанели появилось окно, за которым неоном взрывался ночной город. Я открыл створку и встал на подоконник. В лицо ударил ветер, какой обычно задувает между высотками, закручиваясь в потоки и сбивая с ног. Я вцепился в раму. Десятый этаж, высоковато, иные меня поглоти! Однако раздумывать о том, как спуститься не пришлось. Ветер стих, звуки ночного города смолкли. Я слышал, как стучит кровь у меня в висках, безошибочно распознал запах озона, который бывает после грозы, а значит Точка Перехода вот-вот появится.

Внизу, метрах в пяти, закрутилась светящаяся синяя воронка, которая размывала окружающее пространство, затягивала внутрь краски и звуки. Не раздумывая, я прыгнул. Полет длился секунды, а в следующий миг меня поглотила чернота.

Глава 14

Прыгать с десятого этажа в надежде, что Точка Перехода не схлопнется раньше времени было рискованно и страшно. К тому же я не был уверен, что выход из Точки безопасен, а не находится на высоте в сотню метров. Однако помня о том, что исправлять сломанные сегменты «кольца» приходилось с помощью сострадания, я все-таки отбросил сомнения. Тот, кто создал «кольцо», взывая к подобному чувству, не станет устраивать такой подлой ловушки. Во всяком случае я на это надеялся. Интересно, кто из всадников «Астора» смог настолько деликатно управлять пространством? Или же это работа Скай? Когда выберусь отсюда, обязательно спрошу.

Не ошибся. Выход из Точки Перехода оказался на удивление мягким, даже приятным. Я не упал плашмя, проверяя на прочность асфальт, а просто вышел из портала. В лицо дул ветер, пахло морем и дождем, который ненавязчиво моросил, оставляя на коже и одежде крохотные капли. Я огляделся: дорога вилась вдаль, к приземистому зданию. Справа шумел темными водами океан, почерневшие листья растущих вдоль дороги пальм ритмично хлопали, будто опаленные штандарты. Слева раскинулась пустыня с редкими кустарниками и колючками. Позади — все та же дорога, но сколько не гляди вдаль, ничего не увидишь. Движение одностороннее, даже полному кретину понятно, что меня заставляют идти к тому неприметному зданию. Можно, конечно, решить, что это ловушка и пойти в другую сторону или побродить по пустыне, но вряд ли чего-то добьюсь. Скорее всего упрусь в тупик или буду идти бесконечно долго, пока не сработает таймер и меня не разбудит капсула. Да, Иллюзион коварен, но порой, как сейчас, он дает однозначные намеки.

Через пятнадцать минут прогулки здание ни капли не приблизилось, а значит ползти туда еще долго. Сейчас пригодился бы мой разбитый байк… Я потянулся за брелоком с ключами, но тут же себя одернул, рука замерла так и не коснувшись молнии кармана. Не знаю, что ждет меня впереди и сколько еще ловушек приготовил Джей, а значит стоит поберечь силы. Во всяком случае, ментальные. Поэтому я достал из рюкзака протеиновый батончик и бутылку воды, затратив на эти мелочи минимум энергии. Я настолько хотел есть и пить, что даже не пришлось ничего рисовать в воображении, вода с едой сами возникли перед глазами, будто назойливый мираж.

Трудно сказать сколько времени прошло. По ощущениям — не больше часа, но судя по тому, что солнце успело коснуться горизонта, залив округу алым, внутри Иллюзиона минуло намного больше. Ветер усилился. Океан шумел почерневшей мутной водой, пораженные гнилью стволы пальм качались из стороны в сторону. Некоторые валялись на заваленном мусором песке, топорща корни, будто щупальца. В целом побережье выглядело почти как в реальности, за исключением некоторых деталей. Я давно не бывал возле океана, да и видел его лишь дважды, причем оба раза сквозь стекло броневика. Зрелище в целом неприятное. Никаких тебе зеленых пальм, лазури и золотистого песочка с топчанами и полосатыми зонтиками. Вода — покрытое маслянисто-черными пятнами разлитой нефти болото. Берег — свалка. Пальмы — труха, развеянная ветром. Когда-то мегаполис стоял на самом берегу, врезаясь в воду иглами пирсов и причалов, теперь же Лост Сити отгородился непроходимой стеной. Как давно это случилось я не знал, попросту