Шрифт:
Закладка:
— Мне так кажется. Хотя, иногда я не так уверена. Иногда я скучаю по охоте. Мертвецы, лежащие у моих ног. А потом трахаться с тобой в ванной.
— А помимо мечтаний о сексе и убийствах, как дела? Много работаешь?
Она вздыхает оттого, что приходится возвращаться на землю.
— Закончила пару фильмов. Один большой и один очень большой и искусный. Снималась вместе с известным американским актёром, хотя не скажу тебе, с кем. Пусть это будет сюрпризом, когда придёшь на премьеру. Приведёшь с собой подружку? Это мой тонкий способ спросить, влюблён ли ты.
— И это всё? Всё, что ты можешь сказать о том, что я Люцифер?
— Как ты раньше говорил, за это и пять долларов ты получишь чашечку кофе. Ты меня интересуешь больше, чем Дьявол.
Я указываю туда, где сидят Кэнди с Ринко.
— Та, с короткими волосами.
— Она очаровашка. Кто её подруга?
Девушки замечают, что мы смотрим на них.
— Это Ринко. Она ненавидит меня.
— Ты ей отвратителен. Это всем очевидно. Заставим их поревновать?
Она берёт моё лицо в ладони и крепко целует. Это возвращает меня на несколько месяцев назад, когда она вывела меня за бар и научила, как профи убивает зомби — вырывая им позвоночники. Затем я за одну ночь прикончил их всех и оставил её без работы. Кроме как быть кинозвездой. Приятно, когда есть на что опереться.
Поцелуй всё длится. Может, она просто повторяет заученные движения, но это адский поцелуй. Она шепчет мне на ухо так тихо, что я едва слышу её.
— Теперь я исчезну. Меня ждёт машина, чтобы отвезти в дорогой бар, полный дорогих людей, с которыми я буду разговаривать о фильмах, которые мы никогда не будем снимать вместе.
Она бросает взгляд на столик Кэнди и Ринко.
— Кроме того, ничто так не интересует женщину, как таинственная незнакомка, воспользовавшаяся её любовником, а затем исчезнувшая. Но, надеюсь, не навсегда. Пожалуйста, не пропадай, Пан Д’абел[126].
Она подмигивает, посылает мне от двери воздушный поцелуй и выходит. Это оскароносное представление. Ещё десять секунд, и зал бы устроил ей овацию стоя. Когда я поворачиваюсь к барной стойке, Кэнди уже стоит там.
— Я беру обратно те слова, что сказала раньше. Я знаю, кому я хочу, чтобы ты врезал.
— Брось, девочка. Как ты сказала о Ринко, Бриджит — моя старая подруга.
— Какова её история? Она та, кого ты спас от бешеного садового гнома?
— Я рассказывал тебе о ней. Она едва не превратилась из-за меня в зомби.
Глаза Кэнди расширяются, и она открывает рот в преувеличенном удивлении.
— О Боже. Это была твоя порнозвезда? Она показалась мне знакомой. Беру слова назад. Не врезай ей. Подари мне её на Рождество.
— Забудь. Вместе вы двое были бы опаснее Кисси.
Подходит Карлос.
— Готова ещё выпить, юная леди?
— Шот «Джека», пожалуйста.
— Как насчёт твоей подруги?
— Ей просто воды.
Я смотрю на Ринко. Та машет Людере из клиники, сидящей за столиком с другими голубокожими блондинками.
— Ринко всё ещё пьёт людей?
— Это часть того, как мы сошлись. Чтобы остановить её, я имею в виду. Я дала ей тоже зелье, что принимаю сама, так что ей не нужно. Она старается быть хорошей, но это нелегко.
— Мне кажется, ей бы хотелось выпить меня.
— Ей бы хотелось отрезать тебе голову и насрать тебе в шею.
— Понимаю, почему она тебе нравится.
Она нажимает кнопку и заставляет петь свои очки-робот.
— Я обожаю самых опасных.
— Ты почувствовала это только-что?
— Что именно?
— Словно небольшое землетрясение.
— Может, крошечное один-точка-ноль или что-то вроде того. И что с того?
— Ничего. Я весь вечер ощущаю их.
— Возможно, ты так долго пробыл в Даунтауне, что у тебя выросли копыта.
— Откуда она взялась?
Кэнди оглядывается по сторонам.
— Кто?
Я указываю на идущую по залу крошечную фигурку. Маленькая девочка в синем вечернем платьице.
— Я знаю её. Я видел её на кладбище. Эй, дитя. Эй, малышка.
Я не вижу ножа, пока она не замахивается им. Большой брутальной штуковиной. Которую можно встретить на скотобойне при потрошении крупного рогатого скота. Она хихикает и подбегает к лысеющему бизнесмену Саб Роза средних лет в сером костюме, видавшем лучшие дни. Он пьёт светлое пиво и переписывается с кем-то. Она подбегает к нему сзади. У него нет ни малейшего шанса.
Маленькая девочка не набрасывается на него неумело и неуклюже, нанося порезы как гражданская. Она налетает на парня, как крошечный ураган, вонзая нож ему в почки, затем в позвоночник и, наконец, в сердце. Десять-пятнадцать раз за несколько секунд, словно проделывала это раньше. Даже не похоже, что она злится. Она всё время смеётся. И она умеет пользоваться клинком. Не тычет прямо в него, как говнюк-любитель, чтобы наконечник застрял в кости. Она бьёт снизу вверх, чтобы клинок скользил между рёбер. Каждый удар — смертельный.
Я бросаюсь к ней, но мистер Бизнесмен уже лежит, протекая, как водяная кровать на бритвенной фабрике. Девочка поворачивается ко мне, всё ещё улыбаясь. Всё ещё смеясь. Я протягиваю руку, чтобы схватить её, и она взмахивает лезвием так быстро, что я едва успеваю убрать руку. Этого мне только не хватало. Ещё одного протеза.
Когда я пробую снова, она хватает мою человеческую руку. У неё невероятная хватка. Не чувствовал ничего подобного со времён арены. Она замахивается ножом, и я хватаю её лапой Кисси. Она кричит и вырывается. Не от страха. Скорее, от отвращения. Она больше не смеётся, и из её глаз исчезла ярость. Она всё ещё держит нож, но не угрожающе. Словно не может его выпустить. Как будто этот нож — продолжение её руки. Она снова касается руки Кисси и качает головой.
— Ты не один из его, — говорит она и хихикает, как будто я только что подарил ей пони на день рождения.
Я ощущаю ещё одно небольшое землетрясение. Дверь с грохотом открывается. Тяжело падают тела. У музыкального автомата толпятся четыре мудака в масках и бронежилетах. Они должны пугать, но выглядят как высокотехнологичные ниндзя-аквалангисты. Они обводят комнату винтовками, кого-то выискивая. У меня плохое предчувствие, кого.
— Мальчики, вы поспели как раз вовремя на ярмарку выпечки. Кто принёс кексы?
У всех четверых есть оружие, адаптированные к форме их рук и стильные винтовки. Дула потрескивают синими электрическими дугами. Я видел подобное оружие только в
