Отрицательно качает головой.

- Эх...

Даю ему немного отдохнуть.

- Ну что, пошли дальше искать?

Мы уже почти дошли до нашей больницы.

Беру его на руки.

- Будем маму ругать, когда найдем?

- Будем... - бурчит.

Кладёт голову мне на плечо.

- Будем ругать... Нельзя уходить и ничего не сказать. Надо сказать - я буду там. Или там... - недовольно рассуждает он.

- Ты, наверное, так и делаешь, да?

- Нет... - вздыхает.

- Так вот от кого мама-то плохому научилась? Как же нам ее теперь убегать отучить? А то научилась, понимаешь...

- Будем ругать! - свирепо.

- Ругать - мало. Тебя вот ругают, ругают, а ты все равно бегаешь. Надо маме пример показывать. Собрался куда-то, подойди скажи - куда.

- Ааа! Меня тогда не отпустят!

- Почему?

- А вдруг я под машину попаду?

- Ну тогда тебя понесут на носилках, как того дядьку...

- Укол будут делать? - с опаской.

- Укол, я думаю, это будет самое лёгкое, из всего, что ему предстоит.

И мы долго с ним беседуем о разных медицинских страшилках. Откровенно и без особых сглаживаний.

- Ну ты ж взрослый уже. Должен понимать всё...

- А если маму похитили? - вдруг выпрямляется он с ужасом глядя на меня. - Разные дядьки могут похитить!

- Ой-ёй-ёй...

Всхлипывает.

Пора финалить, пока он совсем не перепугался. Додавливать тоже не вариант.

- О! Звонит... - взмахиваю телефоном.

Ставлю его на скамейку.

- Слушаю.

- Мама?! Там мама?? - распахивает глаза Степаха.

Киваю ему.

- Ты не мог бы меня забрать?.. - смущённо просит Юля.

- Мог бы...

- Ругай ее! - громко и рассерженно требует Стёпа. - Она наказана! Наказана!!

- В угол поставим или сладкого лишим?

- И никаких мультиков! - категорично.

- Что происходит? - растерянно спрашивает Юля.

Профилактика побегов происходит.

- Ой, и влипли Вы, барышня... Ни сладкого, ни мультиков!...

- А?!..

- И это мы еще добрые. В этот раз без ремня обойдемся. Да, Степаха?

- Да!

Глава 36 - Вселенская справедливость

Глава 36 - Вселенская справедливость

Мы сидим с Дашей в у меня в кабинете.

- Я понимаю... - опускает она взгляд. - Свидетельствовать против мужа - не буду. Мы поговорили, и я простила его. Против Крынского - да. Именно он убедил моего мужа, что это лучший вариант.

- Даш, так не выйдет. Если ты хочешь, чтобы эта история...

- Я сказала - не буду! Муж мой под суд не пойдет. Точка.

- Хорошо. Я тебя поняла. Давай, попробуем понять, что бы ты хотела от меня в этой ситуации тогда?

- А Вы не можете уволить Крынского?

- Нет. Я могу всего лишь сообщить главврачу о происшествии. Но если это повлечет за собой судебное разбирательство, то ни твой муж, ни ты не уклонитесь от участия в нем.

- Мы же можем дать показания, что Крынский обманул моего мужа тоже?

- Извини, Даш. Врать я не стану. Я могу лишь дать честные показания. И Степан Дмитриевич тоже не будет перевирать.

- Не хотите мужа топить?

От этой мысли болит внутри так, что хоть вой. Я ощущаю себя Иудой. Головой понимаю, что это правильно, а внутри мерзко от себя.

- Нужно определиться, Даш. Чтобы я понимала, как нам дальше действовать.

- Я подумаю.

- Подумай... На счёт твоей беременности. Смотри...

Показываю ей карту.

- Я договорилась о консилиуме с лучшими врачами нашей клиники. Которые достоверно смогут тебе сказать, есть ли хоть какие-то шансы и варианты. Пойдешь?

- Пойду... - опять опускает взгляд.

- А если их не будет. Или риск будет очень велик, то вот... Это контакты хорошей фирмы с сур мамами. И я хочу тебе сказать, чтобы ты не торопилась и не отчаивалась. То, что медицина не может тебе позволить сейчас, возможно, сможет лет через семь-десять. Ты совсем молоденькая... Подлечишь почку, успеешь ещё родить. С одной почкой рожают женщины.

- Я боюсь, что Миша уйдет от меня.

- Иногда, это благо, Даша, если мужчина проявляет себя как подлец в начале отношений. А ни когда вы прожили много лет.

- Это Вы о муже своем?

Поджимаю губы, не отвечая на вопрос.

- Консилиум в пятницу в десять. МРТ у тебя в четверг. Вот эти анализы сдай в независимой лаборатории. Всё принести с собой.

Мы прощаемся.

Я даже чувствую облегчение от того, что она не пошла на открытый конфликт с клиникой. Здесь работает много хороших врачей и их репутация будет под ударом.

Но это не значит, что я не хочу, чтобы Роберт остался в должности!

Я не права?

Я должна вытащить его из этой криминальной ситуации, как когда-то он меня из моей?

Я не знаю, черт возьми!

Вытаскиваю из нижнего ящичка пачку сигарет. Открываю окно.

Прикурив, смотрю на аллею. Когда-то мы гуляли там с Чадовым...

И всё у нас могло бы быть хорошо, если бы не...

- Можно? - стукнув кратко в дверь, заходит Роберт.

Дергаюсь, в порыве спрятать от него сигарету. А потом успокаиваюсь, вспоминая, что я больше не принадлежу ему. Все!

Разглядываю сигарету в пальцах. И понимаю ещё одну вещь - она мне больше не нужна. Чувство внутреннего протеста и нежелания быть хорошей хотя бы наедине с самой собой больше не актуально. Я могу быть любой... Идеализация рухнула. Мне больше не надо никому соответствовать.

- Здравствуй, Юленька.

- Не называй меня так больше, пожалуйста. Мне не нравится. И никогда не нравилось. Зачем ты пришел?

- Ну, во-первых, ты всё ещё моя жена и моя семья. Я очень беспокоюсь за тебя. Во-вторых... мне интересно знать - предашь ли ты меня там, где я тебя спасал. Где в твоей светлой головке добро, а где зло?

- Я в процессе решения. Ищу не человеческую, но ищу вселенскую справедливость, Роб.

- Ну, поищи... поищи... то, чего нет.

- Я прошу тебя, увольняйся.

- И облегчить тебе жизнь? Нет, моя дорогая. Тебе придется решать. И нести ответственность за решение. Как наш сын?

- Со Стёпой все хорошо.

- Вздумаешь подать на развод, или сделать публичной свой роман с этим гопником, я буду претендовать на опеку, Юленька.

- Ну это же...