— Это, Джойс, величайшая находка современной археологии. Если мы её разгадаем…

— Значит, мыслей нет? — прервала Павла доктор Касуми, — Эл, может твой нестандартный мозг что-то подскажет?

— Надо провести тесты. Проверить на взаимодействие с элементарными частицами, волнами, просветить его внутренности. Даже не знаю… Видно, что устройство работает. А значит, мы выясним — как.

— Неиссякаемый оптимизм, — усмехнулась Джойс, — Ну, тогда за работу.

/// Разрыв данных

— Не может быть! Эл, ты это видел! ТЫ ЭТО ВИДЕЛ?!

— Да не ори, Паша! Чёрт, где Джойс?

— Кто меня звал?

— Джойс, ты должна это увидеть!

Возбуждённый Павел чуть ли не силой потащил доктора Касуми к голо-проекторам. Чуть дальше за ними, на подиуме, стоял астрокуб, подсоединенный к двум мощнейшим серверам. От него тянулись провода, и по всей комнате разливалось свечение. На экранах бегали строки программного кода, а ещё… висело изображение лица. Оно неуловимо напоминало Павла.

— Давно вы заняты моделированием собственных голов? Меня не было всего два месяца, а вам уже стало скучно? — иронично поинтересовалась Джойс.

— За это время всё изменилось! Мы проверяли теорию Элиаса, пытались хоть что-нибудь записать в этот чёртов куб! А потом…

— Мы связались с твоим отцом и побывали в том комплексе, что он откопал.

///Разрыв данных

Это было величайшее сооружение, в каких доводилось бывать Элиасу. Совсем недавно заселённый Марс преподнес археологам немало сюрпризов, обнажив свои кости, и согнав с них толстый слой пыли.

В южном полушарии доктор археологии Джерпей Аль Касуми обнаружил в русле бывшей реки сход слоёв земли, которые обнажили стены колоссальной постройки. За следующий год она была отрыта едва ли на сотую часть, но сообщение с поселением археологов держалось непрерывно, и раскопки продолжались круглые сутки. Это была первая постройка, найденная человечеством на Марсе. Первая и — максимально засекреченная.

Многокилометровый ансамбль зданий, переходов, парапетов, подвалов и коридоров, балконов и башен, комнат и площадей — всё это оставалось неизвестным для большей части человечества. Лишь пара сотен людей, работающих на раскопках, знала о них, да несколько глав корпораций, профинансировавших эти работы.

На Марсе обнаружили огромный лабиринт, целиком и полностью построенный из неизвестного ранее минерала, который назвали Олимпием. Откопанный комплекс выглядел как новенький, а его системы функционировали как часы. Вот только с тех пор прошло уже немало времени, а никто в них так и не разобрался.

Кто бы ни построил это сооружение, сделано оно было даже не на века — на тысячелетия, а может и больше. Лучшие учёные человечества пытались получить доступ к управлению неизвестными устройствами, но даже не смогли понять, где находится хоть что-то, с чем они смогут работать.

Руководивший раскопками Джерпей взял молодых учёных под своё крыло, внёс в списки тех, кто знал о найденных марсианских развалинах, а затем провёл мужчин по отрытым залам и галереям. Также он рассказал о том, что успел узнать за всё то время, что находится тут. Информации было удручающе мало.

В одном из залов, шириной метров в сто, и длиной чуть более полутораста, в самом его центре стояли широкие каменные панели, образуя ровный октаэдр. Они были черны настолько, что казалось, будто свет, падающий на них, поглощается. А если всматриваться в панели долгое время, казалось, будто в их черноте взрываются маленькие сверхновые.

Между плитами, прямо в воздухе висел астрокуб. Точнее — его голограмма. На каждую плиту проецировался экран с… Чем-то. Элиас предположил, что это панели управления. Только разобрать на них что-либо было довольно непросто. Учёный даже не был уверен, что воспринимает эту информацию только зрением.

Как выяснилось позже — Пайл оказался прав. При наличии куба между панелями, происходила перезагрузка, и экраны синхронизировались. Что-то начинало работу, но при этом ничего не происходило.

Каждый раз панели сканировали прикосновения к ним, и каждый раз результат был другим. Символы, линии, строчки и образы никогда не повторялись.

Всё решила совершенно нелепая случайность, когда Павел прилег на одну из панелей. Голограммы переместились на человеческое тело, срисовали его до малейшей детали, и оставили слепок на чёрной поверхности. А затем он исчез. В воздухе появились надписи — на этот раз они повторялись, но контактировать с ними оказалось невозможно.

Ошарашенный Павел решил запустить в астрокуб своего спутника. Он подумал, что артефакт играет роль хоста в этой сети, и захотел вытянуть данные, которые сам же и записал на эти панели. Следовало быть настоящим безумцем, чтобы решиться на такое, и полным идиотом, чтобы рассчитывать на успех.

Все получилось не так, как планировалось, но результат превзошел все ожидания. Не успел спутник соединиться с кубом, как данные непрерывным потоком понеслись прямо в нейрочип Павла. Все произошло быстро: вот он стоит и не понимает, что произошло, вдруг пошатывается и падает на колени. Элиас помогает ему встать, и тут… голограммы принимают вид человека…

/// Разрыв данных

— Это, — Элиас указал на куб, — огромное хранилище данных. Но абсолютно пустое. Паша предложил записать в него спутника, чтобы тот проверил структуру устройства.

— И?

— Это оказалось невозможно, — рассмеялся Пайл, — Поэтому наш друг психанул, и решил побывать там, где нашли куб. Посмотреть, что это за место, почувствовать энергетику… Твой отец любезно согласился дать нам доступ и провести на раскопки. Мы захватили с собой устройство, и некоторое оборудование…

— В общем, он активировался сам, Джойс! — Паша перебил его, — Стоило воспользоваться твоим алгоритмом… В этом храме гравитационные и квантовые потоки совсем другие!

— На ком вы использовали мои наработки? — изумилась Джойс Касуми — высокая брюнетка с собранными в хвост волосами и резкими чертами лица.

Алгоритм, о котором шла речь, был придуман ей. С помощью спутников она пыталась сохранить сознание безнадёжно больных, или находящихся при смерти людей. Но ни один сервер не мог записывать и обрабатывать данные с достаточной скоростью, так что полученные слепки были лишь жалким подобием своих прежних хозяев, да ещё и заторможенные донельзя.

— Нуу…

Джойс взглянула на голо-проектор с лицом Павла, состоящим из разнообразных символов. Потом перевела взгляд на реальный прототип.

— Ребята, вы просто психи. Давайте по порядку — что произошло?

— А ты сама как думаешь, Джойс? — раздался голос с экрана.

— Чёрт побери… Паша, это… это твоё альтер эго?

— Лучше, Джойс. Это я. Полная копия. Думает, делает и хочет тоже, что и я, — ответил «настоящий» Павел.