– Да что вы говорите? А как же ее помешанность на шмотках?

– Это не просто помешательство. Это ее хобби и ее работа. Она любит дело, она разбирается в нем. Мари – настоящая старейшина мира моды.

– Значит, вы ее поддерживаете? – спросил папа, и непонятно было по голосу, настроен он за или против.

– Абсолютно точно. Я считаю, что самая счастливая женщина – это та, которая от своей деятельности получает удовлетворение. Она зарабатывает благодаря своему видению мира. Я горжусь ей.

Мама издала звук, похожий на то, как сдувается воздушный шарик. Причем улыбка на ее губах была немного блаженной – я даже забеспокоилась. А вот отец смотрел на Тара, сощурив глаза.

– Значит, вы ей все позволите? Что бы ни захотела?

– Если это не навредит ее здоровью, – решительно заявил Тар.

И тут вдруг папа кивнул, посмотрел на меня и едва заметно улыбнулся.

Одобряет!

Ура!

Эпилог

– Мне восемь!

– А мне шесть. И что?

– А то, что я старше. Ты должен меня слушаться.

– Папа говорит, что слушаться надо не того, кто старше, а того, у кого есть чему поучиться. Ты меня ничему не можешь научить. Даже попасть в птицу из лука не можешь.

– Зато я уже могу эту птицу приготовить на палке, а ты при виде кишок орешь как полоумный.

– А смысл ее жарить? Мама все равно не ест.

– Потому что мужчина должен уметь жарить мясо! Забыл, чему папа учил? Да и мама ела мясо, когда я у нее в животе был. Это с тобой на траву одну тянуло.

– Врешь!

– Я подслушивал!

Я вовремя. Еще пять минут, и пришлось бы разнимать драку. А учитывая то, что меня опять с жуткой силой тянет на мясо, это было бы очень проблематично – мой живот мешал мне даже спокойно сидеть, не то что активно двигаться.

– Дети, папа придет через пять минут. Вы готовы к вылазке?

Наши двое сыновей просто обожали проходить с отцом курсы выживания. На более ранних сроках я еще выезжала с ними, но сейчас пришла пора поберечь себя.

– Я дома! – Тар вошел, посмотрел на меня и поцеловал в губы.

– Что сказал врач? – спросила я.

– Что произошло чудо. Зрение действительно почти вернулось ко мне за эти годы. Хочет писать по мне диссертацию.

Я охнула, волосы на голове зашевелились. Хоть прошли годы, я до сих пор с ужасом вспоминала врачей, которые нас украли. Пожар забрал не только их жизни, но и секрет Тара.

– Не надо диссертацию!

Пещерный рассмеялся.

– Я тоже так подумал. Не переживай.

– А ты сделал прививку?

Тар закатил глаза:

– Как я устал от них, ты бы знала.

– Я не хочу рисковать твоим здоровьем. Ты сам понимаешь.

– Да-да, заболевания сейчас совсем другие, нет иммунитета, – смертельно скучным голосом процитировал меня Тар.

– Вот видишь! Ты сам прекрасно разбираешься в этой теме!

Тар осторожно обнял меня, положил руку на живот.

– Конечно. Мне нельзя рисковать. Моя семья здесь. Кстати, как там наша дочка чувствует себя в животике? Хочет мяса?

Я сглотнула слюну, и Тар по глазам все понял.

– Я как раз приготовил на открытом огне кое-что вкусное.

– Где? Не пахнет!

Мой нос в беременность становился суперносом и мог учуять еду на большом расстоянии.

Тар рассмеялся:

– Я оставил это за дверью, чтобы мы с тобой поговорили. А то ты набросилась бы на еду, и все – пропало общение.

– Неправда! – Я уже шла к двери.

Смех пещерного смешался с гоготом малышни. Наверное, наша дочка родится с прекрасным аппетитом, потому что во время беременности я забыла про все свое вегетарианство.

Ну разве так можно?

– Ты точно не хочешь, чтобы мы остались с тобой? – переспросил в который раз Тар.

Ему казалось, что мне будет скучно без них.

– Я жду Никки. Сто лет ее не видела.

– Понял-понял! Твоя подруга снова влюбилась?

– Снова. И очень счастлива.

– Даже больше, чем ты?

– Больше, чем я, – невозможно.

Тар нежно улыбнулся мне и наклонился к моим губам для поцелуя.

– Не шалите тут.

– Идите уже! А то если Никки тебя увидит, то будет снова уговаривать помочь ей продать плохие дома.

– А что? В прошлый раз неплохо вышло.

– Я до сих пор не могу забыть этого монстра-обжору!

– Почему? Вполне себе милое воплощение желания покушать. Ты открой наш холодильник. Там, случайно, не поселился похожий?

– Тар! – Я шутливо хлопнула его по руке.

Сейчас и не скажешь, что этот мужчина – пещерный человек из каменного века. Конечно, некоторые замашки альфа-самца у него цветут и пахнут в современном мире, но это даже добавляет ему шарма.

Да-да, я по-прежнему его безумно люблю и очень рада, что он нашел свое признание и в этом мире. Он – старейшина выживания. Я – старейшина мира моды.

Мне кажется, мы идеально неидеальная пара.