Пару раз я привел с собой Милисент, бесцеремонно вытащив её из библиотеки в выходной день. Она уже хотела было возмутиться, но я напомнил о лесе, и, кажется, был условно-прощён за нахальство. Поначалу Хагрид мялся и не знал, как себя вести. Он слишком привык к агрессии или, в лучшем случае, пренебрежению со стороны факультета Салазара. Но потом ситуация сгладилась, от общения удовольствие начали получать уже все. А ещё мы уже вдвоем наседали на лесника, пытаясь выпытать у него рецепт чая.

Нет, я мог бы провести Милисент и молча, вообще не информируя об этом лесника. Первая полоса – не самая опасная часть леса, в ней мне уже удавалось легко ориентироваться. Но с другой стороны, Хагриду не повредит хорошая компания. А для меня это ещё и лишний повод чаще выходить из замка. Чем ближе был конец года, тем сильнее на меня давила необходимость находиться внутри. Не знаю, то ли виной всему произошедшие события, то ли что-то ещё, но даже магия в моем собственном теле отзывалась непонятным бурлением, стоило только войти в замок. И меня это отнюдь не радовало.

***

Гермиона Грейнджер, понурив голову, шла в библиотеку. После очередного разговора с собственным деканом на неё накатила тоска. Макгонагалл, в свойственной для себя манере, напомнила ей о взыскании. И тут же дала поручение найти Поттера и передать ему соответствующую записку.

Когда девушке только пришло письмо из Хогвартса, она и подумать не могла, что всё обернется такими богатыми событиями. Нет, разумеется, контраст по сравнению с её предыдущей школой был просто огромным. Для начала там у неё не было таких друзей. Рон – ленивый, но достаточно открытый и эмоциональный гриффиндорец, подкупивший её своей непосредственностью. Тихий и рассудительный Невилл, всегда готовый подставить ей руку помощи и мягко разъясняющий обычаи чистокровных. В последнее время он открылся для неё совсем с неожиданной стороны.

Несколько раз она видела его с Поттером и Голдштейном у озера за тренировкой. В Хогвартсе физкультура отсутствовала в принципе, для себя гриффиндорка восприняла это с большим облегчением. Вместо этого у волшебников был квиддич.

Странный, с её точки зрения, спорт с неоправданным уровнем опасности. Видимо, для Гарри Поттера квиддич тоже не подошел. И он в компании друзей занимался собственными тренировками. Наблюдая, как Невилл, с покрасневшим от усердия лицом, пытается вывернуться из захвата Поттера под негромкие комментарии Голдштейна, гриффиндорка удивилась.

В конце концов, у Невилла все получилось и он утомленно осел на землю, за что тут же получил от Поттера шутливый подзатыльник. Тут же подскочив и растерев мышцы на ногах, гриффиндорец позволил себе растянуться прямо на земле под деревом.

А Голдштейн в этот момент с завидным энтузиазмом пытался поймать Гарри. Райвенкловец отклонялся от захвата довольно долго, но в итоге пропустил удар в солнечное сплетение и свалился на землю, с открытой улыбкой подняв в капитулирующем жесте раскрытые ладони. Долгопупс за этим наблюдал с задумчивым спокойствием, видимо, не в первый раз.

У Гермионы эта картина вызвала тоскливо-острое ощущение. Компания Поттера была гораздо ближе и сплоченней друг к другу того же Гриффиндора. Который рекомендовали, как самый отважный и дружелюбный. Разумеется, друзей она нашла. Но положения это нисколько не меняло. Она как-то расспросила Невилла, но тот только пожал плечами, сказав, что сам ещё не разобрался.

Поттер действительно нашелся в библиотеке. Но далеко не за подготовкой к экзаменам. Скинув с плеч мантию и закатав рукава рубашки он сосредоточенно взмахивал палочкой над, по меньшей мере, тридцатью свитками. У каждого будто по собственной воле парило самопишущее перо. В отдалении у самого угла стола лежала стопка деревянных обложек. Одна из них постепенно заполнялась пергаментными листами. Сосредоточенно прикрыв глаза, райвенкловец до крови прикусил губу. Перья заработали с большей интенсивностью.

Гермиона Грейнджер прерывисто выдохнула. Воздух был буквально пропитан магией, кроме них в библиотеке никого не было. То, что она видела – было ощутимой разницей и ударом по её самолюбию. Она как-то попробовала писать конспект самопишущим пером. И уже через пару часов едва не потеряла сознание. Оказавшийся рядом Невилл долго и витиевато ругался, заимствуя так часто упоминаемую Поттером Моргану и рассуждая о её непростых отношениях с программой Хогвартса. Обычно стеснительный гриффиндорец на этот раз даже не покраснел. Именно от Невилла она в тот день узнала о резерве магии у магов и принципе работы самопишущего пера.

Сами по себе самопишущие перья – мощный проводник магической энергии и полноценный артефакт первой категории. По сути, та же палочка, но с немного другим принципом действия. Палочка преобразует внутреннюю энергию мага, а перо – вытягивает её непосредственно напрямую. Орудовать им все равно, что без палочки применять то же заклятье левитации. Только гораздо сложнее. Это серьезно нагружает резерв мага, постоянно оказывая непрерывное давление.

Но Гарри Поттеру, кажется, об этом никто не сказал. Помимо того, что он успешно оперировал тремя десятками перьев разом, сам процесс происходил в полной тишине. Первокурсник даже не шевелил губами для концентрации. Единственными звуками было только шуршание пергамента и рассекаемый движениями палочки воздух.

В какой-то момент Гарри шумно выдохнул и очень медленно сделал сложный взмах кончиком палочки. Перья постепенно остановились и одно за другим отлетели в сторону, а пергаменты начали встраиваться в обложки. Гермиона снова вздохнула и, кажется, задела книжную полку. Райвенкловец тут же повернулся в её сторону, стараясь при этом не терять концентрации.

- Извини, я не хотела помешать…. – смутилась гриффиндорка. Поттер, не говоря ни слова, отрицательно качнул головой. Как только последний пергамент встроился в переплет, он ещё раз взмахнул палочкой. Переплеты окрасились в разные цвета. Крайний слева обрел серебристый цвет с золотой тесьмой на переплете, ближайший к нему стал темно-зеленым, следующий – коричневым, а два последних окрасились огненно-красным и матово-холодным голубым цветом.

Также на переплетах выступил ряд точно очерченных названий. «История» - лаконично гласил серебристый том. Следующий был озаглавлен «Свод законов», а остальные обозначали разные категории чар. В том числе, огонь, земля и воздух. Коричневый том получил емкое обозначение «Бытовая магия».

- Гарри? – обеспокоенно перевела взгляд Гермиона. Райвенкловец как-то побледнел и пошатнулся, опускаясь на лавку. Он медленным движением вернул палочку в чехол и сосредоточенно закрыл лицо руками.

- Я в норме. Дай мне пару минут – севшим голосом мягко отозвался Поттер. Взволнованная гриффиндорка