Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Современная проза » Трактир «Ямайка». Моя кузина Рейчел. Козел отпущения - Дафна дю Морье

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 296
Перейти на страницу:
вожжами в руках, и как сдавленным шепотом произносил слова, которых она не поняла. Ее вновь охватило беспокойство, как и тогда чувство неловкости она инстинктивно связывала с необычным цветом его волос и глаз, как будто физическое уродство было преградой между ним и остальным миром. В царстве животных необычную особь преследуют, ее либо убивают, либо изгоняют. Едва об этом подумав, Мэри тут же упрекнула себя в недалекости и нехристианском отношении к ближнему: этот человек был ее соплеменником и священнослужителем. И, бормоча извинения за то, что она вела себя перед ним как дура и говорила как уличная девка, Мэри потянулась за одеждой и стала судорожно натягивать ее, прикрываясь одеялом.

— Полагаю, я оказался прав в своих предположениях, и со времени нашей встречи в трактире «Ямайка» все было тихо? — спросил викарий немного погодя, следуя ходу своих мыслей. — Повозки больше не тревожили ваш ранний сон, и трактирщик в одиночестве забавлялся со стаканом и бутылкой?

Мэри, по-прежнему раздраженная и встревоженная мыслями о человеке, которого она потеряла, с трудом вернулась к реальности. Она забыла о дяде почти на десять часов. И тут же бедняжка вспомнила весь ужас минувшей недели и тайну, которую она узнала. Мэри подумала о бесконечных бессонных ночах, о долгих днях, проведенных в одиночестве, и перед ней снова возникли остановившиеся, налитые кровью глаза Джосса, его пьяная улыбка, его цепкие руки.

— Мистер Дейви, — прошептала она, — вы когда-нибудь слышали о мародерах, которые грабят разбившиеся суда?

Мэри никогда прежде не произносила этого слова не только вслух, но даже мысленно, и теперь, когда она услышала его из собственных уст, оно прозвучало пугающе и отвратительно, как богохульство. В экипаже было темно, и девушка не могла видеть, какое это произвело впечатление на ее спутника, но она услышала, как тот сглотнул. Его глаза были скрыты от нее полями черной шляпы, и она видела только смутные очертания его профиля: острый подбородок и выступающий нос.

— Много лет назад, когда я была еще совсем ребенком, мне доводилось слышать, как об этом рассказывал сосед, — произнесла она, — а потом, позже, когда я была уже достаточно большая, чтобы понимать, что к чему, ходили слухи о таких вещах — обрывки сплетен, которые тут же старались пресечь. Кое-кто из тех, кто возвращался с северного побережья, рассказывали жуткие истории, но их заставляли замолчать: старики такие разговоры не поддерживали, это было оскорблением приличий. Я не верила ни одной из этих историй; я спросила мать, и она сказала мне, что это ужасные выдумки злых людей: ничего подобного нет и быть не может. Она ошибалась. Теперь я знаю, что она ошибалась, мистер Дейви. Мой дядя — один из них; он сам мне это сказал.

Ее спутник по-прежнему ничего не отвечал; он сидел неподвижно, как изваяние, и Мэри снова заговорила, все так же шепотом:

— Они все замешаны в этом, все до единого, от побережья до берегов Теймара, все те, кого я видела в ту первую субботу в баре. Цыгане, браконьеры, матросы, разносчик с гнилыми зубами. Они убивали женщин и детей своими руками; они держали их под водой; они били их обломками скал и камнями. Повозки, которые ночами путешествуют по дорогам, — это повозки смерти, и развозят они не просто контрабанду: бочонки с бренди или тюки с табаком, — а весь груз затонувших судов, за который заплачено кровью, вещи убитых людей. Вот почему моего дядю боятся и ненавидят робкие местные фермеры, и вот почему все двери заперты для него, и вот почему кареты проезжают мимо его дома в тучах пыли. Все подозревают его, но никто не может доказать. Моя тетя живет в смертном ужасе перед разоблачением, но дяде достаточно просто напиться в присутствии незнакомца, и его секрет станет известен всему свету. Вот, мистер Дейви, теперь вы знаете правду о трактире «Ямайка».

Едва дыша, Мэри прислонилась к стенке экипажа, кусая губы и ломая руки от волнения, с которым не могла совладать, обессиленная вырвавшимся у нее потоком признаний; из темных закоулков ее сознания беспощадно пробивался к свету некий образ; это было лицо Джема Мерлина, человека, которого она любила, злобное и искаженное, окончательно слившееся с лицом его брата.

Лицо под черной широкополой шляпой повернулось к ней; девушка заметила внезапный взмах белых ресниц, и губы зашевелились.

— Значит, пьянство развязывает трактирщику язык? — спросил викарий, и Мэри показалось, что его голосу недостает обычной мягкости; он звучал резче, как бы на более высокой ноте; но, когда девушка взглянула на своего спутника, его глаза смотрели на нее как всегда холодно и безразлично.

— Да, — ответила она. — Если мой дядя проживет пять дней на одном бренди, он готов обнажить душу перед всем миром. Он сам мне так сказал, когда я приехала, в первый же вечер. Тогда он не был пьян. Но четыре дня назад, когда дядя вдруг очнулся посреди ночи и, шатаясь, вышел в кухню, — он разговорился. Вот откуда я все знаю. И наверное, поэтому я утратила веру в человечество, и в Бога, и в себя саму, и именно поэтому сегодня в Лонстоне я вела себя как дура.

За время их беседы буря разбушевалась еще сильнее, и теперь, когда дорога поворачивала, экипаж двигался прямо против ветра и почти стоял на месте. Он раскачивался на высоких колесах, и внезапный ливень застучал в окна, как пригоршня гальки. Укрыться было негде; пустошь по обе стороны лежала обнаженная и беззащитная, и тучи мчались над землей и рвались в клочья о скалистые вершины. Ветер приобрел соленый, влажный привкус, принесенный с моря, за пятнадцать миль отсюда.

Фрэнсис Дейви наклонился вперед на своем сиденье.

— Мы приближаемся к перекрестку Пяти Дорог и к повороту на Олтернан, — сказал он. — Возница направляется в Бодмин и довезет вас до трактира «Ямайка». Я покину вас у Пяти Дорог и пешком спущусь в деревню. Я единственный, кого вы почтили своим доверием, или я разделяю его с братом трактирщика?

И снова Мэри не могла определить, была ли это насмешка.

— Джем Мерлин знает, — нехотя ответила она. — Мы говорили об этом сегодня утром. Но он почти ничего не сказал, и мне известно, что он не в ладах с моим дядей. Впрочем, теперь это не важно: Джема отправили в тюрьму за другое преступление.

— Предположим, он мог бы спасти свою шкуру, выдав брата; что тогда, Мэри Йеллан? Тут есть над чем подумать.

Мэри разволновалась. Это была новая возможность, и она ухватилась за нее как за соломинку. Но

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 296
Перейти на страницу: