— Что ж, тогда по порядку, — «подала основное блюда» Эва Сабиния. — Ты ведь знаешь, что я Грандмейстер стихии Земли?

Габи знала, ей сказал об этом брат, но даже он смог понять лишь то, что принцесса владеет уникальным Даром Вита Магнификата. Дар жизни, но ни того, в чем он конкретно выражается, ни того, насколько он сбалансирован, Трис сказать не мог.

— Знаю, — не стала Габи оспаривать очевидное. — Ещё знаю, что ты владеешь Даром Вита Магнификата. Это все. Я даже не знаю, что это такое. Надо было, наверное, в книгах поискать, но было как-то не до того.

— Это твой брат увидел?

И что теперь делать? Вопрос задан, и принцесса ждет ответ, но говорить правду нельзя. Это секрет рода.

— Извини, Эва, но я не могу обсуждать главу клана. Даже с тобой.

— Вот и отлично! — неожиданно улыбнулась принцесса. — Ты сказала, что не знаешь, что такое Вита Магнификата, и немудрено. Это редкий Талант. Для того, чтобы он реализовался, нужен сильный Дар Земли, тесно переплетенный с Даром Воды и Воздуха. Но даже, если он реализуется, это почти всегда слабый Талант. Однако у меня он сильный, потому что мой Дар Земли чуть-чуть не дотягивает до тринадцатого ранга, а мои Вода и Воздух находятся в балансе: одиннадцатый ранг в обеих стихиях. Такое сочетание превратило меня в мага Жизни. Но я не целитель, для целительства мне не хватает стихии Огня. Был бы у меня хотя бы шестой ранг, тогда да… Но нет. Канал не открыт вообще, потому что у меня есть доступ к Апейрону, а эта стихия не уживается с Огнем.

— Эва, — остановила подругу Габи, — зачем ты мне это рассказываешь? Этого же никто не должен знать!

Её, и в самом деле, испугала откровенность принцессы, потому что за такими откровениями, по идее, должно следовать предложение, от которого она уже не сможет отказаться.

— Сейчас объясню. — Принцессу её реплика не остановила, напротив, Эва Сабиния, похоже, осталась ею довольна. — Я не ментальный маг, не телепат и не могу внушать другим свою волю. Но зато никто не может ни прочесть меня, ни внушить мне какую-нибудь идею. Только обычным путем… Меня тогда настроили против тебя две мои фрейлины. Уболтали, вот я и согласилась, как дура. Я вчера проверила, они обе не помнят, с чего вообще решили, что ты не та, за кого себя выдаешь, и откуда узнали про этих двух идиотов.

— Спасибо! — Моментально отреагировала Габи. — Мне неудобно было спрашивать, все-таки подруги… Но было обидно.

— Прости! — очень по-свойски улыбнулась Эва Сабиния. — Уверяю тебя, когда мы закончим, ты поймешь, что я о тебе думаю на самом деле.

— Да я и не сомневалась, собственно… — Деликатно сдала назад Габи.

— Знаю, что ты не злопамятная, — уже откровенно рассмеялась принцесса. — Но давай все-таки вернёмся ко мне. Я вижу магию, Габи. У твоего брата сила такая, что её даже не оценить. И ещё он гений, его мозг великолепен… Маги жизни видят то, чего не видит больше никто. Ты тоже умная. Не такая, как твой брат, но умнее большинства людей, которые нас окружают. И ты единственная, насколько я знаю, у кого так стремительно растет сила. Совсем недавно у тебя был одиннадцатый ранг в стихии Огня, а сейчас выше пятнадцатого в стихии Воздуха, тринадцатый — Огня и десятый — Воды и Земли. Таких сильных магов в империи всего полтора десятка, включая моего отца, меня и твоего брата. Это честь для меня, что ты… А кстати, мы все ещё подруги или уже любовницы? — на полном серьезе спросила Эва Сабиния.

— Это зависит от того, как ты относишься к тому, что хотела со мной обсудить. — Это была чистой воды импровизация, но Габи предположила, что принцесса уже знает о Гийоме, и не ошиблась.

— Ты о графе Сентонж?

— О нем, — подтвердила Габи.

— Тогда, я хочу услышать от тебя все, что ты готова мне сказать, — абсолютно спокойно предложила принцесса.

— Мне нужен мужчина, — чуть пожала плечами Габи. — Впрочем, это не новость. Мы об этом, если помнишь, уже говорили. Гийом хорош в постели и с ним не стыдно выйти в свет. Это не любовь, если быть честной не только перед тобой, но и перед собой. Не любовь. Но он мне симпатичен, и, если все и дальше будет развиваться так, как идут дела сейчас, я, пожалуй, вышла бы за него замуж, чтобы родить от него законных детей. Он знатен, но не настолько, чтобы не войти в мою семью. Тем более, он беден, знаешь ли. Но, как отец моих детей, он был бы неплох. Красив и Дар у него есть…

— Ты же понимаешь, — решила она все же объяснить Эве Сабинии свои непростые обстоятельства, — я должна родить для клана не менее трех детей, и хотя бы одного мальчика. Иначе род умрет вместе со мной и Трисом. Кстати у Марии точно такая же судьба: родить наследников. Но Трис может хотя бы завести любовницу или двух. Да хоть десять любовниц. Признает бастардов и вся недолга. А нам с Марией придется рожать самим.

— Мне тоже, — кивнула Эва Сабиния. — И не думай, что я не понимаю. Но мне надо было услышать тебя, чтобы понять, в каких отношениях мы с тобой находимся. И вот, что я тебе скажу. Если все так, как ты обрисовала, то это даже хорошо. Мы будем любовницами, но нам друг от друга детей не завести. Ну и, вообще, раз тебе нужен мужчина, то пусть он у тебя будет. Я про это уже думала и решила, что такое положение дел для меня приемлемо. А для тебя?

— Для меня тем более! — призналась Габи, на самом деле, опасавшаяся худшего. — И чтобы больше к этой теме не возвращаться, я тебя к твоему мужчине тоже ревновать не стану.

— И правильно сделаешь, — поморщилась принцесса, — потому что мне, в отличие от тебя, мужчина нужен только для размножения. Мне ведь тоже надо будет родить трех-четырех детей, да ещё и усыновить кого-нибудь, пока маленькие. Иначе так из кризиса никогда не выйдем. Стране нужна твердая власть с императором и гарантированными наследниками.

Что ж, намерения принцессы не изменились, и, хотя Габи не верила, что все будет так просто, для начала это было лучше, чем ничего. Ссорится с Эвой Сабинией она не хотела не только потому что речь шла о принцессе-наследнице. Эва ей нравилась, и сама по себе.