Какие только безумные уголки не описывал Крэйвен. Даже сам удивлялся, как много успел повидать в своей жизни. А Кадай, словно губка впитывал и впитывал чужие воспоминания в тщетной попытке уцепиться за знакомые образы и вспомнить хоть что-то из своего прошлого. Последние лучи солнца перестали заглядывать через крохотное окошко, и камера погрузилась во мрак.

- Мир настолько велик и разнообразен, - Голос Кадая звучал в кромешной тьме, но Крэйвен легко мог представить мечтательную улыбку на губах соседа. – Мне кажется, что все эти места стоит посетить, даже если уже не раз там бывал.

- Если бы мне удалось выбраться отсюда живым, я бы так и сделал…

Ну вот, снова мысли свернули к предстоящей казни. Разговор угас сам собой. Каждый сидел и размышлял о своём. По крайней мере, Крэйвен пытался разобраться в той мешанине чувств, что царила в душе. Звериная злость перемешалась с сопливой жалостью к себе и отчаянным желанием жить.

Со стороны Кадая послышалось мерное сопение. Уснул, похоже.

А вот Крэйвену не спалось. Не придумав ничего лучше, он стал делать то, в чём вряд ли когда признался кому-нибудь из соотечественников. Он неумело молился богине Мэйме Милосердной. Одной из тринадцати младших богов Вальнарского пантеона. Как какой-нибудь презренный йоннол**. Просто в родной ему религии Призрачных островов не было подходящей сущности. Ну, не существовало у суровых иннолов ни единого Духа Глубин, который внял бы сейчас его молитвам.

Так, тихо бубня под нос обещания посвятить свою жизнь служению людям, если богиня всё же соизволит проявить безграничное милосердие, он и уснул.

* Корооардас – Великий дух, согласно Вальнарским Канонам (религия Вальнарской империи и доминирующая религия в мире) косная материя, обретшая самосознание подобно богам. Считаются более слабыми сущностями, нежели боги.

** Йоннолы – часть народности иннолов, проживающая на материке. Под влиянием миссионеров Вальнарской империи приняли вероисповедание в соответствии с Вальнарским Каноном.

***

Из дремотного состояния Крэйвена вывел лязг отпираемой двери. Сколько удалось поспать? Должно быть немного. За окошком всё так же властвовала непроглядная ночь.

- Вставайте, голуби, - Смотритель был отчего-то в хорошем настроении и неожиданно для заключённых не стал ограничиваться деревянной дверью, а принялся отпирать и решётку. – Ух, как я рад! Государь наш, князь – мудрый человек.

Крэйвен щурил глаза от света факела и пытался понять, что происходит. Смотритель закончил возиться с решёткой и отступил. Первыми в камеру вошли двое молчаливых стражников. Только после того, как пленников силой поставили на ноги, старик осмелился зайти внутрь.

- Ну, чего, мрази? - В присутствии стражников смотритель вёл себя значительно смелее. Если не сказать наглее. – Пришла пора подыхать!

Сердце на мгновение сбилось с ритма, а потом понеслось ухать с бешеной скоростью. Уже? Так скоро?

- Жаль, что не обоих сразу, - Дед подленько пнул ногой не очень ровно стоящего Кадая и тут же отскочил на два шага. – Уж я бы не стал затягивать…

- Старый, заканчивай балаган, - Пробасил один из стражников. - Говори, какого брать. Князь не станет спрашивать, по чьей вине мы так долго возились.

- Да, да… - Смотритель раздосадовано взлохматил свою шевелюру, силясь принять решение. – Что, голуби, сами выберете, кто первым пойдет?

Крэйвен бросил взгляд на Кадая. Тот тоже смотрел на собрата по несчастью, но по выражению лица нельзя было понять, о чём он думает. Идти первым, конечно, не хотелось. Но что изменит лишний день жизни? Особенно если провести его здесь, в темнице.

- О! Я придумал, - Нарушил повисшее молчание смотритель. Он подпрыгивал от возбуждения и противно хихикал, наслаждаясь своей, видимо гениальной идеей. – Я вас посчитаю…

Он отошёл чуть в сторону, чтобы видеть обоих заключенных. Потёр руки, облизнул губы, предвкушая одному ему понятное развлечение. Охранники поворчали для приличия, но поторапливать не стали.

- Раз, два, три - наточены ножи.

Начал свой отсчёт смотритель, тыкая узловатым пальцам на каждый слог в одного из пленников.

- Четыре, пять – будут вас пытать.

Четверо здоровых мужиков заворожено следили за перемещениями пальца. Угрозу он нёс только двоим…

- Шесть, семь, восемь – в масло кипящее бросим.

С каждым слогом голос старика звучал всё громче и в нём всё чаще слышались истеричные нотки.

- Девять, десять – за ребро подвесят.

Смотритель так распалился, что брызгал слюной.

- И настанет тот момент, - Он сделал театральную паузу. - Ты – подохнешь, этот – нет.

Палец смотрителя замер, определяя несчастного.

– Вот видите, как просто? Давай, пошевеливайся. Ты же слышал, князь не любит ждать.

Глава 20

Фрулисса, ты гадина и тварь! После неприятной встречи в портретной галерее Ленгмар провёл весь день в раздумьях и даже ночью не смог уснуть. Всё прикидывал, как бы решить вопрос с ещё не рожденным конкурентом. Да, жизнь нежеланного наследника – тяжела, но Ленгмар сумел адаптироваться. Стиснув зубы, храня ответную ненависть глубоко в сердце. Теперь же о прежних неприятностях можно только мечтать.

Очевидная с первого взгляда идея решить вопрос силой была отметена почти сразу. Чисто сработать не выйдет. И без того на птичьих правах под боком у дяди. Привлекать кого со стороны - опасно. Да и кто станет иметь дело с мальчишкой в таких вопросах? Ну да, согласятся и сдадут дяде, тут и к гадалке не ходи. О! А может самому поработать стукачом и открыть князю глаза на суровую правду? Хм… Вряд ли, вряд ли. Кому поверит старый хрыч? Жене или племяннику, что столько лет как кость в горле?

- Ленги, золотце, вот ты где, - Приземистая старушка с иссечённым морщинами, но улыбчивым лицом, бесцеремонно нарушила уединение княжича. - Ну что ты хандришь? Весна за окном.

- Рад за неё…

Няня была единственным человеком, кто питал к Ленгмару искренне тёплые чувства. Хотя, вряд ли кто смог бы упомнить, чтоб старушка вообще относилась к кому-либо плохо. Даже Айвар со всеми его заскоками для няни – «золотце Айви» и никак иначе. Даром, что давно уже лысый и с пузом. Имя к ней, как это принято у рунгийцев, приклеилось соответствующее – Добрея.

- Хватит сидеть взаперти, - Няня просеменила мимо кровати и распахнула ставни, впуская в спальню толику яркого света и свежий весенний воздух. – Ярмарка в самом разгаре и я собираюсь кое-что себе прикупить. Будь добр, составь мне компанию.

Боги,