- Очень рад вас всех видеть, коллеги, - взгляды других преподавателей, любопытно меня разглядывавших, напрягали.

Я забилась в самый конец аудитории и попыталась литься с общим пейзажем, но где-то моя система конспирации дала сбой.

Ой! Ну, наверное, в тот самый момент, как Вадим вернул меня на работу. Я не знаю каким образом ему это удалось, но в тот день, когда мне угрожал Калаш, сам проректор позвонил и извинился передо мной за такое недоразумение, как мое увольнение.

То же мне “недоразумение”. Интересный у него был подбор слов, но все же спорить я не стала. Пусть называл это как хотел, потому что при этом я вдруг магическим образом получила повышение.

Надо было понимать, что это компенсация за “моральный ущерб”?

В происходящее я не поверила еще в тот момент, когда Мишаня начал гнуть свою линию обвинения. Слишком уж нереальными казались его слова. Даже после появления Вадима не сильно я изменила свое мнение, но звонок проректора меня не оставил равнодушной.

Я, греховным делом, даже подумала, что это была какая-то шутка. Ну, прекрасно же понимала, что у Авдеева было своеобразное чувство юмора. А теперь, когда он лежал на диване после нашего небольшого секс-забега и с видом довольного кота вслушивался в разговор, я даже показала ему кулак - последствия за шутку.

Вот только вскоре поняла, что сегодня со мной никто и не думал шутить. Да, я этот факт принимала пол вечера, заливая праздничным винишком и заваливая парня однотипными вопросами: “Это правда сделал ты?”, “Ты это сделал ради меня?”…

Вадим решил мои проблемы и не говорил каким образом. Злил меня, бесил, но не говорил. Заставил почувствовать себя слабой и, в то же время, защищенной. Совершенно не знакомые мне ощущения, особенно после отношений с Калашниковым.

И вот, как ни странно… для меня… с того момента наши отношения стали развиваться. Каждый вечер мы проводили вместе. Отчасти скрываясь, не выставляя это все на обозрение, но мы все же были в кино и даже раз сходили в ресторан.

Хотя, все же чаще всего мы просто снова кошмарили моих соседей громкими стонами и криками. Я даже начала подумывать, что не мешало бы для разнообразия заниматься сексом в других местах, а то соседка справа стала на меня подозрительно смотреть.

Вадим оказался не таким уж и неуправляемым как мне казалось со стороны. С каждым днем он становился все более открытым, заставляя все больше и больше к нему привязываться.

И мысли о том, что все это может закончится, как и любая сказка меня не покидали. В любом случае, эти отношения были кратковременными. Имели свой срок и могли закончиться в любой момент. Не могло же все быть так хорошо очень долго? Ведь всегда в жизни случается что-то… Что полностью перевернет твою жизнь вверх тормашками.

Как оказалось… я не зря переживала…

Все началось с того, что на место Калашникова взяли другого человека. Именно этот мужчина нас сегодня вызвал на собрание и вещал так, как будто он в депутаты местные метил, а не в университет на новую должность. Куча обещаний, замыливание глаз и белоснежная улыбка. Да, с какой стороны не посмотри, а этот мужик был мечтой любого стоматолога, особенно в качестве модели на рекламный баннер.

Я сидела, подперев подбородок руками, утонув в горловине свитера и по возможности прикрыла лицо волосами. От скуки окинула взглядом мужика. Высокий, брюнет, кажется, ему не было и сорока. Смазливый, подтянутый… ну, прямо розовая мечта всех студенток.

А что, Калаш выбыл из забега, а этот перенял эстафетную палочку. Главное, чтобы не таким мудаком оказался пока будет на низком старте у нас на факультете.

Интересно, как скоро он найдет подарок в виде трусиков с запиской “Я вся теку когда тебя вижу”?

Даже мои мысли были интереснее, чем то, о чем вещал Дмитрий Юрьевич. Поэтому я просто продолжала наблюдать за всем, что происходило в аудитории. Особенно интересно было увидеть то, как парочка дам за тридцать уже скользила по нему жадным взглядом.

А вот нечего, Дмитрий Юрьевич, было надевать такую обтягивающую рубашку и так активно размахивать руками. Чтобы женщины не видели, как сильно при этом напрягаются Ваши мышцы.

- Яна Андреевна, так вы согласны? - до меня не сразу дошло, что ко мне обращались. Только когда этот павлин и все остальные в зале обернулись и пристально посмотрели на меня в ожидании ответа, мне совсем на мгновение показалось… что, кажется, я пропустила нечто очень важное…

Чувствовала себя не преподавателем, а студентом на галерке. Вот же черт! Как я могла прослушать?! Прекрасно понимала и видела, как мужчина внимательно сканировал меня своими чернющими глазами, потому что сама не раз проделывала подобный прием со студентами, и решила сделать ход конём.

- Конечно, да, - улыбнувшись так, что у меня заболели щеки, я начала оборачиваться по сторонам и, судя по всему, ляпнула я совершенно не то. Коллеги по всюду смотрели на меня осуждающими взглядами, а некоторые еще и головой начали в сторону махать. Да что же это такое?! На меня и так смотрели как на врага народа, а теперь еще и это?!

- Значит юбки студенток, которые сейчас больше похожи, извиняюсь, на ремни от этих самых юбок вполне приемлемая форма для учебного заведения? - Дмитрий Юревич, скрестив руки на груди, начал с интересом на меня поглядывать. Даже ухмылочку не потрудился спрятать.

Вот же гаденыш! Специально меня подловил, а теперь хотел еще и опростоволосить перед всеми.

- Ну… я считаю, что студенты уже взрослые люди и вполне сами могут решить, что им надевать на пары, - черт! Да какое мне дело до тех, кто любит задницей посветить?! Никогда в универах не было униформы, в школе-да, а вот в универах уже каждый сам имел право выбирать в чем ходить на учебу. Ну, если мы, конечно, говорим о трусах… - тут даже я бы не приняла подобной формы самовыражения…

- Да кого вы спрашиваете! Она сама как наденет иногда…,- я пока не смогла засечь в толпе этого смертного, но голос мне был знаком. Точно кто-то с моей кафедры.