— А что ты понимаешь под нормальной жизнью, Кристоф, — хрипло спросила она.

Кристоф скатился с неё и уставился в потолок.

— Ну, не знаю, — мечтательно протянул он. — Купим дом где-нибудь в Провансе, станем ходить на работу. Ты будешь работать переводчицей, а я, не знаю, дояром.

Кристоф хохотнул, а Света приподнялась на локте и посмотрела на его лицо, озарённое счастливой улыбкой. В этот момент телефон Кристофа пиликнул, оповещая, что в Марселе пробило девять утра, и Кристоф начал подниматься с постели.

— Для кого же я в доме в Провансе переводить буду? — улыбнулась Света.

— Да понятия не имею, — хохотнул Кристоф. — Найдём. Мне надо связаться с моими коллегами и передать им бумаги.

С этими словами Кристоф вышел из комнаты, а Света уставилась на свои руки. Нормальная жизнь… А возможна ли эта нормальная жизнь с ней? Она ущербна, неполноценна. Она не сможет дать Кристофу то, что даст любая другая женщина, молодая и здоровая.

На душе её скребли кошки. Если Кристоф мечтает о нормальной полной семье, то ничего у них не выйдет, и лучше сразу предупредить его об этом, чтобы их вновь вспыхнувший роман не закончился горьким разочарованием.

Кристоф тем временем вернулся в комнату и начал натягивать джинсы. Он с весёлой улыбкой посмотрел на Свету и продолжил, как ни в чём не бывало:

— Устроишься переводчицей через интернет. Гражданство тебе сделаем. Будем гулять по лавандовым полям, ездить в Авиньон и в Канны, вкусно есть, познаем art de vivre[5], — распалялся Кристоф, натягивая футболку. — Детишек родим!

Вот и всё. Сердце Светы разбилось на куски. Только затеплившаяся надежда только что погасла. Свете стало физически больно. Она была счастлива всего одну ночь, невероятно счастлива, но всё закончилось в одно мгновение.

Света ощутила, как лицо её свела судорога. Кристоф тоже мгновенно заметил перемены в ней. Он подошёл, опустился перед Светой на корточки и взял её руки в свои.

— Клер, мы можем обсудить всё, любые детали, — твёрдо сказал он. — Я не знаю, о чём ты сейчас думаешь, но мы всё можем решить. Сейчас я еду в полицию, чтобы передать им бумаги, запущу карательную машину, которая припрёт мэтра к стенке и освободит меня. Когда у меня будут развязаны руки, мы всё решим. Всё, понимаешь? Только не сбегай от меня снова!

Света смотрела на любимого мужчину и не находила слов, чтобы рассказать ему о своих страхах. Кристоф ждал какое-то время, но понял, что Света ничего не скажет.

— Mon amour, будь здесь, когда я вернусь. Мы поговорим. Сейчас я должен защитить тебя. Нас обоих.

Кристоф крепко поцеловал её руки, встал и вышел из квартиры. Света уронила лицо в ладони и всхлипнула. Слёзы не пришли, но она чувствовала себя совершенно раздавленной. И что теперь делать?

А впрочем, Кристоф прав. Надо просто поговорить. Она не вправе решать за него! С этой мыслью Света встала и начала одеваться. Сидеть и рыдать — это пройденный этап, совершенно бессмысленный. Ни к чему лить слёзы. Может, они и правда всё решат.

Света понятия не имела, когда Кристоф вернётся. Она доела последний багет и запила растворимым кофе, побродила по комнате и, наконец, плюхнулась в кресло, решительно не зная, чем заняться.

Когда входная дверь открылась, Света радостно подскочила и рванулась в кулуар. И тут же отпрянула. В проёме стоял Сулье. Тот самый, которого она оглушила салатницей в своей московской квартире. И он смотрел на неё с жаждой мести во взгляде.

Света понимала, что её побег через комнату — глупая затея, бежать было просто некуда, но тело действовало само, не касаясь разума. Она успела обежать кровать, когда на её лицо легла сильная жёсткая рука. Шею перехлестнуло стальное предплечье Сулье, Света резко задохнулась.

Она попыталась вывернуться и достать лицо Сулье ногтями, но боец был слишком опытен и силён. Света абсолютно ничего не могла с ним сделать. Но она пыталась всё равно. Сулье тащил её к выходу, и Света пыталась цепляться за мебель и косяки. Безуспешно.

Через пару секунд отчаянной беззвучной борьбы руки и ноги Светы стали тяжёлыми, ватными. Она могла только вяло вздрагивать в руках мужчины. Ещё через мгновение её сознание погасло.

[1] Да (фр.)

[2] Но… О боже мой! (фр.)

[3] Моя любовь (фр.)

[4] Что?.. (фр.)

[5] Искусство жить (фр.), понятие о размеренной жизни, полной маленьких радостей.

Глава 22

Ферос мчался к главному управлению полиции Марселя, как на крыльях. Его сообщение о том, что он нашёл компромат на мэтра крупнейшей преступной группировки Франции, произвело настоящий фурор.

Ферос не мог рассказать все детали по телефону, но его команда в полиции поняла, что Ферос нащупал что-то очень важное. Начальство полиции Парижа дало сигнал своим коллегам в Марсель, и Фероса пригласили в главное управление, чтобы обсудить вопрос предметно.

Ферос кожей чувствовал приближение свободы. Ещё немного, ещё совсем-совсем немного, и он сможет со спокойной душой подать в отставку. Столь серьёзное достижение обязательно купит ему вольную.

Он мчался по Марселю на пределе разрешённой скорости. Ему хотелось как можно скорее закончить все дела с полицией и вернуться назад к Клер. Сейчас мечты о будущей жизни занимали все его мысли.

Клер! Ведь теперь он сможет быть с ней! Вести, чёрт побери, нормальную жизнь! Малышка чего-то испугалась, когда он предложил ей это, но они всё обсудят. Ферос сможет достучаться до неё и выпытать все её страхи, а потом развеять их.

Они смогут быть вместе. Феросу не придётся жить по ночам, срываться в командировки по первому требованию мэтра, ему не придется жить в ожидании пули или ножа в спину от своих же beaux voyous.

Ха! Нормальная жизнь! Merde! Ему придётся учиться так жить. Ферос просто не умел жить, как обычные люди. Но ничего! Он научится, вместе с Клер, ведь в такой жизни есть место для женщины. Для его Клер.

Только в такую безопасную жизнь он сможет привести её. Только в такой жизни будет иметь на неё право. Beau voyou не может жить с такой чистой и светлой женщиной. И в руках Фероса был билет на свободу.

Все имеющиеся у него оперативные данные и так есть у полиции, ему нужно лишь отдать эти бумажки и рассказать небольшие детали, которые