— А я когда-нибудь тебя обманывал?

Молчит.

— В общем, я слово даю. Мы едем или нет?

— Да! — психует и выходит из машины, нервно захлопывая дверь. Пересаживается ко мне в машину. Пока я выезжаю на дорогу, звонит Лене, просит подготовить бумаги. Психует, ругается с ней. Но договаривается.

Замечательно.

Знал бы, что наш развод состоится через шантаж, давно бы сам организовал ей какой-нибудь пиз*ец.

Подленько. Не по-мужски. Ну а как с ней по-другому?

Да по факту мне самому плевать на эти бумажки. Но не плевать Марине. Она молчит, но психует. А мне важно ее спокойствие и удовлетворенность рядом со мной.

— Давай домой заедем, мне нужно привести себя в порядок, — командует боярыня и тычет мне пальцем.

— А на завтрак не хочешь заехать? — иронизирую я.

— Да, не помешало бы кофе выпить. Купи. Вот там есть приличная кофейня.

Ее наглость и эгоизм не знают границ. Я думал, меня уже ничем не удивить. Но нет, в очередной раз поражен этой женщиной.

Торможу на светофоре. Достаю из бардачка влажные салфетки и мятные драже.

— Здесь приведи себя в порядок. А кофе после выпьешь, — сухо произношу я.

— И когда ты успел стать мудаком? — фыркает она. — Был таким заботливым мужчиной.

— А я таким и остался. Но только моя забота распространяется на тех, кого я люблю и кто мне дорог.

— Да ты и не любил меня никогда.

А вот сейчас в точку попала. Да, здесь моя ошибка, нельзя было жениться без любви.

Не комментирую, стискивая челюсти.

Всю дорогу до загса Жанна полирует лицо, глядя в зеркало и пытаясь замазать темные круги под глазами, красит губы яркой помадой. Смазывает из-за того, что машину качает. Психует, стреляя в меня гневным взглядом, и красит заново. Ну да, губы сейчас – это очень важно.

Паркуюсь возле загса, беру документы, хочу выйти, но Жанна меня опять тормозит.

— Стой. Лена еще не подъехала. А без нее нам там никто ничего не сделает. Ждем.

— Сколько ждать? — с психом спрашиваю я.

— Не знаю. Написала, что скоро подъедет, — недовольно бурчит Жанна.

Беру телефон, выхожу из машины. Набираю номер Марины.

Она с утра тоже психанула. Но тут объективно имеет право. Хочется успокоить ее. Но пока набираю ее номер, мой телефон отключается. Вечером некогда было зарядить. Утром тоже не до этого было. Возвращаюсь в машину, ставлю телефон на зарядку. Снова выхожу. Иду за кофе. Беру стаканчик и Жанне. Я не совсем ирод. Пусть взбодрится, что ли, быстрее соображать начнет.

В итоге Лену мы дожидаемся часа через два. Я два раза взрываюсь. Ругаемся с Жанной, как в старые и недобрые…

Потом ждем бумаги и пока Лена нерасторопно всё оформит.

И вот оно, счастье! Спустя три часа я холост. Надеюсь, что холост. И всё не липа от этой семейки.

— Свидетельства послезавтра заберете, — сообщает нам Лена.

— А сегодня нельзя? — стараюсь говорить спокойно, но выходит плохо.

— Вообще-то его в течение тридцати дней выдают. Послезавтра – это очень скоро, — недовольно выдает Лена.

Я уже настолько разочарован Жанной и их семейными махинациями, что никому, сука, не верю.

Ладно. Но свои гарантии я тоже возьму.

Едем дальше. Торможу возле аптеки.

— Сердечко прихватило? — язвит Жанна. — Как так? У тебя же его нет?

Мысленно посылаю ее на хрен. Выхожу. Покупаю в аптеке алкотестер. Возвращаюсь.

Распаковываю тестер и читаю инструкцию под удивленным взглядом бывшей супруги. Я очень надеюсь, что бывшей. Очень.

— Давай, подыши в трубочку мне на камеру, — предлагаю ей.

— Чего? Зачем? — распахивает глаза.

— За тем, что мне тоже нужны гарантии. Я сейчас всё это запишу на камеру, как и твое признание, что ты в алкогольном опьянении сбила человека. И сохраню это у себя. А как получу свидетельство о расторжении брака, подарю тебе видео в честь знаменательного события.

— Ты что? Я же всё подписала у тебя на глазах! — возмущённо пищит.

— И я тебе стараюсь верить, но мое доверие ты давно потеряла. Я не использую это против тебя, если всё честно. Ты требуешь от меня крупную сумму, и я хочу знать, за что плачу. Дыши в трубку.

С горем пополам со второго раза Жанна правильно дышит в трубку, где показывает, что предельно допустимая норма алкашки превышена. И говорит на камеру, что сбила человека. Нехотя так говорит, зло, совсем без раскаяния. Мне кажется, эту женщину уже ничего не изменит. Но бог ей судья.

Едем дальше, заезжаем ко мне в офис, где я забираю наличку. Условия пострадавшего – только нал.

Дальше еду в больницу.

Жанна, ссылаясь на головную боль, остаётся в машине.

Иду в травматологию. Но уже по традиции сегодняшнего дня попасть к пострадавшему быстро не получается. Сначала меня не пускают, потому что в отделении обход. Потом – потому что у пострадавшего процедуры. И так проходят еще два часа, где я теряю еще тонну нервных клеток. И, аллилуйя, после обеда я, наконец, попадаю в палату. Дальше – дело техники. Представляюсь адвокатом Жанны. Мужик всё равно не разбирается.

Мужик, кстати, нормальный, не забулдыга, как описывала его Жанна. Но у нее все отбросы, кто ниже уровнем. Хотя с ее уровнем я бы поспорил.

Записываю на камеру его показания о том, как это произошло, и доказательство, что за рулем была Жанна. Это мои гарантии. Дальше передаю ему деньги, выслушивая причитания о том, что сумма не с потолка. Денег на лечение у него нет. А дома ждут трое детей, которых надо кормить, пока он будет восстанавливаться. Что, конечно, логично. Жаль, платит не Жанна, а я. Но хрен с ним, мне не жалко. Я знаю, за что плачу.

Надавливаю на мужика, апеллируя тем, что в его крови тоже немало алкоголя, что я, конечно, не проверял. И при случае мы сами засадим его за клевету и вымогательство, предварительно сняв на камеру передачу денег. Припоминаю, что связи у нас есть. В общем, изображаю адвоката дьявола. Когда убеждаюсь, что мужик достаточно напуган, ухожу.

Вызываю Жанне такси, пока она истерит, вынуждая меня отвести ее самому.

— Ну что, даже на прощание ничего не скажешь? Ведь столько лет прожили… Неужели всегда было так невыносимо? — обидно