дюжина дубленок висели в шкафу, и Даше показалось странным, что Ирина не наложила, ни на что руку. Духи, одеколон, всевозможная косметика занимали широкую полку длиной пять метров. Хрусталь и фарфор теснились на такой же полке. Уже совсем нелепым показался штабель коробок с обувью, мужской и женской. Это что? — надо было понимать, что дарители знали размер ноги Володи и Ирины?!

Короче говоря, здесь не хватало только нижнего женского белья, а так было, пожалуй, все.

Все подарки, которые получила Даша за эти дни, никакой систематизации не подверглись — кучей громоздились в дальнем углу кладовки. Ее внимание привлек плоский футляр, обтянутый красным сафьяном. Она открыла футляр и извлекла из него длинное, в полтора метра, жемчужное ожерелье. Кто его приволок, Даша не помнила. Кажется, кто-то из Хабаровска. Сердце Даши дрогнуло. Крупные зерна жемчуга слегка отдавали в нежно-розовый цвет, матово поблескивали, и она вспомнила, что жемчуг погибает очень быстро, если не касается тела человека. Такого кощунства Даша допустить не могла, убрала ожерелье в футляр, который уже без колебаний опустила в свою сумочку. Туда же прыгнуло и кое-что из косметики. Для своих верных телохранителей, чтобы когда-нибудь поощрить их, она взяла две граненые бутылки виски, поместила в пакет и покинула пещеру Али-бабы.

Виски выхлестали в тот же вечер. Тамара купила на рынке молочного поросенка, зажарила его, и ужин устроили в гостиной. Присутствовал весь экипаж особняка. Даша, супруги Бушковы и Греф с Малашенко. Только Джем остался во дворе. Даша не удержалась и надела жемчужное ожерелье. Мужчины, понятное дело, на это особого внимания не обратили, а Тамара засияла глазами и пропела восхищенно:

— Ой, какие бусы! Небось стоят как автомобиль?

— Вероятно, так оно и было.

В четверг из Германии, точнее, из Франкфурта-на-Майне прилетел деловой партнер холдинга господин Штраус. Потомком великих композиторов он не был, зато владел фабрикой и мощной лабораторией по производству инсулина. Встретил его в аэропорту Шемякин, устроил в престижном отеле, погулял с ним по Москве, а вечером угостил обильным ужином в ночном клубе.

Так что утром в пятницу господин Штраус появился в кабинете Даши, сияя от удовольствия. И даже не скрывал этого. По-русски он изъяснялся довольно бойко, поскольку и папа его с давних времен имел еще в СССР прибыльный бизнес.

— Хорошо ли вы провели вчера день? Где-нибудь побывали? — спросила Даша.

— О! Русское гостеприимство — это ужасно! Нужно иметь железный желудок и железные ноги! Столько ходили и столько… Как это? Жрать! А уж пили, как лошади!

Секретарша Светлана уже вкатила в кабинет столик на колесиках. Судя по всему, она знала вкусы господина Штрауса: бутылка виски, кувшин минеральной воды со льдом, красная икра, балык, нарезанный лимон и кофе.

— Спасибо, дорогая, — вежливо сказал Штраус и без лишних церемоний принялся открывать бутылку. — Мы очень хорошо работали с вашим братом, госпожа Муратова. Я имею надежду, что и с вами мы будем делать хороший бизнес.

— Я просто уверена в этом.

— Но сейчас возникает одна серьезная, тяжелая проблема. — Он выжидающе примолк.

— Какая, господин Штраус?

— Наша экономическая разведка фирмы узнала, что в России очень активно взялись за производство своего инсулина. Это правильно и хорошо. Здоровая, честная конкуренция — двигатель производства и торговли.

— Я не понимаю, что вас волнует. Договор с вами на этот год действует, и менять мы его не собираемся.

— А на следующий год? — быстро спросил Штраус.

— И на следующий год подпишем в том же объеме. Может быть, даже в большем.

— Но ведь у вас рынок будет наполнен собственным препаратом!

— На мой взгляд, это еще не скоро случится. Мы, как вы знаете, медленно раскачиваемся. А кроме того, если признаться честно, то я не слишком уверена, что наш медикамент будет достаточно высокого качества. Дешевле — это так. Но в остальном у меня большие сомнения.

Господина Штрауса откровенно обрадовала такая позиция, а Даша подумала, что, конечно, предает своих отечественных производителей. Только пусть научатся работать по-настоящему, достигнут уровня достойной конкуренции, а не ограничивают импорт всякими таможенными и прочими барьерами, которые всяческими путями пробивают через Государственную думу.

В пятницу, в конце рабочего дня, Даша достала еженедельник и принялась подсчитывать выполненные работы. Выполнение составило семьдесят пять процентов, не так уж и плохо. Последняя строка невыполненных дел вызвала у Даши колебание: «Катя — Лондон — Сергеев???»

Так отправлять Сергеева в Лондон на разведку или это ненужная затея? Однако Даша понимала, что оставлять Катю вовсе без присмотра она не имеет права. Да и на душе было тревожно от отсутствия сведений о ее, Катиной, жизни.

Сергеев явился по первому зову и, едва переступив порог, произнес:

— Ну наконец-то.

— Что — наконец?

— Давно нам следовало поговорить, Дарья Дмитриевна. Моя службы, каки я сам, хоть и незаметна, но вам без нас не обойтись.

— Я не сразу сообразила, извините.

— Ничего. Я человек необидчивый, — ответил Сергеев, хотя Даша и видела, что это далеко не так.

Сергеев уселся в кресло, спросил деловито:

— В чем проблемы, Дарья Дмитриевна?

— Проблем пока нет. Я просто хотела поближе с вами познакомиться.

Он снисходительно улыбнулся:

— Так у нас разговор не пойдет.

— Почему?

— Да потому что у вас есть проблемы. И достаточно сложные.

— Какие? — удивилась Даша.

— Я прикинул, что вас сейчас может тревожить в самой высокой степени. В работу вы втянулись, коллектив вас, насколько я могу оценить, признал. Следовательно, проблема одна — Катя Муратова, Лондон.

Даша пролепетала:

— Вы что, ясновидец?

— Нет. Я профессионал.

— Это правда, что вы составили и ведете досье на весь холдинг? — сердито спросила Даша, но Сергеев не смутился:

— Не на весь, скажем так, а на лица, которые представляют интерес и влияют на работу холдинга в значительной степени.

— Да кто вам поручил этим заниматься? Самодеятельность? Старые привычки?

— Мне поручил этим заниматься ваш брат. Глубоко мною уважаемый Владимир Дмитриевич Муратов.

— Это правда?

— Я могу сейчас достать из своего сейфа наш секретный договор и предъявить его вам. В круг моих обязанностей входит и ведение досье. Такую работу, можете мне поверить на слово, проводят во всех крупных фирмах, банках и политических партиях. Не только в России, а за рубежом так еще в более широких масштабах.

— Но это же нехорошо и недемократично!

— Это служба безопасности. Прислушайтесь, как звучит. Безопасность. Закон нашей службы, Дарья Дмитриевна, предельно простой. Все неприятности, все скользкие проблемы, всех интриганов и врагов, способных нанести вред холдингу, надо перехватывать на дальних рубежах защиты. А для этого нужна и внешняя и внутренняя разведка, для этого