слеза стекает по щеке и касается верхней губы.

Пока Максим не ответил, я быстро сбрасываю вызов. Не могу слышать ответ. Не вынесу этого.

Взгляд падает на перепуганную дочку в углу комнаты. За ее спиной чёрная тень Игоря…

Вот он кто. Тень. Сгусток пустой черноты и злобы.

— Молодец, — мрачно говорит тень. — Всё правильно сделала. Ты хорошая девочка, Аня. Ты всегда была хорошей девочкой.

Тень начинает двигаться, выходит из-за спины Ксюши и движется ко мне. Снова.

Широкая ладонь ложится на мой подбородок, большой палец больно надавливает. Так сильно, что слёзы ещё больше начинают течь из глаз и застят взор.

Как же я его ненавижу. Ненавижу! Презираю! Он сломал нам с Ксюшей жизни и продолжает ломать дальше. Доламывать, пока от неё не останутся одни развалины.

— Теперь я, ты и Ксюша будем одной большой дружной семьёй. И ты будешь послушной, как и раньше. И не будешь дёргаться и рыпаться. Ты не получишь никакой развод и не испортишь мою репутацию. Ты будешь делать всё так, как я говорю. И дочь ты у меня не отнимешь, — тень дергает головой в сторону Ксюши. — А если ты еще раз посмеешь поступить так, как поступила, ты… знаешь, что я сделаю. И с тобой. И с ней. И с твоим Торецким, который влез туда, куда не следовало лезть. Ты поняла меня, Аня?

Я тяжело сглатываю, глядя в лицо почти бывшего мужа. Почти… почти получилось… развестись. Мы с Ксюшей почти оказались на свободе благодаря Максиму, но…

— Ты поняла меня?! — ещё раз задает вопрос Свиридов, снова больно сдавив подбородок.

Телефон в руках оживает. Я знаю, что это Макс звонит, но ответить не могу. Игорь не позволит.

— Поняла… — киваю и с трудом сглатываю вязкую слюну.

— Отлично. Моя умная девочка. А теперь отдавай сюда телефон. Я лишаю тебя права пользоваться связью. Ты наказана, Аня. И неизвестно, когда мой запрет будет снят.

Сквозь слёзы смотрю на экран мобильника, на котором светится имя Максима, и протягиваю телефон Игорю. Он нажимает на кнопку сбоку и экран гаснет. Как и моя надежда на спасение от этого чудовища.

Максим… поверишь ли ты, что я действительно могла сбежать? Поверишь ли, что не люблю тебя? Оставишь ли попытки отыскать нас?

Глава 52

Тор

— Вот он заходит. Обнимает её. Она улыбается. Машет дочери… — Астахов проводит ручкой по экрану. — Они уходят вместе. Ничего не указывает на то, что он ей угрожал.

— Блт, это бред, Серёг. Полный бред!

Мы уже в сотый раз просматриваем видео с камер наблюдения из детского клуба. И вообще со всех камер, которые удалось найти поблизости.

— Она не могла сама пойти. У него наверняка оружие. Посмотри, как он близко к ней стоит. И вот тут, видишь, — указываю на момент, когда Аня заводит руку за спину и несколько раз сжимает пальцы. — Она пытается подать сигнал, что в опасности.

— Я не пытаюсь ни в чём её обвинять, просто обдумываю все варианты. Когда баба возвращается к своему бывшему ублюдку — это не редкость. Ты уверен, что она не могла сама вернуться?

— Уверен, — твёрдо цежу сквозь зубы. — И ты слышал, как звучал её голос по телефону? Она плакала. Старалась говорить ровно, но дрожь не сумела подавить до конца. Чёрт, Серёг, ты видел её вчера. Ты слышал, как она хочет получить развод.

Астахов хмуро кивает.

— А сегодня как раз иск попал в суд. Слишком крутое совпадение. Этот мудак вышел из себя, так как понял, что проигрывает.

— Как твой охранник умудрился оставить их? Он отходить не должен был! — рычит Серёга, откинувшись на спинку кресла и тяжело вздохнув.

— Савелий уже по херам проехался. Смысл сейчас об этом думать? Он вернулся, а Ани нет. На звонки не отвечает. И администратор ни её, ни Ксюшу найти не мог. Савва отзвонился мне сразу. На данный момент прошло больше двух часов с момента, как он в последний раз её видел. И заметь, — я снова возвращаюсь к записям и включаю другую. — Их след очень удобно обрывается, когда они сворачивают на улицу, где нет камер и магазинов. Если она ушла сама, то почему они просто не вышли на парковку и не уехали на его машине? И после моего последнего звонка телефон Ани недоступен.

— Ладно, — выдыхает Астахов. — Значит, нужно успеть найти их до того, как он успеет выехать за пределы области. Если бы мы засекли машину, на которой он их увёз, то было бы проще.

— Он наверняка поменяет тачку.

— Но куда ехал, можно было бы отследить. Сейчас пытаемся вычислить, откуда шёл последний сигнал с телефона. Родители тоже на допросе.

— Я сам к ним пойду.

— Двинулся? Ты лично замешан. Лучше не рискуй. Эмоции — это лишнее сейчас. Особенно, учитывая то, что было в твоём прошлом.

— Учитывая то, что было в моём прошлом, я не собираюсь сидеть на месте и ждать.

— Сергей Станиславович! — в офис Астахова влетает какая-то девушка с пагонами. — Есть сигнал с вышки. И ещё родители раскололись, что есть дача, как раз в том районе, где засветился сигнал, — кладёт на стол распечатку.

— Нижнее Янтарное. В целом, относительно рядом. А что за дача?

— Сказали, старая. Не используют. Но земля их осталась. И дом там стоит, хоть они им и не занимаются. Там типа нет ничего. Ни воды, ни газа.

— Они там не надолго. Видимо, заехал переждать и машину сменить.

Мы оба подрываемся и вылетаем из кабинета. Астахов бросает на ходу.

— Собери наряд, пусть выезжают по адресу.

— Успеем?

— Мог уже выехать. Но дороги перекроем. Ориентировку дадим.

— Он может хорошо знать ту местность. Лишь бы он не планировал что-то совсем страшное.

— Лучший повод поторопиться.

Одна мысль о том, что эта тварь посмеет тронуть Аню или Ксюшу, повышает градус ярости в груди. Я представляю, как ломаю ему нос, а затем рёбра, одно следом за другим.

Дорога до нужного места оказывается для меня настоящим мучением. То и дело воспоминания выбрасывают в прошлое, когда я так же мчал…

Сейчас не должно быть поздно. Я должен успеть во что бы то ни стало.

Наряд подключается к нам на середине пути, но я отрываюсь, выжав педаль газа до предела. Руки на руле сжимаются так, что я удивлён, как не лопается кожа на костяшках.

На проселочную дорогу, которая ведёт к старой даче Свиридовых, я влетаю первым. Сообщений от ГИБДД о том, что ублюдка где-то задержали — не