Ладони сжимали горячую кожу мужских предплечий, жадно оглаживали перекатывающиеся под моими руками мышцы спины, погружались в растрепанные от моих ласк светлые волосы тирианца.

Я ерзала на кровати, ощущая влагу между бедрами. Плоть пульсировала, требовала, молила меня не прекращать то, что скоро должно было случиться.

И только когда ладонь Сайкера, наконец, прикоснулась к моему естеству вместо того, чтобы выгнуться от остроты ярких ощущений, я застыла и зажмурилась, но не от удовольствия, а от тревоги, сковывающей каждую клеточку тела.

Этот ступор продлился лишь жалкие мгновения, но отрезвил меня и заставил открыть глаза. Сайкер сразу же почувствовал перемены в моем состоянии и внимательно заглянул в мое лицо, ожидая молчаливого разрешения или, наоборот, просьбы все прекратить.

Я вслепую нашарила его крупную и жесткую, почти обжигающую ладонь и снова положила ее на свой лобок. Открылась навстречу этим прикосновениям, отдалась им всей своей сущностью, выгибаясь и с хрипами выпуская из себя первый громкий стон.

И еще один, более хриплый, когда пальцы мужчины проникли в меня, а затем круговыми движениями погладили горошину клитора.

Мир вокруг вспыхнул. Я судорожно скомкала ткань под собой, облизывая сухие губы.

Это был еще не пик удовольствия, но что-то очень близкое к нему, то, чего, к большому моему сожалению, я могла достичь, лишь будучи наедине с собой.

Ласки тирианца были неспешными, основательными, чуткими. Он ловил каждое мое крошечное движение, каждый стон и всхлип, то усиливая свой напор, то почти прекращая свои движения.

Тело Сайкера накрыло меня. Я снова утонула в его жадном поцелуе, уже почти ничего не соображая и ни о чем не тревожась.

Чувствуя, как плоть мужчины приживается ко мне, как она раскрывает меня, чувствуя первое проникновение моего партнёра в мое тело, я распахнула глаза, встретившись с горящими провалами вместо глаз напротив своего лица.

Светящиеся ленты опутывали нас, практически заключая в единый переливающийся кокон. Они шли от Сайкера и пронизывали наши тела, наполняя нас обоих неведомой, неизвестной, манящей и таинственной силой.

“Ты моя, Араксия. Моя” - слышала я как наяву далекий голос энергетической сущности, живущей где-то внутри своего любовника.

Толчок. И еще один, более глубокий. Мои глаза неотрывно смотрят в светящиеся глаза тира, загипнотизированные его энергией, его мощью, его желанием.

Меня трясет и лихорадит. Кажется, что еще немного, и сердце разорвет грудную клетку и выпрыгнет наружу.

И новое движение, чуть более плавное, медленное.

Мои лодыжки в мужских руках. Я открыта максимально, обнажена во всех смыслах. Сайкер на мне, во мне, вокруг меня. Он заполнил собой все: мое тело, мои мысли, мое сердце.

Линии под кожей тирианца светятся и хаотично перемещаются то на его грудь, то на шею, то на лицо. Этих рисунков все больше и больше. Они все ярче, все причудливее и сложнее.

Я отпускаю себя. Выпускаю то, что сдерживала многие-многие годы. Внутри будто стена рухнула, оголяя мои чувства полностью, позволяя мне погрузиться в истинное, незамутненное удовольствие.

А мой мужчина, чувствуя, как мои внутренние мышцы сокращаются, туго обхватывая его член, спешит догнать меня и уйти за эту грань вместе со мной.

Много света. Много силы, пронзающей меня насквозь. Жар. Холод. Слишком много всего сразу.

Кажется, что из меня одновременно все кости вытащили.

Сайкер осторожно ложится на меня, стараясь не давить. Хрипло дышит мне в шею, обнимая так нежно, что почему-то хочется плакать.

Нет сомнений. Нет боли. Нет сожаления. И тревог тоже уже не осталось.

Только восторг. Только ощущение полного принятия и правильности произошедшего.

Я глажу своего мужчину по мокрым от пота волосам и закрываю глаза. К сожалению, времени насладиться друг другом и приятной истомой, которой наполнены сейчас наши тела, слишком мало. Поэтому я просто стараюсь ухватить больше, прочувствовать острее, надышаться, напитаться своими всей полнотой и гаммой своих ощущений.

Возможно, эта близость будет для нас первой и последней? Кто знает.

А сейчас мы словно одни во вселенной. Хотя бы на этот короткий миг.

Глава 38: Интерлюдия

Станция "Экрана"

Красивая медноволосая женщина нервно оглядывала посетителей ресторана, ругая себя за то, что не успела перед этой встречей заскочить в жилой отсек, закрепленный за семьей Сажан, и привести себя в порядок.

Ее заляпанный рабочий комбинезон резко выделялся на фоне аккуратных нарядов посетителей этого заведения. Жители среднего кольца станции “Экрана” выбирались в рестораны нечасто и обязательно при параде, поэтому женщина ловила на себе их недоуменные взгляды, хотя в данный момент она думала о своем внешнем виде в последнюю очередь.

Увидев знакомую седую макушку, Каролина Сажан глубоко вздохнула и, гордо вскинув голову, направилась прямо к нужному столику, возле которого в ожидании застыл андроид-официант.

Сидящий за столиком мужчина поднял голову, хмыкнул, оглядев женщину с ног до головы, и кивком предложил ей сесть.

- Я заказал тебе кофе - сообщил он без всяких приветствий - и десерт.

- Спасибо - кивнула Каролина, смело встретив его холодный взгляд.

- Даже не извинишься за свой...хм... вид? - усмехнулся ее собеседник.

- Нет - покачала головой женщина - если ты решил встретиться лично и даже соизволил спуститься на среднее кольцо, значит, у тебя есть для меня новости. Это единственное, что для меня сейчас важно. А если тебя смущает мой внешний вид, это только твоя проблема, просто не смотри.

- Гордячка - выплюнул пожилой мужчина скорее одобрительно, чем осуждающе - неужели жизнь тебя ничему не научила? Почему ты не можешь хоть раз...

- Я послушала тебя один раз. И это чуть не лишило меня дочери - рыкнула Каролина. И осеклась, потому что прочитала в глазах своего визави какую-то странную, еле уловимую горечь.

- Я не думал, что Марио окажется таким подлецом - покачал головой ее собеседник - и не предполагал поначалу, что именно из-за него Араксия решит улететь с “Экраны” при первой же возможности, хотя доказательств этому, кроме твоих подозрений, и нет. Но я исправился и позаботился о том, чтобы твоего бывшего супруга отправили отсюда подальше. Неужели я не заслуживаю твоего снисхождения и хоть капли уважения после этого?

- Дочь это мне не вернет. Она вбила себе в голову, что нам с сыном нужно улететь отсюда в Икелан, поэтому и осталась там после обучения в этом их... “Торосе”. Ты узнал что-нибудь о ней? Что говорят икеланцы?

- Все сложно - вздохнул