он создал, а после напитал напрямую магической энергией из мирового потока. И если Магистр первокурсников был способен с помощью этих змей заменить некоторые свою заклинания, не боясь выгореть, то что ему мешало создать высшее заклинание похожим образом?

Однако, самым подходящим против одиночной цели было заклинание из раздела Священной Магии, которой Берис не владел. Но он был почти уверен, что его магии хватит с лихвой, чтобы выполнить это заклинание.

Из-под плаща Странника вылетел шар Дария. Магической энергии в нём было ещё предостаточно, благодаря чему Берис был почти уверен, что ему хватит сил на создание высшего заклинания. Однако…

– Вы хорошо постарались, господа маги, – послышался чей-то голос сзади. – Так истрепать одного из Хранителей… дорогого стоит.

Берис почувствовал, как его тело лишилось способности хоть как-то держаться. Силы наконец окончательно покинули его. Но на душе не было желания продолжать сражаться дальше. Возникло странное ощущение какого-то удовлетворения… Будто всё, что они сделали до этого – было их изначальной целью.

Два мага с улыбками облегчения дружно рухнули в обморок. Последнее, что они увидели, был человек в белом плаще и белой широкополой шляпе, в левой руке которого горел пламенный клинок. И на душе и Бериса, и Дария не было ни единого сомнения в том, что он сможет одолеть того, кто решился бросить вызов магам…

Эпилог?..

Несмотря на все инциденты, что приключились в МИМе, король Агнессэрский всё же прибыл в институт с визитом на день раньше, чем планировалось. И хотя меньше, чем за два дня случилось три инцидента, в одном из которых был замечен демон, всю ответственность неожиданно король взял на себя. Почти сразу же он отдал приказ своим подчинённым отдать приказ королевской армии расквартировать здесь один из самых лучших отрядов для обеспечения защиты студентов. Занятия было решено отложить до следующей недели в связи с недавними происшествиями.

После той ночи перед Исследовательским Корпусом нашли множественные следы сильной магии, которая также принадлежала и демону. Боевые маги были слишком заняты внезапным проникновением вражеских диверсантов, чтобы уделить время на наблюдение за происходящим снаружи. О демоне они рассказывали много жуткостей: кто-то говорил, что он убил тех несчастных магов, что ухаживали за ним, кто-то поведал о том, что он в одно мгновение одолел всех боевых магов, лишив их оружия, а кто-то даже предположил, что это он призвал тех людей с гром-палками, что убивали магов без проблем.

Однако, последнее король признал как акт агрессии с целью лишить магов перспектив к существованию со стороны одной из стран-техников, в частности Шиншилью Республику, с которой рядом стояло королевство Агнессэ. Однако, Республика отказалась признать свою ошибку, и потому отношения между странами резко начали накаляться. Конечно, ещё был шанс избежать кровопролития, ради чего начал хлопотать сам Кленовый Герцог и несколько сенаторов со стороны Республики, но каков он был на самом деле был – оставалось загадкой… И та, и другая сторона готовились к войне.

Именно по этой причине король Агнессэрский призвал Рафаэля к себе в кабинет. Микульев собирался вскоре уехать на родину, при этом отчислившись из МИМа, и потому правитель желал с ним переговорить лично, в частности о том, что же всё-таки на самом деле произошло.

Король Агнессэрский, которого звали Николаем Третьим Сердитым, выглядел ровно так, как представлял его себе Микульев. Насупленные густые брови, многочисленные морщины на лбу, тёмные глаза, в которых читалось сплошное недовольство, и полностью лысая голова. Даже казалось, что сердится он оттого, что он лысый. Но, тем не менее, он мог похвастаться своей изящно подстриженной, несколько жиденькой рыжей бородёнкой, орлиным носом, и огромной фигурой, которую Микульев видел только у рыцарей. При этом, одет король был в чёрный с оранжевым мундир с золотыми эполетами и золочёными пуговицами. Никакой короны на его голове, однако, не было.

– Присаживайся, Убийца Демонов, – произнёс король, испытывающим взглядом просверливая Рафаэля. Левой рукой он аккуратно указал на стул, что стоял перед его столом.

Микульев, понимая, что противиться правителю Агнессэ не стоит, послушно сел на стул, и приготовился слушать, положив руки на колени. Поставив локти на стол, король сцепил руки перед своим лицом в замок, и всё также испытывая парня взглядом, сказал:

– Скажи честно, зачем ты поступил в МИМ?

– Изучать свой дар магии, – сказал без утайки Рафаэль. – Элисса Агнессэрская рекомендовала МИМ как место, где можно было узнать о любой существующей на Лантисе магии.

– Однако, ты узнал о своей Магии Печати всего несколько дней назад, и с её помощью смог поравняться с боевыми магами, – заметил король. Затем на непонимающий взгляд Рафаэля он пояснил: – О случае перед Исследовательским Корпусом я осведомлён настолько, насколько и ректор. Ты ведь тогда написал тот анонимный отчёт, верно?

– Я более чем уверен, что в том нападении участвовали не мои земляки, – заявил Микульев, пытаясь уйти от темы своей магии. – Один из них пользовался весьма сильной магией, как было написано в отчёте.

– Посмею предположить, что после этого он решил отомстить тебе за поражение, и потому вернулся к тебе уже с парой козырей в рукаве, – сказал король, наблюдая за реакцией Рафаэля. Заметив, как расширялись глаза парня, король кивнул: – Ты догадался обо всём правильно, Убийца Демонов.

После того, как Иден применил в бою то оружие, о котором прежде никто не слышал, Микульев думал, что он погибнет. Даже магии у него не было для того, чтобы запечатать свою рану. Ему оставалось лишь умереть в страданиях. Лишь благодаря тому, что он был на грани смерти, ему удалось увидеть то, что смогло спасти ему жизнь…

Печать наложилась сама собой. И уже по пробуждении Рафаэль чувствовал себя значительно лучше. Даже Печать на левом глазу пропала, благодаря чему он наконец смог смотреть на мир обоими глазами…

– Могу я просить Его Величество оказать мне милость? – произнёс Микульев. – Не зовите меня Убийцей Демонов. Я не смог убить его…

– Однако, именно благодаря вашей Печати демона удалось сдержать на несколько дней, – заметил Николай Сердитый. – Это дорогого стоит. Впрочем, воля ваша, магистр.

– Магистр?! – Рафаэль даже подскочил на стуле. – С чего это вдруг?!

Король облокотился на спинку своего стула. Расслабившись, он щёлкнул пальцами. Услышав знакомый сигнал, один из гвардейцев подошёл к королю и положил перед Рафаэлем свёрнутый пергамент, завязанный фиолетовой с золотыми вкраплениями лентой.

– Это